Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
Другие изваяния либо танцевали с мечом, либо пили вино, либо качались на качелях, делали что угодно другое, и только этому не повезло — оно попало под губительное действие яда цветочных демонов. И это привело к тому, что «ожившее» изваяние теперь испытывало невыносимые страдания.
Вздохи из-под покрова казались столь томительными, что Се Лянь сам не выдержал, вспомнив ту тревожную, но незабываемо волнующую ночь.
— Как жаль его… Если я сейчас уйду, он снова обернётся обычной статуей?
Тогда
Хуа Чэн возразил:
— Боюсь, что нет. Всё-таки магические силы гэгэ сейчас находятся почти на пике мощи, все статуи в пещере попали под твоё влияние. Даже если уйдёшь, они ещё надолго сохранят способность двигаться.
Слишком уж мучительно.
— Но… что-то ещё можно предпринять? — спросил Се Лянь.
Хуа Чэн всегда находил решение, вот и сейчас слегка наклонил голову и сказал:
— Я как раз этим занимался. Гэгэ, идём со мной.
Он привёл Се Ляня в другой грот. Оказавшись там, принц чуть округлил глаза, ведь там стояла каменная статуя мужчины, высокого и стройного, с прекрасными глазами, чуть приподнятыми уголками губ и повязкой на правом глазу. Точная копия демона в красном, что шёл перед ним.
То была статуя Князя Демонов!
— Это же…
— Я только что наспех вырезал его, заметив неладное. Столько лет не брал в руки резец, немного потерял сноровку. Гэгэ, взгляни, похож ли?
Се Лянь, внимательно осмотрев изваяние, ответил:
— Очень! Но…
— Но… что?
Се Лянь заулыбался:
— Не так красив, как его прообраз.
Хуа Чэн тоже улыбнулся.
Затем принц добавил:
— Значит, способ, о котором говорит Сань Лан, это…
Сделать так, чтобы статуя Князя Демонов помогла попавшей под влияние Нежных объятий статуе принца «избавиться от действия яда»?
Помолчав, Хуа Чэн перестал улыбаться, сделался серьёзным и ответил, не отрывая глаз от лица Се Ляня:
— Да.
Принц сначала не заметил осторожного вопроса в его взгляде и подумал: «Способ слишком уж…»
Конечно, метод и впрямь действенный, с незамедлительным результатом, однако даже мысли об этом были невероятными и волнующими… Говоря начистоту, Хуа Чэн ведь собирался при помощи статуи Князя Демонов лишить невинности статую юного принца, тем самым подавив действие яда!
Даже разговор об этом казался постыдным!
Принц ещё не нашёл нужных слов для ответа, а Хуа Чэн уже оказался перед ним и опустился на одно колено. Се Лянь застыл и бросился поднимать его:
— Сань Лан?
Что это значит?
— Ваше Высочество, — мрачно произнёс Хуа Чэн, — я проявил неучтивость.
Се Лянь никак не мог заставить его подняться, поэтому сам присел рядом и с непониманием спросил:
— О какой неучтивости ты говоришь?
Хуа Чэн, неотрывно глядя на него, сделал лёгкий вдох и с твёрдостью в голосе произнёс:
— Ваше Высочество, прошу, поверь мне, я вынужден пойти на столь опрометчивый шаг. Да, я вырезал эти статуи своими руками, но… никогда у меня не возникало даже мысли запятнать их неучтивостью. Если способ кажется Вашему Высочеству неподобающим, я найду другой.
Се Лянь наконец понял, почему Хуа Чэн вдруг сделался таким серьёзным.
Если заглянуть глубже, Хуа Чэн всегда беспокоился, что Се Лянь, узнав о существовании такого количества тайно изготовленных демоном изваяний, сочтёт его действия дерзкими и даже пугающими. И сейчас, предлагая такой способ решения проблемы, Хуа Чэн, должно быть, ещё сильнее запереживал, что Се Ляню покажется, будто у него голова забита всяческим непотребством и нечистыми помыслами.
Принц с улыбкой вздохнул, обеими руками потянул Хуа Чэна и наконец смог поднять его на ноги.
— Разумеется, я верю тебе. Я знаю, ты всегда относился ко мне с должным уважением.
Однако, что касается фразы «даже мысли не возникало запятнать неучтивостью», принц не мог безоговорочно согласиться с этим. Всё-таки, если разобраться, с тех пор как Хуа Чэн рассыпался бабочками, а потом вернулся к принцу, он то и дело норовил «запятнать» своё божество в храме Тысячи фонарей, и с каждым разом становился всё смелее.
Се Лянь тихо кашлянул:
— Мне этот способ… вовсе не кажется плохим. Он даже очень хороший.
Однако стоило принцу подумать, чем по существу является этот способ, его лицо вновь вспыхнуло, а собственные слова неизбежно показались несдержанными. Ну а Хуа Чэн, заполучив его разрешение, наконец постепенно вернулся к своему естественному состоянию. Се Лянь положил руку на плечо статуи Князя Демонов и спросил:
— Мне освятить его?
Хуа Чэн моргнул и с улыбкой медленно произнёс:
— Если гэгэ желает, разумеется, лучшего я и ожидать не смел.
Се Лянь кивнул. Спустя мгновение изваяние демона легонько приподняло бровь, при виде чего принц невольно отдёрнул руку с его плеча.
— Уж слишком похож!
Будто что-то ощутив, из других гротов медленно приблизились несколько фигур — божественные статуи с любопытством окружили их, словно хотели повнимательнее взглянуть на новое изваяние, совершенно от них отличное.
Каменный Князь Демонов, увидев их, поморгал и поднял бровь ещё выше, будто о чём-то задумался и в то же время кого-то искал. Се Лянь, уговаривая и прогоняя, с огромным трудом выпроводил собственные статуи прочь. Но скользнув взглядом в сторону, вдруг воскликнул: