Благостный четверг
Шрифт:
– Ну, спасибо, Мак, потешил, – Док смеялся от души. – Давно не слышал я твоих речей…
– Скажи уж, не слушал. Ладно. А вот как ты думаешь: доктора, они люди честные?
– Что за странный вопрос?
– А то, что я не хуже их мог бы богачек лечить!
– Это как же?
– А вот так. Во-первых, я нанимаю себе ассистента, глухонемого. Работа у него важная: сиди, помалкивай с умным видом. Во-вторых, покупаю бутылку горькой соли, развожу и разливаю в маленькие флакончики с притертой пробкой. Получается шикарное лекарство под названием… допустим, «Лунная пыль». За каждую чайную ложку я бы брал по тридцать долларов, – принимать внутрь у меня в кабинете. А еще я бы придумал специальный аппарат-кресло с разными блестящими трубочками и с разноцветными лампами. Сажаешь туда женщину, пристегиваешь ремни, включаешь – и начинает ее в этом кресле вихлять!.. Полчаса – двенадцать долларов. А вихляет ее так, как она сама бы могла – если б, скажем, дома белье стирала. Вот бы я всех богачек и вылечил. И сам бы, глядишь, разбогател… Они, конечно, через неделю снова какую-нибудь хворь найдут, но и я к тому времени что-нибудь новенькое выдумаю. Скажем, пилюли – смесь снотворного с возбуждающим, чтоб ни туда и ни сюда!..
– Слава богу, что у тебя нет врачебного диплома, – сказал Док.
– Это почему?
– Действительно, почему? – удивился вдруг сам Док, не находя аргументов. – Постой, а как насчет профилактики заболеваний?
– Как сделать, чтоб они не болели?
– Вот-вот.
– Да очень просто. Не приноси домой ни гроша.
Док помолчал, посмотрел на морских звезд – между лучами проступала семенная жидкость.
– Слушай, Мак. Тебе, наверное, от меня что-нибудь надо, раз пришел?..
– Вроде нет. Может, и было надо, да я уж забыл. Я главное рад, что у тебя все прошло.
– Что прошло?
– Ну, эта… восьминожья болезнь.
– Рад, говоришь! – рассердился Док. – Так знай же – все равно будет по-моему! Книжку – умру, а напишу! Мне бы только в Ла-Джоллу добраться, к весенним приливам!
– Хорошо, хорошо, – испуганно проговорил Мак. – Пусть будет по-твоему.
Вернувшись в Королевскую ночлежку, Мак сказал ребятам:
– Эх, показалось мне поначалу, что дело на поправку пошло. А потом… – Мак махнул рукой. – В общем, нельзя ему писать эту чертову книжку…
17. Окрутила!
Поступь у Сюзи была легкая. Сюзи взошла на крыльцо Западной биологической и постучала, – а змеи даже не застрочили трещотками.
– Войдите! – крикнул Док, не отрываясь от микроскопа.
Сюзи стояла в дверях, на ладони тарелка с диковинным, красивым тортом, в другой руке – бумажный пакет с банками пива.
– Добрый вечер, – сказала она церемонно.
Док поднял глаза.
– А-а, здравствуйте. Боже, это еще что?!
– Торт. Джо Элегант испек.
– Зачем?
– Наверное, Фауна велела.
– Что ж, я надеюсь, тебе он будет по вкусу.
Сюзи рассмеялась:
– По-моему, этот торт не для еденья, а для гляденья… Вот еще Фауна пива прислала.
– Это уже лучше, – сказал Док. – Так чего Фауне от меня надо?
– Ничего.
– Странно.
– Куда поставить торт? – спросила Сюзи.
Тут Док посмотрел на Сюзи, а Сюзи на Дока, и обоим в голову пришла одна и та же мысль – а торт-то похож на свадебный! – и они принялись хохотать. У Сюзи аж слезы выступили на глазах. «Ой, мамочка, не могу», повторяла она, всплескивая руками и зажмуриваясь. Док закидывал голову, хохотал раскатисто, шлепал себя по коленкам. И так им было хорошо смеяться, что они нарочно еще долго не унимались.
– Ой, мамочки, – сказала Сюзи, – глаза хоть вытереть. – Она поставила торт на клетку с гремучими змеями – комната наполнилась истошным треском. Сюзи в испуге отскочила в сторону.
– Что это?!
– Гремучие змеи.
– Для чего ты их держишь?
– Беру яд на продажу.
– Ни за что б не стала жить в одной комнате с этими грязными тварями.
– И вовсе они не грязные. Они даже меняют кожу, в отличие от людей.
– Все равно, ненавижу змей, – Сюзи передернулась.
– Ты так говоришь оттого, что их не знаешь.
– И слава богу, что не знаю. Грязные, мерзкие!
Док откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу.
– Интересно у тебя получается, – промолвил он. – Змеи – одни из самых чистоплотных животных, а ты их называешь грязными. Почему?
– Сказать почему?
– Сделай милость.
– Потому что ты плохо говоришь о Фауне.
– Постой, – сказал Док. – При чем здесь… Да и не говорил я о ней плохо!
– Говорил. Ты сказал, раз Фауна шлет гостинцы, значит, хочет чего-то. А она просто так, из добрых чувств!
– Ага, понимаю. – Док медленно кивнул. – И ты в отместку называешь змей грязными?
– Угадал. Никому не позволю честить Фауну.
– Да я же просто пошутил.
– Мне так не показалось.
– Слушай, – сказал Док, – мы с Фауной лучшие друзья. Так что давай выпьем пива на мировую.
– Хорошо, – сказала Сюзи, – только прежде повинись.
– Ладно. Передай Джо Элеганту, что торт потрясный
– Еще бы, смотри, сверху – зефир с шоколадной глазурью.
– А Фауне передай, что если б не ее пиво, я бы погиб от жажды.
– Ну хорошо, коли так. – С лица Сюзи сошло напряженное выражение. – Где открывалка?
– Сзади тебя, в раковине.
Сюзи открыла две банки пива, приблизилась к рабочему столу Дока.
– Что это ты такое делаешь?
– Препараты. Видишь стеклянные чашки? В них я кладу сперматозоиды и яйцеклетки морских звезд. Через полчаса умертвляю зародышей в одной чашке, еще через полчаса – в другой, и так далее. А потом делаю срез; и помещаю вот на такие длинные предметные стеклышки. На каждом стеклышке представлен весь цикл развития зародыша.
Сюзи склонилась над чашками.
– Ничего не видать.
– Конечно. Они слишком крошечные. Могу показать под микроскопом.
Сюзи выпрямилась.
– И зачем ты все это делаешь?
– Для студентов. Им нужно изучать, как развиваются морские звезды.
– А для чего это изучать?
– Видишь ли, люди развиваются фактически так же.
– Ну и изучали бы людей.
Док рассмеялся:
– Тут небольшая загвоздочка – трудновато каждые полчаса убивать человеческого зародыша у матери в утробе… На, взгляни. – Он подвинул стеклянное блюдце пoд микроскоп.