Блатная верность
Шрифт:
Войнич и еще с десяток человек решили держаться до конца…
Темная теплая южная ночь окутывала спящий город, раскинувшийся у моря и по горному склону. В «Олимпе» играла музыка, переливались лампочки иллюминации. По променаду прохаживались редкие загулявшие туристы. С темных пляжей временами доносились женский смех и нежный мужской шепот. Ночь казалась мирной и беззаботной.
Войнич проснулся от того, что его трясла за плечо Ольга.
– Миша, просыпайся!
Он вскочил. За окном полыхало пламя,
– Горим! – закричала женщина.
– Я сейчас пожарных вызову!
Войнич схватил заряжавшийся на тумбочке мобильник. Обычно бывший отличным, роуминг на этот раз почему-то оказался нулевым. Радиотрубка стационарного телефона безмолвствовала. Попытка вызвать спасателей так и осталась попыткой.
Спальня находилась на втором этаже – в мансарде. Прямо под окном метровым пламенем полыхал навес-пристройка, взрывами-выстрелами разлетался шифер. Михаил захлопнул окно.
– Задохнемся! – запаниковала Ольга.
– В окно огонь тянет! Сгорим, – возразил Войнич.
Он рванул на себя дверь спальни, в коридоре огня еще не было, но лестницу, ведущую на первый этаж, уже охватило пламя, отрезавшее путь к спасению. Густой дым клубился в языках адского огня. Дом был построен так, что все окна мансарды выходили на одну сторону, с другой – до самого первого этажа – шел глухой скат крыши. Жарким летом это спасало от дневного и вечернего зноя, а сейчас грозило гибелью.
– Я не хочу заживо сгореть, – запричитала Ольга.
– Никто не сгорит! – Михаил и сам не знал, откуда у него взялась эта решимость. – Жди меня здесь.
– Спаси меня…
Он бросился в наполненный едким дымом коридор, захлопнул дверь в спальню, распахнул стенной шкаф у противоположной стены, стал выбрасывать из него вещи. Он топтался по шубе своей жены, сейчас было не до житейских мелочей. Сперва спасти жизнь, а потом уже думать об остальном.
Дым выедал глаза, от жара трещали волосы. Войнич пытался руками оторвать обшивку задней стенки шкафа. Но ведь он сам делал ее на совесть, тщательно подгоняя одну доску к другой, не оставляя зазоров, даже ногтями не подцепишь. Сорвав ногти в кровь, Войнич разогнался и, что было силы, ударил в стену ногой, доски хрустнули, сломались. Еще пара ударов, и теперь Михаил уже выбрасывал в коридор обломки.
Языки пламени тянулись с лестницы, ползли по коридору, ковер дымился, грозя вот-вот вспыхнуть. Войнич рвал рубероид пароизоляции, клоками выдирал стекловолокно утепления. Ему казалось, что он не успеет. Легкие обжигал раскаленный воздух, пепел кружил в огненном вихре. За сорванным утеплителем показались доски обрешетки и шифер. Михаил наскакивал на них, бил плечом, ногами. В образовавшийся проем, за которым уже блестели звезды, рванул дым, его закрутило винтом. Войнич бросился назад в спальню. Ольга уже задыхалась, она лежала лицом вниз на кровати, накрывшись с головой одеялом. Женщину сотрясало от кашля.
– Я думала, ты уже не придешь, – прошептала она, когда муж стал поднимать ее.
– Быстрее, огонь уже наверху.
Закутав Ольгу в одеяло, он вывел ее в коридор. Тут вот-вот
– Миша, – зашептала Оля.
– Лезь в дырку, прыгай с крыши, – приказал он, выглянув наружу.
Внизу посреди клумбы росли декоративные кусты, они должны были смягчить удар при падении с четырехметровой высоты.
Ольга тряслась от страха, Михаилу приходилось буквально выталкивать ее на крышу.
– Я боюсь! Внизу огонь! – Она цеплялась за поломанный, раскрошившийся шифер.
Войнич понял, у самой Ольги не хватит духу сигануть вниз, а потому он столкнул ее. Жена, взмахнув руками, съехала со ската и с криком полетела в кусты. Захрустели ветви.
– Черт, рука, – застонала внизу Ольга.
Войнич высунулся. Супруга, постанывая, откатилась с клумбы, руку прижимала к животу.
– Идиот, я же разбиться могла.
– Раз ругаешься, значит, жива, – проговорил Михаил, выбираясь на крышу.
Где-то внизу зазвенело, высыпаясь, оконное стекло, языки пламени вырвались на улицу с целиком охваченного пламенем первого этажа. Войнич прыгнул вниз, ноги глубоко провалились в рыхлую землю клумбы. Его качнуло, он упал лицом вниз, поднялся, осмотрелся. Ольга уже стояла и широко раскрытыми глазами смотрела на полыхающий дом. Отгорали и падали на землю виноградные лозы, на деревьях в саду листья скручивались в трубки, вспыхивали. В небо летел дождь огненных искр.
– Там же осталось все: документы, деньги, драгоценности, наряды, – запричитала женщина. – Даже мой мобильник там. Миша, вынеси их.
– Как туда сунешься? – вздохнул Михаил.
– Нас подожгли? – догадалась Ольга.
– Думаю, что да, – пришлось признать очевидное.
Жена всхлипнула, закрыла лицо руками. Она стояла перед горящим домом в одном банном халате, наброшенном на голое тело – Ольга всегда спала нагишом.
– Быстрей, быстрей от дома! – спохватился Войнич. – Там газовый баллон.
– Что? – из-за рева огня не могла расслышать супруга.
– Сейчас рванет. – Михаил схватил ее за руку и потащил на улицу.
С завыванием сирен, сполохами мигалок наконец-то появились пожарные.
– Ваш дом? – указал старший расчета на пожар, при этом не преминул покоситься в разрез халата Ольги.
– Сделайте что-нибудь. Там все, что у нас было, осталось.
– Что уже тут тушить? – пожал плечами спасатель. – Будем соседние дома водой поливать, чтобы не загорелись. Да и в этом толку мало. Все под снос пойдет, – он еще хотел что-то сказать, но в этот момент в доме Войнича громыхнуло. В соседних домах посыпались вылетевшие стекла. Из охваченного огнем строения к небу взлетел развороченный газовый баллон, несколько раз перекувырнулся, казалось, на несколько мгновений завис в воздухе, а потом рухнул на бетонную площадку перед крыльцом соседей.