Бледная графиня
Шрифт:
Назначено было следствие, в котором ландрат показал, что доктор Гаген на самом деле — князь Этьен Аналеско, наследный принц. Но это было все, что удалось узнать, кроме того что накануне своей смерти он вечером ушел куда-то из дому. Как князь оказался в воде, как утонул — осталось загадкой, ибо о намерениях покойного никто не знал.
О смерти уважаемого доктора большинство жителей города, особенно бедных, очень сожалело. А поскольку никто не знал, что под именем Гагена скрывалась столь высокая титулованная особа, постольку известие об этом было
Бруно потерю друга переживал очень тяжело. Неожиданная смерть возбудила в нем и ужасные подозрения, ведь Гаген утонул в тот самый день, когда твердо решил обратиться в суд со свидетельскими показаниями против графини. Смерть же его ставила крест на этой возможности.
Попытка Бруно найти в замке объяснение случившемуся разбилась о неестественное спокойствие и самообладание графини. Правда, он стал свидетелем безумного отчаяния Леона у трупа своего отца.
А смерть доктора и его открывшееся знатное происхождение продолжали будоражить городских обывателей.
— Скажите пожалуйста, какая необыкновенная история! — удивился, встретив Бруно, небезызвестный упрямец доктор Феттер. — Доктор Гаген — и князь?
— Да, это так, господин доктор.
— И вы это знали раньше, господин асессор?
— С некоторого времени — да.
— Может быть, вы знали также, почему он жил под чужим именем? — продолжал любопытствовать доктор Феттер. — Вероятно, была у него какая-то важная причина?
— Причина одна — безмерная доброта князя.
— Доброта?
— Да. Этьен Аналеско хотел посвятить себя помощи бедным, быть в гуще их забот и бед. Поэтому — уже в зрелых летах — он изучил медицину и скрыл свое происхождение и титул. Обстоятельства сложились так, что в молодости он потерял здоровье и навсегда простился с надеждой на личное счастье, поэтому и решил остаток жизни посвятить служению человечеству.
— Невероятно! Редкое самопожертвование.
— Князь вообще был человек редкий, стремившийся облегчить чужие страдания. Он всегда готов был пожертвовать собой, но, к сожалению, немногие могли это понять.
— Наверное, вы правы, господин асессор, — согласился доктор Феттер, — но все равно доктор Гаген остается для меня загадкой. Я вполне понимаю, когда богатый человек, одержимый благотворительностью, помогает бедным. Но отказываться ради этого от своего титула и жить как господин очень скромного достатка, не имея ни хорошего выезда, ни приличного дома, да еще бежать по первому зову среди ночи к тяжелобольному… Это для меня совершенно непонятно.
— Да, это доступно не для всякого понимания. И хочу заметить, подобное самоотвержение требует большого душевного величия.
— О, это самая неблагодарная
— По всей вероятности, уже сегодня вечером.
— А похороны?
— На днях.
— Остались ли у князя родственники?
— Это предстоит выяснить суду.
— Такой с виду простой, обычный человек и вдруг князь? Уму непостижимо! — еще раз покачал головой Феттер.
После ухода Феттера Бруно отправился в дом Гагена. Его экономка, которая теперь тоже знала, кому служила, была безутешна. Лицо ее, мокрое от слез, покраснело, и она все никак не могла успокоиться.
Письменный стол Гагена, где хранились его бумаги, был опечатан, и вскрыть его будет возможно лишь после похорон. Поэтому Бруно занялся необходимыми приготовлениями к похоронам. Гаген не любил пышности, и фон Вильденфельс, помня привычки друга, старался, чтобы все было торжественно-строго, но скромно и просто.
За этим занятием Бруно застал вечер.
Из замка привезли тело князя. Лицо его стало строгим и спокойным. До поздней ночи асессор оставался возле Этьена Аналеско, а когда он ушел, его сменила старуха-экономка, пожелавшая одна провести с умершим остаток ночи.
На следующий день уже весь город знал, что тело князя перевезли из замка в его дом, и множество народу пришло отдать последний долг покойному. Люди шли и шли к его гробу. Они вспоминали умершего только добрыми и благодарными словами. Многие несли венки или просто скромные букетики цветов в знак признательности и любви к этому человеку.
Через день состоялось погребение принца Этьена Аналеско. Во главе траурного шествия шли первые лица города. И далеко по улице растянулась толпа тех, кому так много хорошего сделал самоотверженный и отзывчивый доктор Гаген.
После похорон вскрыли завещание князя.
Большую часть своего состояния он завещал больницам для бедных. Щедрое обеспечение на всю жизнь получила старуха-экономка. Дом же передавался тому, кто станет, по примеру Гагена, доктором для малоимущих.
— Адам, эй, Адам! — тихо позвал Макс проходившего мимо товарища. — Правда ли, что бывший управляющий в замке?
— Кажется, так, — так же тихо подтвердил тот. — Он живет там, в башне.
— Я его еще не видел.
— Он ободран, словно нищий, — сказал Адам, собирая со стола посуду.
— А правда ли, что он чуть не убил графиню? Компаньонка вчера рассказывала экономке.
— Да. И если бы я не перехватил его руку, дело кончилось бы плохо. Мне кажется, что он был пьян.