Бледная графиня

Борн Георг Фюльборн

— Полагаю, что для вас он не совсем чужой, графиня, — холодно заметил Бруно, не спуская с хозяйки замка глаз.

И здесь произошло то, что оставило гнетущее впечатление не только в душе Бруно, но даже графиню Варбург заставило содрогнуться: по замку вдруг пронесся отчаянный, раздирающий душу крик.

— Что это? — вскочила Камилла.

И словно бы ей в ответ под сводами замка раскатился сумасшедший хохот.

Бруно

ничего не мог понять, но графиня уже начала догадываться.

— Леон! — прошептала она.

И не ошиблась.

Всякие жуткие сцены приходилось наблюдать Бруно по роду своей службы, но ничего подобного, что представилось его глазам сейчас, он не видел никогда.

В дверях, сгибаясь под тяжестью трупа, показался Леон Брассар. На искаженных чертах его лица лежала печать помешательства. Положив тело на ковер к ногам графини, Леон, тыча в него пальцем, разразился жутким животным смехом.

Узнав в покойнике Этьена Аналеско, Камилла Варбург в ужасе отшатнулась.

Леон Брассар опрометью бросился вон из гостиной.

— Принц Этьен Аналеско умер, — печально констатировал Бруно. — На этот раз ему не удалось спастись от смерти. Мир его благородной душе!

Графиня между тем уже оправилась от первого потрясения и успела вполне овладеть собой.

— Кажется, — сказала она, — нам придется заняться не только покойником, но и тем несчастным, который сейчас принес его сюда. Он, очевидно, помешался.

Графиня позвонила. Вошла служанка.

— Соберите слуг и отнесите тело в башню, — приказала она.

Служанка удалилась.

Есть ли у вас ко мне еще какие-либо сообщения, господин асессор? — осведомилась графиня.

— Мне осталось просить вас выполнить одну формальность — подписаться под протоколом, составленным на месте обнаружения трупа.

Бруно подошел к дверям гостиной и позвал дожидавшегося в приемной протоколиста. Тот быстро вошел и с почтительным поклоном подал графине протокол.

Пока графиня подписывала бумагу, в гостиную вошли несколько слуг и вынесли тело Гагена.

Сухо попрощавшись с графиней, Бруно покинул замок. Он щедро вознаградил помогавших ему рыбаков за их труды и вернулся в город.

В тот же день он сообщил старой экономке доктора Гагена о его смерти. Невозможно представить, до какой степени сильным оказалось горе этой преданной одинокой старухи.

Тело Гагена поместили в одной из комнат башни, где томилась Лили. На ночь возле покойника были поставлены большие подсвечники, употреблявшиеся при богослужении в капелле.

Всё это время Лили слышала суетливую ходьбу,

странный шум и говор, так что нетрудно было догадаться, что случилось что-то необычное. Поэтому, когда старая служанка принесла ей ужин, девушка стала расспрашивать, что случилось.

Старуха на сей раз оказалась разговорчивее, чем обычно…

— Сегодня привезли из рыбацкой деревни какого-то покойника.

— Покойника?

— Да. Его оставят тут до утра, а потом свезут в город. Говорят, это доктор какой-то. Его тело на морской берег выбросило.

— Доктор? А как его имя?

— Я уж и позабыла.

— Не Гаген ли?

— Точно, милая, Гаген.

— Боже мой! И он должен был умереть! — воскликнула в отчаянии Лили. — Послушайте, — быстро заговорила девушка, видя, что старуха собирается уходить, — спросите, не позволят ли мне увидеть покойника?

Служанка ушла, но скоро вернулась и сказала, что Лили разрешено взглянуть на доктора Гагена, тело которого сейчас лежит в большой зале башни, как раз под комнатой девушки.

Старуха не стала ждать, пока Лили отдаст последний долг покойнику. Она только отворила дверь и ушла. А девушка поспешила воспользоваться позволением и спустилась вниз.

Яркий свет ударил ей в лицо. Посреди комнаты на низкой постели лежал Гаген. По сторонам его ложа горели свечи в двух больших подсвечниках.

Гаген больше походил на спящего. Недавняя смерть еще не успела исказить черты его спокойного лица. Не было пока и признаков разложения, которые обычно заставляют с ужасом и отвращением отступать от мертвых.

Как несправедлива судьба! Тот, кто так часто, не щадя сил, спасал других от неминуемой смерти, кто всегда готов был помочь страждущим и нуждающимся, и сам не избежал преждевременной смерти. Обливаясь слезами, Лили опустилась на колени и начала тихо молиться.

Окончив молитву, она поднялась и, бросив на Гагена последний взгляд, пошла к выходу. Но тут же в испуге остановилась. Ей послышалось, что в коридоре кто-то отпер дверь одной из комнат. И тут же она заметила тень, промелькнувшую мимо двери, в которую она только что собралась выйти.

Кто бы это мог быть? Не ошиблась ли она? В башне по-прежнему стояла тишина. Может быть, ветром захлопнуло входную дверь в башне? Но если — Лили даже задохнулась от этой мысли — входная дверь не заперта, значит, есть возможность выбраться на свободу. В ней снова затеплилась надежда. Бедный Гаген и после смерти помогает ей. Наверное, слуги, переносившие труп, в суете забыли закрыть входную дверь башни.

Предположение Лили оправдалось. Действительно, железная дверь башни была отперта и, жалобно скрипя ржавыми петлями, покачивалась на ветру.