Блэк
Шрифт:
За это время молодые люди миновали мост и прошли в десяти шагах от него.
О! Это была та самая молодая девушка, которую Дьедонне преследовал сегодня утром; это был тот самый рыжеволосый офицер, чьи откровения он нечаянно подслушал.
Блэк следовал за ними, не отставая ни на шаг, с таким серьезным видом, который показывал, насколько честное животное сознавало всю важность своих нынешних обязанностей.
Офицер, судя по его жестам, что-то хотя и негромко, но тем не менее горячо говорил своей спутнице; девушка, казалось, с вниманием слушала
Время от времени черный силуэт спаниеля вырисовывался на более светлом фоне платья его хозяйки, и он поднимал голову, дотягиваясь до ее руки и добиваясь, чтобы она приласкала его.
Вдруг шевалье услышал шаги какого-то человека, который взошел на мост и осмотрительно, со всеми предосторожностями продвигался вперед.
Он повернул голову в ту сторону, откуда слышался шум; но, вероятно, незнакомец шел, пригнувшись, по ту сторону парапета, так как он ничего не смог различить.
В этот момент прогуливавшаяся парочка вернулась к тому месту, откуда шевалье вел свое наблюдение; тут же шум, донесшийся до ушей шевалье, внезапно стих.
Затем, когда молодые люди, повернув назад, прошли шагов пятьдесят в обратном направлении, де ля Гравери отчетливо различил приглушенный звук чего-то мягкого, брошенного на мостовую. Ему показалось, что он видел какой-то предмет величиной с яйцо, покатившийся в нескольких шагах от него посреди тротуара; после этого ему стало ясно, что невидимка, впрочем, столь явственно заявивший о своем присутствии, поспешно удалился.
Тереза и Гратьен находились в этот момент в конце пешеходной дорожки.
Шевалье прикинул, что ему как раз хватит времени выполнить тот достойный план, ради которого он явился сюда.
Он вскочил на ноги, с быстротой, на которую уже не считал себя способным, выскочил на дорогу и, рискуя тем самым нажить себе серьезные неприятности, принялся шарить руками в грязи, с тревогой разыскивая то, что, по его предположениям, было приманкой, приготовленной, чтобы соблазнить своим аппетитным видом бедного Блэка.
Не все было так гладко в действиях шевалье; но после двух или трех ошибок, о которых он немедленно догадался благодаря своему тонкому осязанию, ему попалось то, что он искал; он увидел, что это был кусок мяса, по всей вероятности, сдобренный мышьяком.
Шевалье зашвырнул этот кусок мяса как можно дальше и с удовлетворением услышал, как тот упал в реку.
Но преступная мысль Лувиля внушила ему, в свою очередь, невинную мысль, вполне соответствующую его характеру.
Он решил, подобно тому, как Мальчик с пальчик разбрасывал камешки, которые должны были потом привести его обратно к дому, разбросать куски сахара, которые должны будут привести к нему Блэка.
Но если бы уловка по-настоящему удалась, то в его сердце поселилось бы раскаяние.
Он раскаивался бы в том, что ему пришлось взять собаку, которая ему не принадлежала, и, взяв ее, он лишил бы защиты добродетель молодой девушки.
Но если он немедленно не завладеет Блэком, то Блэк погибнет. В его намерения входило не забирать, а купить Блэка у девушки. Вот только почему девушка не предстала перед ним одна?
Будь она одна, он бы предупредил ее.
В обществе Гратьена это было невозможно.
Следовательно, он стал жертвой обстоятельств, и похищение Блэка, будучи вынужденным похищением, становилось простительным.
Впрочем, он рассчитывал, что если ему удастся завладеть Блэком, то он оставит его себе, щедро возместив эту потерю его хозяйке.
Шевалье обдумывал все это, лежа на животе под насыпью и наблюдая, как двое влюбленных приближаются к нему.
Эффект, на который он рассчитывал, был достигнут.
Найдя благодаря своему тонкому обонянию первый кусок сахара, Блэк выказал живейшее удовлетворение.
Он слегка отстал от своей хозяйки.
Затем, вместо того, чтобы последовать за ней дальше, он принялся отыскивать второй кусок сахара.
И так, двигаясь от одного куска к другому, он приблизился к тому месту, где его лежа поджидал шевалье, зажав в кулаке кусок сахара.
Протягивая спаниелю это лакомство, шевалье едва слышно свистнул, подзывая его.
Собака, узнав человека, на чье обращение она не могла пожаловаться — а Блэк был слишком умен и слишком справедлив, чтобы отождествлять ведро воды, вылитой на него Марианной, с куском сахара, полученным из рук шевалье, — Блэк, узнав человека, повторяем мы, на чье обращение он не мог пожаловаться, подошел к нему без всякого недоверия и даже выказывая некоторое удовлетворение. Шевалье начал его вероломно ласкать; затем, злоупотребляя доверием Блэка, не спеша накинул на него свой платок в качестве ошейника и, завязав прочный узел, продолжал отвлекать его кусочками сахара до тех пор, пока его хозяйка, слишком взволнованная, чтобы заметить исчезновение Блэка, не повернула обратно и не прошла по мостовой мимо шевалье.
Тогда, увлекая за собой Блэка, он пробрался по склону до самого моста; около моста шевалье согнулся так же, как это сделал Лувиль, и пересек его незамеченным. Преодолев это препятствие, он зашагал в глубь города, ведя за собой где силой, а где — добровольно столь страстно желаемую добычу.
Очутившись перед домом, де ля Гравери тихо вставил ключ в замочную скважину и постарался бесшумно открыть дверь; но ржавое железо заскрипело, и как эхо раздалось ужасное «кто там?», произнесенное Марианной.
В то же мгновение служанка возникла в коридоре, в одной руке она держала свечу, а другой пыталась прикрыть пламя от ветра, который с силой задувал из-под двери.
— Кто там? — повторила Марианна.
— Что за черт! Это я, — ответил шевалье, пряча у себя за спиной свою добычу и изо всех сил пытаясь скрыть ее. — Что, я уже не могу вернуться домой без вашего позволения? Почему вы шпионите за мной?!
— Шпионите! — повторила Марианна. — Шпионите! Знайте, господин шевалье, что только те люди, что творят зло, опасаются глаз ближнего своего.