Блэкторн и мадонна

Ли Виктория

Если в Сентере все было закрыто, в Монте-Виста их ждет другая картина. Так же, как в Аламосе. Конечно, он возьмет на восток. Целых тридцать километров, которые ей потом дорого откликнутся. Нет, она должна заставить его остановиться в Монте-Виста. А там она уж будет начеку и сделает все, чтобы сбежать.

Любые сомнения, которые приходили ей на ум, она решительно отметала, ибо сознавала, что проиграть не имеет права. Они остановятся, и тогда она подхватит Джереми и… все. Учитывая суровые слова ковбоя, Бетани

понимала, что должна победить с первой попытки. А если им удастся скрыться, то уже ничего не страшно: прежних ошибок она не повторит.

Затаив дыхание, Бетани украдкой бросила взгляд на ковбоя. Почему ее так раздражает, что он даже не представился?

— Как тебя звать? — неожиданно для себя спросила она. А он неожиданно ответил:

— Блэкторн. Если ты думаешь, что мое имя интересует власти, ты ошибаешься. После того, как тебя привлекут за похищение, ты мое имечко позабудешь.

— Я вообще сомневаюсь, что любые мои слова могут заинтересовать кого-либо, — парировала Бет. — У меня уже есть горький опыт, когда все сказанное мною принималось или за ложь, или в лучшем случае — за преувеличение.

Она снова уставилась на снежную пелену за окном. От дикого танца белых хлопьев у нее чуть не закружилась голова. Нет уж, имени этого человека она никогда не забудет. Блэкторн. Ему подходит это жесткое, холодное, безжалостное имя. Как раз для того, кто способен на аморальный, в сущности, поступок. Конечно, он не знает всей правды… впрочем, правда для него не имеет значения.

Работа есть работа. И он делает ее без морализаторства. Единственная причина, по которой он помог ей в переделке в закусочной, это то, что он не хотел упустить добычу. То есть Джереми. Здесь двух мнений быть не может.

Этот Блэкторн страшил ее, правда, иначе, нежели Стивен. Бет не могла объяснить, в чем конкретно разница, но знала: это как-то связано с тем самым ножом. Да, он был резок, если не груб, но не употребил силы больше, чем требовалось.

И вдруг у нее все сжалось внутри. Она поняла, что времени анализировать поведение Блэкторна у нее нет, и лихорадочно начала проигрывать вариант с бензозаправочной станцией… В этот момент раздался возмущенный крик Джереми. Этот крик Бет прекрасно знала.

— Что там теперь? — проворчал Блэкторн.

— Думаю, он мокрый.

Крик ребенка усиливался. Едва ли надеясь, что ошибается, Бет отстегнула ремни и перегнулась к ребенку. Джереми разгневался еще больше, когда материнские руки лишь проверили «состояние» его пеленок, а потом исчезли. Сама же Бет снова уселась, пристегнулась… и ничего не сделала. Казалось, она очень довольна. А малыш продолжал негодовать.

— Он плачет, — буркнул Блэкторн. Бет едва сдержалась, чтобы грубо не обозвать его.

— Я же сказала — он мокрый. Чего ты еще ждешь от меня, Блэкторн?

Ковбой хмуро покосился на нее.

— Я жду, что

ты переоденешь его, достопочтенная миссис Корбет.

— На ходу? Даже и не думай.

Бет опять повернулась к сыну, попробовала сменить его позу в корзине, но это совершенно не произвело на него впечатления.

— Придется останавливаться, Блэкторн, хотя возникает риск получить пинка от неожиданной машины. Или терпи, поедем с шумовыми эффектами до ближайшей бензоколонки.

Плач Джереми перешел в визг, когда он понял, что его игнорируют.

Вдруг ребенок на секунду затих, Бет тревожно оглянулась… так и есть, рожица сосредоточенная и красная.

— Я найду место, где остановиться, — пробурчал Блэкторн, вцепившись руками в руль с неожиданным для него напряжением. А Бет уже было не до страха. Она ликовала, что Джереми сумел вывести Блэкторна из себя. Однако для нее было неожиданностью, когда он свернул на боковую дорогу и остановился, поставив джип на ручной тормоз. Узкая, ухабистая дорога исчезала в лесных зарослях. Вероятно, она вела на какую-нибудь убогую ферму… или никуда не вела. Вряд ли Блэкторн выяснит это, потому что не решится отклониться с шоссе. Особенно пешком. А именно так и собиралась Бет оставить его на дороге.

Так, с Блэкторном пока все ясно.

Бет потянулась, чтобы взять ребенка, но ковбой вдруг удержал ее за руку. Она обмерла, отшатнулась к дверце, с ужасом сознавая, что находится неизвестно где, в компании с мужиком, которому нельзя доверять.

— Я возьму ребенка, — пророкотал он; его звучный голос был почти не слышен за могучей песней Джереми. Блэкторн включил свет в салоне. Облегчение, знала Бет, было написано у нее на лице, и она благодарила Бога, что ковбой уже отвернулся от нее. Не надо ему видеть эмоций, которые она не смогла скрыть.

И вдруг он тронул ее за плечо. Значит, успел заметить! Но выражение у него было скорее озадаченное, и только поэтому Бет не сбросила его руку.

— Тесновато здесь, барышня. Не повернешься. Будешь хорошо себя вести, я выйду. Но если ты всякий раз, как я к тебе прикасаюсь, будешь падать в обморок, то нам следует побыстрее расстаться.

— Я не падаю в обморок, — сказала она, немного отрывисто, но увереннее, чем ожидала сама. Джереми вдруг перестал плакать. Бет, правда, знала, что это ненадолго.

— Почти.

Блэкторн убрал руку с ее плеча, сел удобнее.

— Я женщин не бью и не насилую, — продолжал он. — Если бы я думал, что от этого может быть польза, то напомнил бы тебе, что именно ты сказала, будто я не похож на парня, которому надо похищать бабу, чтобы поразвлечься.

— А я возражу, что именно ты поминал здесь Джека Потрошителя. Ты виноват, что я на взводе.

Бет не могла не обратить внимание, что его стремление успокоить ее было не без благородной начинки.