Блеск жемчуга
Шрифт:
– Нет… я не могу…
– Придется.
– Вивьен перевела взгляд с черных гор Китая на Джулиану и нежно улыбнулась ей.
– В девяносто седьмом тебе будет всего пятьдесят лет. Сейчас тебе это кажется старостью но, дорогая моя, это не так. Ты будешь достаточно молода, чтобы переместить Дом «Жемчужной луны» в Англию и начать все заново, если так сложится жизнь.
Уроки истории, которые Джулиана усвоила в плавучем поселке джонок, были основаны только на фактах первой опиумной войны. Именно в результате этой войны, по Нанкинскому договору 1842 года, остров Гонконг и рыбацкие деревни отошли Британии. «Спокойное море» так и не узнала тогда о второй
– Тысяча девятьсот девяносто седьмой?
– спросила Джулиана.
– А что потом?
– Срок аренды кончается, и Китай получит суверенитет над Гонконгом.
– Но… ведь этого мы и хотим?
– Не знаю, дорогая, может быть, и нет. Невозможно заглянуть в будущее.
– Вивьен не могла предсказать будущее, но она хорошо помнила прошлое. В сорок девятом, когда в Китае победили коммунисты, Гонконг захлестнула волна беженцев, теперь началась новая волна. Глядя на одаренную юную художницу, сидящую перед ней на веранде, Вивьен спокойно повторила:
– Когда нибудь, Джулиана, на всякий случай тебе нужно будет обзавестись британским гражданством.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Пик Виктории
Остров Гонконг
Апрель 1965 г.
Через месяц после восемнадцатилетия Джулианы и примерно через пять лет после того, как тайфун полностью изменил ее жизнь, произошло другое событие. Это было не стихийное бедствие, но оно тоже наступило без предупреждения.
Это случилось второго апреля. Джулиана только что доставила новое вечернее платье жене мэра на Олд Пик роуд. Она приехала на машине с шофером Вивьен, однако отослала его домой, а сама решила немного прогуляться по вершине Пика, нежась в золотых лучах заходящего солнца.
Пик Виктории окольцовывали две дороги, по которым можно было прогуливаться среди рощ веерных пальм и камфорных деревьев. Щебетали птицы, стрекотали цикады; перед девушкой открывались самые прекрасные виды Гонконга. Если идти по этой дороге, то можно одновременно созерцать все достопримечательности Гонконга, включая залив Абердина и плавучий город из джонок. Джулиана часто бывала на Пике, но никогда не проходила по его южному склону, откуда открывался вид на гавань, когда то бывшую ее домом. Ее жизнь на джонке казалась полузабытым сном, таким далеким и нереальным. Она никогда не ездила туда и думала, что этого не стоит делать никогда.
Вот и сегодня вечером она, как всегда, шла по северной стороне Пика, время от времени останавливаясь в тех местах, где открывались ее любимые места. От высоты кружится голова, но это так замечательно; пик был выше всех небоскребов Гонконга, и когда она смотрела на их повисшие в воздухе силуэты и огни внизу, у нее сжимались пальцы на прочном ограждении.
Тут то и нашел ее Гарретт Уитакер. Дорога была слегка освещена городскими огнями снизу, но если бы не лунный свет, он так и прошел бы мимо. Он увидел ее, лишь подойдя к ней вплотную, так что она наверняка слышала его шаги.
Гарретт остановился, пораженный тем, что он тут не один, и еще более удивленный тем, что эта девушка не нарушила его одиночества, хотя он то как раз приходил сюда, чтобы побыть одному. Словно все складывалось так, что эта прекрасная женщина, освещенная
Бредовость этой внезапно пришедшей в голову мысли заставила Гарретта содрогнуться, и он чуть было не повернул назад. Он хорошо знал, что такое безумие - всего лишь несколько месяцев назад он видел, как безумие войны захлестнуло умы тех, кто окружал его. Однако вплоть до этой минуты Гарретт полагал, что ему удастся уберечься от него, сохранить, как всегда, хладнокровие.
Способность сохранять хладнокровие в любых ситуациях было особым достоинством - или недостатком?
– которым он отличался с детства. В Военно морской академии эта черта была доведена до совершенства. У него были и другие достоинства, делавшие его выдающимся офицером: честность, прямота, дисциплинированность, умение сдерживать себя. Казалось, у него стальные нервы и сердце. Впрочем, это не распространялось на его родных.
Благодаря неустанному труду отца Гарретт и Блейк Уитакер родились в богатой семье. Ни Гарретту, ни его старшему брату не было нужды записываться в военно морскую академию и становиться летчиками, которые должны отправляться на войну, когда позовет Родина. Они могли бы учиться в Гарварде или Йеле, и почти наверняка не попали бы на бойню в Юго Восточную Азию. Однако молодые Уитакеры оказались большими патриотами; благодаря свободе их некогда нищий отец смог достичь богатства и благополучия, и теперь они были готовы отдать жизнь за эту свободу.
Блейк и Гарретт оба оказались в Тонкинском заливе, только на разных авианосцах. Оба летали бомбить Северный Вьетнам. Оба видели, как падали сбитые врагами друзья.
Однако безумная идея, что ему суждено было оказаться здесь, рядом с потрясающе красивой китаянкой, не имела ничего общего с войной - скорее, она была связана с Гонконгом, этим мистическим городом, который даже его заставил поверить в то, что его судьба управляется ветрами, ниспосылаемыми богами и драконами.
– Меня зовут Гарретт, - тихо сказал он, подходя к ней. С каждым шагом он видел ее все лучше - развеваемые ветерком, сиявшие в лунном свете волосы, черные глаза и полные губы, полураскрытые от удивления и радости.
Немало раз за последние пять лет Джулиана удивлялась - зачем она так упорно учит английский? Все слышавшие ее утверждали, что она говорит так, словно выросла в английском поместье.
Теперь она поняла, зачем.
Из за него.
– Меня зовут Джулиана.
«И что теперь?
– удивился Гарретт, и его мозг заработал в обычном режиме, контролируя, фиксируя и оценивая.
– Спросить ее, чувствует ли она то же, что и я? Сказать ли ей о том, что Гарретт Уитакер не верил в любовь, тем более любовь с первого взгляда, но тот мужчина, что стоит рядом с ней, кажется, именно влюбляется… уже влюбился?»
Смотря ей в лицо и видя ее радость, Гарретт понял, что ничего говорить не нужно. Она уже знала все. И знала, что будет потом? Если уж он поверил в магию Гонконга, в мистику луны и ветра, во власть звезд…
И именно тут вмешался ветер, словно отвечая на эти мысли, внезапный шепоток его всколыхнул ее волосы и заставил задрожать от озноба.
– Вам холодно, - тихо сказал он.
– Я заставил вас ждать, ведь правда? Пока я медлил там, на южной стороне, глядя на залив Абердина, вы стояли здесь, несмотря на мрак и ночную прохладу, поджидая меня. Не хотите ли поужинать со мной, Джулиана? Я остановился в «Пининсуле». Мы поужинаем в «Гадди». Я уже заказал столик для себя, но мне кажется…