Близнецы на вкус и ощупь
Шрифт:
— Там почти никого нет, — сказал близнец, будто читая её мысли.
Они прошли сквозь узкий коридор за портретом Полной Дамы и вышли с другой стороны. В гостиной действительно сидели только второкурсники, играющие в нарды, которым мало было дела до Фреда.
Парень подхватил маленькую влажную от волнения ручку и проводил Холлу до бордовых вельветовых кресел в правом углу, практически у лестницы наверх. Усадив девушку в меньшее из них, наколдовал две красивые чашки, напоминающие проведённые Холлой летние дни
— Сейчас схожу за заваркой, у меня есть от мамы, — сказал он, поднимаясь в мужские спальни по винтовой лестнице, тепло улыбаясь через плечо, от чего его губы практически пропали с лица.
«Несколько секунд отдышаться есть, слава богу». Девушка была здесь впервые и с любопытством огляделась. Гостиная Рейвенкло совсем иная по духу, похожа больше на читальный зал уютной библиотеки, чем на настоящую домашнюю гостиную. Здесь же мягкие кресла и драпировки на стенах не хотели выпускать из своих объятий, поглощали звуки и формировали именно те самые чувства, которые все испытывают, общаясь с истинными гриффиндорцами.
Теплота помещения немного успокоила Холлу, но когда шаги возвращающегося Фреда послышались на лестнице, пульс вырвался снова на верхнюю границу. Совершенно невозможно так взять себя в руки! Парень, кинув быстрый взгляд и отметив, что Холла больше не трясётся от холода, молча разлил чай по чашкам и вальяжно сел в кресло напротив.
— Скоро квиддич, — сказал он, словно бы с потолка.
— Да, мы проиграем, — ответила Холла, пытаясь унять дрожь в руках, чтобы не расплескать чай. Его взгляд на секунду задержался на платье девушки, но потом так же беспечно скользнул дальше, на стены гостиной, на картины в рамах и на брошенный на соседнее кресло чей-то кардиган.
— Научишь меня так заколдовывать щётку? — Холла попыталась найти хоть какую-то общую тему для разговора.
— Это фамильный секрет женщин Уизли, — широко улыбнулся Фред, поднеся свою чашку к губам, — но я думаю, маме знать не обязательно, что я разболтал.
Девушка подернула уголками губ, пытаясь выдавить из себя улыбку. Ароматный чай отдавал чёрной смородиной. Поднесёный к лицу, он покрыл её верхнюю губу и нос тонким слоем влажного конденсата. Отпечаток вишневой помады остался на краю фарфоровой чашки.
«Он — само совершенство», — подумала рейвенклонка. Яркий контраст уюта гостиной и ностальгического чаепития со взрослым желанием и леденящим душу страхом, сохранившимся от близости к нему. Словно ты опустил замёрзшую руку под кран и не понимаешь, вода тебя морозит или обжигает?
На Уизли полурасстёгнутая клетчатая рубашка и синие джинсы, сквозь которые виден рельеф его натренированных ног. Фред так внезапно органичен в этой гостиной несмотря на то, что его привычная среда обитания — высокие сводчатые потолки кабинетов, шустрая метла и настолько аккуратно хранимые пергаменты, что режешься о край при
— Ты стал делать успехи в трансфигурации.
— Да, подруга дала мне хороший совет, — зубы Холлы непроизвольно сжались при слове «подруга».
Он достал палочку и направил её на стоящий на полу пустой стакан (кто-то пил, сидя на ковре).
— Хербифорс! — и вот уже перед глазами пары не беспорядок, а самая настоящая роза на короткой ножке, впору для петлички.
— Это роза, — сказала Холла. — А почему тогда ты выбрал камелию?
— Я не… — парень оборвался. — Роза — это слишком пошло.
В действительности он хотел сказать «я не умею делать камелии», ведь тот цветок был произведением Джорджа.
Фред поднял розу с пола и протянул Холле.
— Её в твоем платье даже воткнуть некуда. — Девушка впервые почувствовала себя глупо, выбрав такой чопорный наряд, — а оно… интересное. Как доспехи. Или защитное заклинание. Ты ничего на него не наколдовала? — гриффиндорец мягко рассмеялся.
Холла почувствовала досаду и готова была сквозь землю провалиться. «Перестаралась…»
***
Фред допивал чай, глядя на две острые коленки, торчащие из-под синего платья, которое немного задралось. Ох и глубокими же были эти старинные кресла. И вот её талия, немного бедра, всё же и впрямь они у неё красивые. Ниже, ниже…колени, икры, белые носки и классические лоферы. Школьница, одним словом. Типичный Рейвенкло. Но её с такой неуверенностью в себе никогда не взяли бы в Гриффиндор. Уизли уже понял, что задавать сложные вопросы Холле — дохлый номер. Реципиент теряется, как кролик под взглядом удава, и её надо вести.
— Ты же дружишь с Пэнси Паркинсон?
— Да.
— Она знает, что ты здесь?
— Я… нет, не знает. — Фред дал девушке ещё несколько секунд осмыслить диалог, разглядывая цвет её губ и отпечаток, который они оставили на чашке.
— Хочешь остаться сегодня?
Вопрос прозвучал на нижних тонах голоса, но лицо и ясные глаза парня остались практически будничными и чёткими. Никакого давления, никакой издёвки. Холла спрятала руки с чашкой под стол, её дыхание сбилось. Девушка открыла рот, но не смогла произнести ничего.
«Я так и ожидал».
Забрав из неуверенной руки чашку, Фред поставил её на стол, встал и пригласительным жестом указал направление движения — винтовая лестница наверх.
***
Спальня темна и пуста. Фред знал, что так будет, поэтому его действия ничто не сковывает.
На последних ступенях лестницы он берёт девушку за руку, оказавшуюся холодной и влажной.
— Где Джордж? — вдруг зачем-то спрашивает она.
— Здесь никого нет.