Блокада. Запах смерти
Шрифт:
– Нет, не угадал, – улыбнулся Мышкин.
– За кого же тогда? – Зарецкому не понравилась улыбка напарника.
– А тебе зачем знать? – еще больше оскалился старший.
– Да мне без разницы, но надо же дорогу скоротать за разговором, – как можно равнодушнее пожал плечами Иван, а внутренне раздражаясь из-за того, что никак не может узнать самого главного.
– Давай о чем-нибудь другом поговорим, – предложил Мышкин.
– Ладно, – буркнул Цыган, – я и так догадываюсь, что Петраков наверняка за какого-нибудь своего тупого безвольного подчиненного дочку выдал.
– Ты почему так неуважительно говоришь? –
– А кого я должен уважать? – огрызнулся Цыган.
– Ты же не знаешь, за кого Анастасия вышла замуж, – нахмурился Сергей.
– Да наверняка шкура тыловая, – еще более резко высказался Цыган.
– Ты должен забрать свои слова назад! – схватил Ивана за рукав Мышкин.
– Это почему? – холодно и зло спросил Зарецкий, удивляясь, что его напарник так переживает за своего сослуживца.
– Потому что Настя вышла замуж за меня, – наконец не выдержал Мышкин.
– Серег, хватит гнать! – просто остолбенел Иван, не зная, верить ему или нет.
– Я правду говорю. – Старлей ожидал извинения.
– Не знал. Прости, если что не так сказал, – сквозь зубы процедил Иван, разглядывая своего начальника, так, словно увидел его впервые.
– Да ладно, – моментально оттаял Сергей, двинувшись дальше.
– И что, жена любит тебя? – еле сдерживая эмоции, продолжил Зарецкий.
– Вань, ты чего такие вопросы задаешь? – опешил теперь Мышкин, не понимая интереса бывшего уголовника.
Цыган промолчал, пожав плечами.
– Мы перед самым началом операции поженились, так что я не могу с уверенностью сказать о ее чувствах ко мне, – неожиданно признался своему напарнику Мышкин. – За себя могу сказать определенно: я ее очень люблю, сильно.
– Ничего, дети пойдут, так и ее чувства откроются, – продолжал искать подтверждение услышанному от священника.
– Да, это уже не за горами, – опять улыбнулся во весь рот счастливый Мышкин. – Настя ждет ребенка.
– Счастливый ты, старлей, – безрадостно произнес Зарецкий.
«Вот человек, который лишил меня надежды на счастье с любимой, – почти злобно подумал Иван, который вообще-то успел подружиться со старшим лейтенантом Мышкиным. – Зря ты, Серега, перешел мне дорогу. За свою любовь я буду бороться. В конце концов, я муж Насти перед Господом!» В голову лезли черные мысли, которые толкали решить проблему просто – убив Мышкина на первой же операции, когда в руках будет оружие и представится такая возможность.
Вернувшись назад, они весьма обрадовали Мазута, который, получив спирт, сразу напился и завалился спать. Иван никак не мог справиться с собой и искал уединения, чтобы обдумать свои дальнейшие шаги. Он не хотел оставаться вдвоем с Сергеем, поскольку его помимо воли моментально охватывала жуткая ревность, и голова разрывалась от тех же черных мыслей. Увидев отца Амвросия, не удержался. Вопрос его был прост: кто является настоящим мужем Анастасии, он, который венчался с ней в церкви, или мужчина, оформивший отношения в загсе.
– Брак церковный единственно правильный, – высказал свое мнение отец Амвросий, – и перед Господом вы продолжаете являться мужем и женой, а повторный Настин брак недействителен.
– Значит, тогда отчаиваться мне нет причины, – обрадовался Цыган. – Я просто должен объявиться живым и здоровым.
– Так бы и было, если бы эта история произошла
– Что же вы мне предлагаете, батюшка? Отказаться от любимой? – возмутился Цыган. – Отойти в сторону, чтобы не тревожить ее родителей?
– Я предлагаю тебе не торопить события, смириться и предоставить все на волю Господа нашего, – уверенно произнес священник.
– Последнее время я так все время себя и веду, – немного спокойней заговорил Иван. – Только не фартит мне. Уж думаю, может, самому что-нибудь предпринять? Под лежачий камень вода ведь не течет.
– Все в руках Господа! – остался на своем священник.
Зарецкий протянул ему бумагу с сообщением, которую нужно отнести в народный комиссариат внутренних дел, и пояснил, что, возможно, тогда завтра придет разрешение на службу в церкви. Отец Амвросий хоть с недоверием, но взял сообщение и отправился в город.
Нецецкий с Прибалтом приехали вечером на грузовике.
– Вытащите груз, – приказным тоном буркнул Дед, вваливаясь во флигель.
Цыган и Мышкин откинули брезент и обнаружили в кузове тяжелый деревянный ящик, который они принесли в дом. Там Нецецкий уже отчитывал еще не вполне трезвого Мазута. Уголовник огрызнулся, за что получил от Прибалта удар кулаком в ухо, и замолчал, но его взгляд был красноречивей любых слов. Открыли ящик. В нем оказался целый арсенал – оружие, взрывчатка и прочее для совершения диверсий.
– Завтра мы должны обстрелять машину председателя исполкома Ленгорсовета на пути от дома до работы. Вот его маршрут и время выезда. – Нецецкий положил перед членами группы листок с планом движения.
Мышкин переглянулся с Иваном и стал внимательно изучать его.
– Старшим будет Прибалт, заместителем Кузяев. – Впервые Дед поставил Мышкина выше уголовника, наказав тем самым Мазута за пьянку. – Я с немым полудурком останусь здесь.
– А теперь запоминаем свои места, – перешел к инструктажу боевой группы Прибалт. – Вооружение – парабеллум и гранаты. Разбивка на пары: я с Мазутом, Кузяев с Цыганом. Стоим с двух сторон улицы. Как покажется машина, старшие двоек выходят вперед и кидают под колеса гранаты, вторые номера сразу начинают расстреливать машину из пистолетов. Стреляйте больше в заднюю часть, где сидит наша цель. Как закончатся обоймы, мы подхватываем эстафету и тоже начинаем стрелять. Вторые в это время перезаряжают пистолеты и осматриваются, готовясь отходить.
Прибалт замолчал. Наступила пауза.
– Все понятно? – поинтересовался Нецецкий.
– А когда волыну получать? – задал вопрос Мазут.
– Утром, перед заданием, – ответил Дед.
– Жаль, – расстроился Мазут, бросив косой взгляд в сторону Прибалта.
Поздним вечером вернулся из города отец Амвросий и радостно объявил, что службу в церкви разрешили.
– Странно, с чего бы это? – насторожился Нецецкий.
– Сказали, что блокадникам сейчас любая поддержка пригодится, поэтому для ленинградцев послабление решили сделать, – пояснил довольный священник. – Дух у людей ослаб, вот о Господе Боге и вспомнили.