Блондин — личность темная (сборник)
Шрифт:
В любом случае все пути ведут к Волощенко. Хотя… необходимо, пожалуй, сначала посетить соседей Владимира Ламовского.
Но планам моим не суждено было сбыться — едва я подошла к двери, как раздался звонок. Открыв, я увидела Карину. Невозможно себе представить, чтобы человек настолько изменился за один день. Она выглядела усталой, как в воду опущенной. Под глазами залегли темные тени. Девушка жалобно смотрела на меня.
— Саша, у тебя есть время?
— Конечно, входи, — предложила я спокойно. — Что произошло?
— Сашенька, ты ничего не узнала? — усаживаясь в кресло и напряженно закуривая, спросила Карина. Пальцы ее дрожали.
— Пока не очень много, прошел ведь всего один день, — словно извиняясь, сказала я. И не удержалась — прикоснулась пальцами к руке Карины, желая ее приободрить.
Девушка едва не разрыдалась и выдохнула в отчаянии:
— Саша, меня посадят! Обязательно посадят! Опять приходили из милиции, задавали вопросы… Я чувствую, мне не верят. Они прицепились к этой фотографии, как… Ну я не знаю! За что меня-то? Я же его не убивала!
— Успокойся, — мягко посоветовала я. — Все будет хорошо.
— Сашенька, я не могу! Постарайся найти этого чертова убийцу! Я скоро просто сойду с ума, понимаешь?
Еще как понимаю — находиться под следствием не самое приятное дело в мире — и обязательно постараюсь помочь. В конце концов Шульгин может и подождать со своими документами, ничего криминального не случится, а тут невиновного человека могут за решетку упечь — знаю я нашу бравую милицию.
К тому же эти два дела крепко связаны между собой. Может быть, мне даже повезет — и я раскрою оба сразу.
Тем более на убийство Волощенко следует обратить особое внимание. Вдруг Ламовский отдал ему документы, а кто-то решил этими бумагами завладеть и убил Никиту Викторовича? Пути господни неисповедимы…
Отвлекшись от размышлений о непредсказуемости труда детектива, я спокойно произнесла:
— Карина, не волнуйся. Я постараюсь все сделать как можно быстрее. И никто тебя не посадит пока — у них не хватит улик. Ведь твоих отпечатков в квартире нет. А фотография — это, извини меня, только повод для подозрений. Максимум, что в милиции могут сделать — это отправить тебя в камеру предварительного заключения. — Увидев страх на лице девушки, я стремительно продолжала: — Но они вряд ли сделают это — ведь ты раньше никогда не привлекалась к следствию, правда?
Девушка отчаянно замотала головой, судорожно вцепившись в сигарету. Я дала ей возможность успокоиться, сварила кофе и вернулась в комнату.
— Карина, — поставив перед девушкой чашку, сказала я, — хотела бы задать тебе несколько вопросов.
— Конечно, я слушаю и, если смогу, обязательно отвечу, — серьезно заявила Карина Красс.
— Тебе придется вспомнить весь вечер в кафе. Постарайся, хорошо?
— Конечно, но не думаю, что вспомню что-то новое, — пожала плечами девушка.
— Карина, вы с Волощенко сидели в «Ястребе» один-единственный раз? — спросила я для начала.
— Конечно, я же тебе говорила.
— Так вот, фотография — не монтаж, она настоящая. Значит, вас сфотографировали именно в «Ястребе». Подумай, кто-то привлек тогда твое внимание? Может быть, ты почувствовала или увидела нечто странное?
Карина задумалась, глубоко затянувшись ароматным дымом. Я не стала ей мешать и тоже закурила, поглядывая на телефон: еще, разумеется, рано для звонка Ларикова, но тем не менее…
Наконец Карина взглянула на меня.
— Знаешь, наверное, это мелочь. Но это единственное, что я могу вспомнить. Когда мы с Никитой сидели в кафе, мне стало вдруг скучно, и я рассматривала посетителей. А у меня неплохая зрительная память — это профессиональное. Я обратила внимание на одну девицу — она сидела одна, за дальним столиком и отчего-то смотрела прямо на нас. Когда я перехватила ее взгляд, девушка отвела глаза. Тогда я подумала, что она просто скучает и, как я, разглядывает посетителей, но теперь… мне кажется странным такое ее внимание. Конечно, это чепуха…
— Расскажи, как выглядела та девушка, — прервала я оправдания Карины. Появление девицы для меня не стало неожиданностью, что-то подобное я и предполагала. Ведь у Волощенко была любовница, с которой у него существовали длительные отношения, Ольга, кажется…
Карина прикрыла веки, пытаясь воссоздать в памяти облик девушки. И тихо сказала:
— Моего возраста или чуть старше, очень красивая. Длинные волосы, черные и блестящие. Милое лицо, большие глаза. Черное вечернее платье. Ой, припоминаю, кажется, у нее на столе, рядом с чашкой, лежала небольшая черная коробочка. Тогда еще подумала, что это пачка сигарет. А потом… Знаешь, я теперь полагаю, что это она могла нас сфотографировать. Потому что там, в кафе, стал играть оркестр и включили цветомузыку — лазерные вспышки. Так что фотовспышки я бы не заметила при всем желании…
По-видимому, закрутились колесики в моей голове, Ольга, любовница Волощенко, имеет отношение к его смерти. В самом деле, почему бы и нет? Она могла приревновать его к кому-нибудь и убить. Теперь главное — отыскать эту Ольгу, а значит, предстоит заняться друзьями Волощенко. Должен же кто-то из них знать девушку Никиты Викторовича! Этим, пожалуй, и следует заняться.
Проводив Карину, я опять отправилась к дому Волощенко. Господи, как же мне надоели метания по городу! Хочется хоть немного отдохнуть… Но, видно, пока не судьба. Такая уж жизнь детектива — отыскивать преступников и привлекать их к ответу за противоправные поступки. И ничего с этим не поделаешь.
Судьба вообще загадочная штука. И всего год назад я, юная филологиня, специалист по старофранцузскому, никогда бы не подумала, что столкнусь с ремеслом детектива. Но судьба в лице газетки с объявлениями подкинула мне сей шанс. Вот и итоги…
Впрочем, отвлекаться на философию нет времени, и я решительно подошла к дому на набережной.
Во дворе царило полное опустошение. Старушки еще не успели вылезти из своих квартир, дабы погреть на солнце старые косточки. Малыши носились поодаль, на спортивной площадке, и до меня изредка долетали звонкие детские голоса. Я задумалась — тревожить бабок совершенно не возникало желания.