Блондинка и брюнетка в поисках приключений
Шрифт:
Почему-то насчет медали я особенно засомневалась, но Шурик был так позитивно настроен, что я не стала его огорчать. Поела икры, выпила пахнущего погребом вина и пошла домой, озадаченная.
А еще через неделю Шурик позвонил мне и слабым голосом сообщил, что он находится в травматологическом отделении Склифа, и не могла бы я принести ему апельсинов, бананов и пятидесятирублевых купюр – расплачиваться с медсестрами. Оказывается, кто-то из его подопытных наркоманов все-таки понял, что ему была подсунута не вариация конопли, а зеленый чай. Он нанял беспринципных ребят с железными бицепсами и железными ломиками, и те вкратце
И вот с этим самым Шуриком я и столкнулась случайно на загаженной наглыми голубями площади Сан-Марко.
– Мира? – неуверенно спросил он, тронув меня за плечо.
– Шурик?! – опешила я. – Что ты здесь делаешь?!
Во-первых, уже сам факт того, что мой безденежный друг выбрался за границу, да еще не абы куда, а в Италию, показался мне сверхъестественным. Во-вторых, Шурик выглядел так, что у меня сразу отпали сомнения в том, что его жизнь наконец-таки наладилась. Его приятно располневшее лицо покрывал тонкий слой золотого загара, а волосы отросли и выгорели.
Естественно, я была рада знакомому лицу, к тому же мне было жутко интересно выслушать очередную захватывающую историю о Шуриковой жизни. Поэтому я представила его Настасье, и все вместе мы отправились обедать в кофейню, где подавали чудный крепкий кофе и свежие тирамису. Кстати, меня дополнительно поразил тот факт, что на Шурика не произвела впечатления красота Насти. Обычно когда я знакомлю подругу с мужчинами, те замирают как вкопанные, а потом в их глазах появляется плотоядный масленый блеск. Шурик же вел себя так, словно я представила ему не роскошную блондинку, а обычную девочку, каких вокруг толпы. Ну да ладно, он всегда был странноватым малым.
В кофейне мы с Настасьей заказали по огромному куску яблочного пирога с мороженым, ну а Шурик ограничился пиалой зеленого чая. Я удивилась, потому что он всегда был любителем как следует перекусить. Решив, что после покупки путевки в Италию у моего бедного приятеля не осталось средств на излишества вроде пирожных, я деликатно предложила ему финансовую помощь. Шурик не обиделся; скромно улыбнувшись, он распахнул передо мною кошелек, в котором ровными пачечками были разложены купюры.
– Тогда я ничего не понимаю, – сдалась я, – как ты здесь оказался, откуда у тебя деньги и почему ты ничего не ешь? Ты опять ввязался в историю?
– Нет, – смирно улыбнулся Шурик, – у меня все в порядке. Путешествую, чтобы получить новые впечатления. А деньги у меня есть, потому что я продал квартиру, положил полученное в хороший банк и получаю солидные проценты.
– Ой, совсем как мы, – обрадовалась Настя.
С тем только исключением, что наши деньги не крутятся в банке и никаких процентов мы не получаем. Рано или поздно наши средства подойдут к концу.
– Но где же ты теперь живешь? Я вот – у Насти. Ты тоже к кому-то переехал?
– Зачем? – Его спокойная улыбка почему-то начала меня настораживать. – Мой дом – весь мир. Природа благосклонно относится к тем, кто ее понимает.
Под столом Настасья пнула меня ногой. Я знала, что она терпеть не может разнообразных психов, которые мечтают спасти мир, или устраивают экологические демонстрации, или верят, что все беды – от инопланетян. Настя считает, что причина этих
– Шурик, но… – я развела руками, – может быть, ты и прав… Но природа не выдаст тебе пачку евро и не купит билет на самолет.
– Я живу в Индии, – сжалившись над моим любопытством, он наконец начал внятно объясняться, – в ашраме. Так называются буддийские храмы.
– Но… Как тебя вообще туда занесло?
От изумления у меня даже пропал аппетит, что случается со мной крайне редко.
Выяснилось, что полтора года назад в жизни Шурика имело место быть событие трагического характера. Шурик безнадежно влюбился в какую-то малолетнюю вертихвостку, которая на протяжении двух недель вяло принимала его восхищение и даже пару раз легла с ним в постель, а потом нахально переметнулась к одному ушлому художнику, с которым Шурик же, на свое несчастье, ее и познакомил.
Шурик так страдал, что места себе не находил. В его дурной голове даже зародились смутные мысли опасного суицидального характера. Но в этот момент удача повернулась к нему лицом.
Один шапочный знакомый сообщил Шурику, что он ездил в паломнический тур по буддийским монастырям Индии, Непала и Бирмы и после этого путешествия на него снизошло божественное озарение: стало наплевать на деньги и на женщин. Шурику вовсе не мечталось стать равнодушным нищим импотентом, поэтому сперва он отнесся к рассказу приятеля без должного энтузиазма. Но тот продолжил: «Правда, с тех пор как я вернулся, и то и другое само ко мне липнет. Деньги появляются сами по себе. Удачные проекты плывут в руки. Контракты подписываются сами собой. А роскошные бабы так и вешаются на шею. Ты же сам знаешь, что меня бросила жена… А теперь она рыдает у моих ног и хочет вернуться. Только вот назад я ее не возьму. Зачем она мне, дура толстожопая, когда вокруг полно роскошных баб?»
Картина, тотчас же привидевшаяся Шурику, была заманчива. Вероломная предательница, размазывающая потеки туши по опухшей, изуродованной рыданиями физиономии. И его холодный вердикт – пошла вон, катись к своему художнику, дура толстожопая.
Закончилось все тем, что в тот же вечер Шурик выяснил у приятеля адрес турбюро, которое устраивает столь замечательные духовные путешествия. Через пару недель визы были готовы, и Шурик улетел в Индию.
– Сначала я не понимал ничего. Антисанитария, все какие-то тощие, с безумными глазами. Раскачиваются, повторяют одно и то же, – закатив глаза, Шурик принялся монотонно распевать: – Оммммм, Оммммм, Омммммм…
В нашу сторону начали поворачиваться удивленные лица. Заметно напрягся метрдотель. В венецианских ресторанах не привечают чудаков. «Давай уйдем!» – взмолилась Настасья.
Я постучала Шурика по спине. Пропев еще парочку леденящих кровь «Оммммм», он замолчал, открыл глаза и некоторое время удивленно на нас смотрел, как будто бы никак не мог взять в толк, где он находится.
– Ну вот, на чем я там остановился?… Ну да, ну да… Короче, сначала я был растерян и напуган. Но потом как-то незаметно втянулся. Я понял, что все эти странные вещи делаются не для самовыражения, а для того, чтобы остановить ход мысли. Успокоить сознание и стать настоящим. Я увлекся медитацией и понял, что все, что было до этого, было неправдой. Я метался, играл в какие-то игры, делал вид, что живу… И тогда я продал квартиру и переехал в Индию насовсем.