Блуждающая Искра
Шрифт:
Глаза всех обратились на неприятельское судно, которое, к общему удивлению, направилось к дому вице-губернатора и встало почти против него; в то же время убран был французский флаг, и при пушечном выстреле, в знак привета, поднят был другой, а именно английский.
Общий восторженный крик был ответом, так как теперь разом уничтожились все страхи и сомнения. Никто в эту минуту не помнил о Рауле, которого не на шутку обеспокоили различные соображения.
— Поздравляю вас с прибытием ваших соотечественников, синьор Смит, — обратился к нему Баррофальди, человек миролюбивый и в настоящую минуту очень довольный возможностью провести спокойный день. — Но я непременно сообщу куда следует о любезно предложенной вами помощи.
— О, это совершенно не нужно, — отвечал Рауль, едва сдерживая невольно просившуюся на лицо улыбку. — Напротив, ваши молодцы-артиллеристы, вероятно, сожалеют, что лишены случая показать свое искусство. Но я вижу, что фрегат подает сигналы моему люгеру; надеюсь, что мой лейтенант сумеет ответить в мое отсутствие.
Отсутствие Рауля Ивара на судне оказалось как нельзя более кстати. Фрегат, действительно, был «Прозерпина», так хорошо знакомая Итуэлю Больту, а уж, конечно, он был изобретательнее Рауля на наиболее пригодный и хитрый ответ на подаваемые сигналы. И действительно, на поданные сигналы Итуэль отвечал тем, что проворно и без малейшего страха и колебания выкинул наудачу несколько флагов, но так, что они спутались между собой и не было никакой возможности разобрать их.
Глава VI
Невозможно было узнать, как отнеслись к хитрости Итуэля на фрегате; но так как, повидимому, доброе согласие царило между обоими судами, то и у жителей Порто-Феррайо исчезла всякая тень недоверия к люгеру. Предположение, что французский корсар отвечает на сигналы английского фрегата, было так невероятно, что даже сам Вито-Вити шепнул вице-губернатору, что, по крайней мере, это обстоятельство говорит в пользу искренности капитана люгера. Спокойный вид Рауля, не торопившегося к тому же при приближении фрегата уходить, также не мало способствовал общему успокоению.
— На нашу долю выпала честь принимать разом двоих представителей вашей национальности, синьор Смит, — обратился к нему Баррофальди. — Я надеюсь, что вы не откажетесь сопровождать ко мне вашего соотечественника, так как, повидимому, фрегат намеревается бросить якорь в нашей гавани, и капитан должен будет сделать мне визит. Не можете ли вы разобрать название этого фрегата?
— Если не ошибаюсь, это «Прозерпина», синьор, — беззаботно отвечал Рауль. — Он был построен во Франции, почему я и принял его за французский, когда они выкинули флаг этой нации.
— Вы, вероятно, также знаете и благородного капитана этого корабля?
— О, прекрасно! Это сын одного старого адмирала, под начальством которого я служил одно время, хотя ни разу не встречался с его сыном. Его зовут сэр Броун.
— Это настоящее английское имя, я встречал его много раз и у Шекспира и у Мильтона, если не ошибаюсь.
— Во многих литературных произведениях, синьор, — поддержал его Рауль без малейшего колебания, — Мильтон, Шекспир, Цицерон — все наши лучшие писатели пользуются этим именем.
— Цицерон? — повторил совершенно озадаченный Андреа. — Но это древний римлянин, и он умер задолго до появления цивилизации в Англии.
Рауль увидал, что хватил через край, однако не растерялся и обнаружил замечательную находчивость.
— Вы совершенно правы относительно вашего Цицерона, синьор, но дело в том, что я говорю о нашем Цицероне, моем соотечественнике, умершем меньше чем сто лет тому назад. Он родом из Девоншира (место, где проживал Рауль все время своего ареста), а умер в Дублине.
На это Андреа не нашел никакого возражения. Его только неприятно поразило такое присвоение англичанами знаменитого итальянского имени; но он объяснил это историческими условиями и поспешил включить в свою объемистую коллекцию заметок это новое сведение, собираясь при первой возможности навести более обстоятельные справки об этом неведомом ему до сих пор светиле. Затем он отправился к себе, еще раз выразив Раулю твердое желание видеть его у себя вместе с сэром Броуном через какие-нибудь два часа.
Толпа понемногу разошлась, и Рауль остался один в далеко не веселом раздумьи.
Городок Порто-Феррайо так основательно скрывается за скалой, у подножия которой он расположен, так защищен своими укреплениями и самым расположением своей маленькой гавани, что приближение судна совершенно незаметно населению, если любопытствующие не поднимутся на высокий мыс. На этом-то возвышении все еще блуждали наиболее жадные до зрелищ, и Рауль в своей изящной морской форме, — не без рисовки, так как он прекрасно знал все внешние преимущества, которыми его наделила природа, — пробирался среди этой праздной толпы, зорко присматриваясь к каждому хорошенькому женскому личику. Он нетерпеливо отыскивал Джиту, ради которой рискнул на свое опасное предприятие.
Он прошел уже из конца в конец все обычное место прогулок и колебался, вернуться ли опять поискать ее здесь или спуститься в город, когда его окликнул знакомый голос; он быстро обернулся и увидел Джиту.
— Поклонитесь мне холодно и как посторонний, — шепнула она ему торопливо, тяжело дыша, — и сделайте вид, что вы спрашиваете меня о расположении улиц. Здесь мы виделись прошлой ночью, но теперь день, не забудьте этого.
Рауль исполнил ее указания, и каждый видевший, но не слышавший их разговора, не мог не принять их встречи за совершенно случайную. Между тем, он говорил ей слова любви и восхищения.
— Довольно, Рауль, перестаньте, — останавливала она его, невольно краснея и опуская глаза, хотя уже никак нельзя было прочесть неудовольствия в ее нежных мягких чертах. — Не время теперь, в другой раз вы мне повторите все это. Знаете ли вы, что ваше положение значительно ухудшилось со вчерашнего вечера? Вчера опасность можно было ожидать только со стороны нашего города, а теперь прибытие этого фрегата, английского, как мне сказали, много ухудшает дело.
— Несомненно! Это «Прозерпина», как сообщил Итуэль, а он в этом уверен. Помните вы Итуэля, дорогая Джита? Того американца, что сидел вместе со мной в заключении? Он служил раньше на этом фрегате, капитан которого сэр Броун.