Блуждающий по вселенным
Шрифт:
— А если не раскаются?
— Поверьте, у нас такие слова найдутся, что раскаются, — твердо пообещала ветеран.
И действительно, несмотря на то что ей было всего лишь за тридцать, в ее глазах можно было заметить такие глубинные волны тоски и печали, что сомневаться в ее словах не приходилось. Да и само построение разговора лишний раз этому свидетельствовало.
— Что от нас требуется? — перешла на деловой тон Мария.
— Ничего, что опорочит честь вашего рода. Только наведаться в госпиталь, поинтересоваться у раненых их самочувствием и пожелать скорейшего выздоровления.
— Хорошо. Идем немедленно.
И все компактной группой поспешили к госпиталю, при этом не замечая, как изгаляющийся словоблудием майор всеми силами пытается отвлечь союзников от попыток как можно быстрее познакомиться и поговорить с героинями ночного рейда. Лишь под конец, когда восемь наемниц уже скрылись за пологом полкового госпиталя, он подавил вздох облегчения и доверительно поделился сокровенными тайнами своего воинского формирования:
— Наши воительницы отправились проведать раненых товарищей. И кажется, там кое у кого есть близкие, можно сказать интимные, друзья. Поэтому не будем мешать красавицам. Тогда как мы можем пока пройти к их биваку и проверить условия проживания наемниц. Заодно их там и встретим.
Подобное предложение гостям понравилось, и все поспешили к местам временного проживания личного состава. Но сколько они потом там ни прохаживались, так вожделенных героинь и не дождались. А потом прибыл Ивиан Холмский со своей армией, и всех разметало в лихорадке подготовительных мероприятий. Так что вряд ли кто смог заметить, как один из прибывших в полк штабников, пожалуй самый молодой по возрасту, вполне беспрепятственно прошел к самому главному шатру его величества и даже внутрь проскочил, несмотря на караул из строгих гвардейцев.
А в самом шатре без всяких церемоний затеял разговор с его величеством. Причем начал сразу с возмущения:
— Этот майор нас всех довел до исступления своими уставными отношениями!
— Да-а, тот еще жук! Я его лет двадцать знаю, всегда таким хитрющим был: любой предлог для блага своего полка использует.
— И какое это благо? Целый час продержать наемников по стойке «смирно» ради слушания каких-то глупых инструкций? Наши были в шоке от таких соблюдений всех норм устава.
— Хм! Странно, конечно, но со временем разберемся. Ну, тех героинь видел? Поговорил?
— Ха! Да нас к ним и не подпустил этот ушлый майор. Я их даже издалека толком не рассмотрел, они во второй шеренге стояли. А потом они помчались в госпиталь, где их дружки амурные от ранений вылеживаются.
— Ну ладно тебе. Уж на ночном приеме ты их точно увидишь. Недаром мы для них награды готовили и ценные подарки выбирали.
Молодой парень задумался по поводу бала:
— А вдруг кречи налетят? Да пожар устроят?
— С этими вопросами к главному камердинеру и гвардейскому генералу! — рассердился его величество. — Больше мне делать нечего, как собственной безопасностью заниматься.
— Тоже верно, извини. Тогда я сам побегу гляну.
— Беги, беги, — пожелал вслед Ивиан Холмский, а оставшись один, недовольно проворчал: — Главное — далеко не забегай!..
Молодой офицер поспешным шагом прошел в ближайший лес, который даже при ближайшем рассмотрении мог показаться густым и непроходимым. Но видимость бурелома и непролазной чащи создавали уникальные маскировочные сети, навешенные как между деревьями, так и между кронами. А уже под этими сетями отстраивались основные постройки временного лагеря для царя и его придворных. Бригады разнорабочих и воинов интендантского взвода работали, словно четко организованный муравейник. Как раз заканчивали возведение малого дворца для семейных аудиенций. Хотя назвать «малым» шатер длиной пятьдесят и шириной сорок метров у нормального человека и язык бы не повернулся.
Первым на пути попался гвардейский генерал:
— О! Ваше вы…
— Да сколько можно, дядя?! — с укором остановил его на полуслове молодой человек. — Всех предупредили не разглашать, а самый главный какой пример подает?
— Да ладно тебе, — перешел на родственный тон генерал. — Чего хочешь, малой?
— Ох! У тебя одни крайности: то малой, то…
Улыбка угасла на лице генерала.
— Говори быстрее, у меня времени нет.
— Установка та же, что и прежде: внимания ко мне не привлекать. Я буду в форме лейтенанта.
— Да мне-то что? Хоть в маршала нарядись! А банда твоя где?
— Скоро подтянутся с обозом. А как с безопасностью? Кречей не видно?
— Не видно и не слышно. Передовые отряды даже на ничейные земли отправили.
— Надо поблизости смотреть, это такие твари, что в любой норе или дупле могут затаиться!
— Достал ты уже своими кречами! Все под контролем!
— Дядя! — Молодой человек шагнул к генералу, — Если бы ты от этих вонючек такого натерпелся!..
— Ладно, ладно! Верю! — Богатырская рука похлопала по ссутулившимся плечам: — Расслабься, ты дома! И по всей округе посты расставили. Не переживай, ни один аспид не прорвется.
Генерал убежал, зато главный камердинер, к которому вообще-то чаще обращались «господин дворецкий», сам подошел:
— Э-э-э… — Заметив предупреждающий взгляд, спросил, словно у прохожего на улице: — Что-то ищете?
— А где музыканты будут размещаться?
— Вон там, на балконе против тронов их величеств. Если Успеют добраться вовремя со своими инструментами.
— А что случилось?
— Пока ничего, но они вечно отстают от обоза.
— Да что же у вас тут творится? — Парень разводил руками и от недовольства дергал плечами. — Что за безобразие? Бал — и без музыки?
Дворецкий нахмурился и заговорил с обидой:
— Вы, конечно, извините, ва… э-э-э… — Пару слов он буквально проглотил. — Но на мои замечания и требования поставить музыкантов во главе походной колонны ваш дядя отвечает утробным смехом. И грозится поломать все скрипки и флейты, если музыканты ему только на глаза попадутся. Утверждает, что от кречей смычком не прикроешься.
— М-да. — Молодой офицер с досадой теребил собственное ухо. — К сожалению, вы оба правы. Нуда ладно, будем надеяться, что ваши бравые музыканты успеют вовремя. А то кажется, что сто лет не танцевал.