Блуждающий по вселенным
Шрифт:
Не успел ее вопрос-утверждение еще прозвучать до конца, как общий шум перекрыл голос главного распорядителя:
— Первый танец!
И грянула музыка.
Глава двадцать девятая
НАЧАЛОСЬ?!
До первой рыбацкой деревушки мы с Леонидом добрались через два часа взмыленные, почти обессиленные от быстрого бега в рваном темпе. Да еще и шеи у нас болели: чуть ли не каждые двадцать секунд по очереди задирали голову вверх и просматривали
Успели, хотя и прибыли в деревеньку в тот момент, когда все мужское население уже вооружилось луками, запаслось стрелами и интенсивно помогало остальным домочадцам закрывать ставни и готовиться каждому дому к круговой обороне, а более конкретно — к отражению атаки с воздуха. Они с самого утра заметили тучи кречей над Скалой, а совсем недавно засекли, что подлые летающие сатиры устремились в этом направлении. Река для них больше не являлась преградой, и все примыкающее к горной преграде левобережье теперь тоже находилось под угрозой.
Понятно, что в такой суматохе и пылу подготовки к обороне нам пришлось весьма трудно как с первым разговором, так и с последующими торгами. Мы были вынуждены применять к рыбакам более простые, но действенные методы уговоров. Надевший заблаговременно и не снимавший маску Леонид повысил насколько надо голос и стал кричать, что наши милости как раз потому и бегут, что вся эта туча собралась по наши шкуры. И если мы здесь останемся надолго, ярость подлых людоедов быстрее обрушится на несчастный поселок.
Вот только после этого к нам прислушались, и староста согласился на более конкретные переговоры. Лодку продать он нам не согласился категорически. Не помогли даже мои монеты, якобы происхождения из Заозерья. А может, рыбак элементарно боялся, что проезжие бароны обманывают. Зато сдать в аренду лодку вместе с двумя гребцами согласился охотно. И уже через три часа, еще более мокрые от интенсивной гребли по самой стремнине Лияны, мы добрались до первого крупного городка империи Моррейди. Здесь уже и порт солидный оказался, и полный комплект благ, сопровождающих местную цивилизацию. Довольно быстро мы и денег местных наменяли сколько надо, и в порту сумели договориться о дальнейшем пути к Рушатрону.
Правда, вначале мы хотели лично нанять самую быстроходную ладью, а то и купить какое-нибудь подходящее суденышко. Все-таки сплавляться вниз по течению намного проще, и больших навыков кормчего не требуется. Но чуть подумав, мы рассудили здраво: с нашей жуткой усталостью после треволнений последних дней мы заснем — и хорошо, если сядем просто на какую-нибудь мель. Поэтому все дальнейшие усилия приложили для поиска места в качестве пассажиров на отбывающем вниз транспорте. Нашлась такая ладья, довольно большая, быстроходная, с великолепными парусами, которая доставила сюда из столицы товары и теперь возвращалась обратно с небольшой партией сушеных трав, местных фруктов, овощей и гибких стволов непонятных для нас растений. Нам показалось, что это лианы. Но в тот момент на все остальное было плевать: лишь бы слегка подзакусить да завалиться спать. Причем по поводу «подзакусить» настаивал и напрашивался только я, Леонид мечтал только о кровати. Но я настоял на своем:
— Раз обещали трехразовое питание в пути, то как можно его игнорировать?
Каюта нам досталась на удивление приличная, по местным понятиям, две койки одна над другой и место как раз уложить наши рюкзаки. Но мы и не привередничали, действительно слегка закусили, закинув в желудки по миске каши с мясом, и блаженно вытянули опухшие от усталости ноги. Причем действительно опухшие, потому что я свои сапоги неведомо какого размера снял с ног еле-еле. Что спровоцировало приглушенное бормотание засыпающего Леонида:
— А ведь за последние двое суток ты ел мало и бегал много. Когда же ты худеть начнешь? Кабанчик ты наш.
Обидеться я на товарища не успел, заснул.
А проснулись мы уже под вечер от топота ног по палубе и звуков ведущейся швартовки. Ладья причалила к пристани очередного городка для взятия нескольких тюков местного сукна и какой-то там пряжи. И мы, расслабленные и полусонные, так и выбрались на свет божий босиком и в легких рубахах на голое тело. Жутко хотелось помыться и освежиться. Все-таки пребывание и перемещение по пыльным пещерам сказывалось, а дымом от нас так и продолжало разить, словно мы выбрались из долго горящего автомобиля.
Хозяин ладьи к нашим запросам отнесся вполне благосклонно и с пониманием. Выдал по куску мыла, большие мохнатые полотенца и посоветовал искупаться прямо у пристани, где имелись весьма удобные, прямо на уровне воды мостки. И вот только когда мы вымылись и освежились, выстирали свою одежды и переоделись во второй комплект белья, то снова почувствовали себя людьми. И вполне естественно, что нам захотелось от жизни чего-то большего, чем просто миски густой каши с непонятными вкраплениями мяса и овощей.
А вот на эти наши капризы купец и капитан судна отреагировал более сдержанно, вернее сказать, холодно:
— Камбуз у нас маленький, готовим по самому минимуму. Мудрить над всякими марципанами кок не будет. Да и не умеет.
Но если барон Копперфилд понимающе кивал головой, то я страшно возмутился:
— Так что нам, любезный, с голоду прикажете помирать?
Тот с сарказмом осмотрел мое босоногое короткое тело и пожал плечами:
— Всем пайка хватает.
— Мы не все! И готовы заплатить за усиленное, пусть даже в пятикратном размере, питание.
— Хе-хе! Кто же вас питать будет? Если у меня всего пять матросов, и те заняты постоянно! — возмутился в ответ купец, но потом все-таки припомнил, что мы представились баронами и заплатили не торгуясь, поэтому предложил другой вариант: — А вы вон в трактир пройдите и там перекусите. Два кара у нас еще есть, вон только первую телегу товара привезли. Или прямо сюда на ладью можете себе блюда оттуда заказать. В другие дни мы тоже в городки заходить будем, так что можете с пятикратным питанием поступать аналогично.