Боевики рабочих окраин. Паравоенные формирования рабочего класса Петербурга и Москвы 1905–1917

Выпускающий редактор М. Александрова

Редактор Э. Арни

Корректор Э. Арни

Компьютерная верстка Т. Мосолова

Художественное оформление А. Телиус

В оформлении издания использованы иллюстрации с сайта Института Гувера (США).

Архив Парижского бюро Заграничной агентуры Департамента полиции Российской империи

Эта работа не претендует на научное открытие: автор сделал попытку обновить в нашей памяти то, что скрылось под сенью времён и вымысла. Время – попутчик материи, стирающий не только рукописи, но и память. Старый материал, мёртвым грузом лежащий в хранилищах библиотек и архивах, требуется адаптировать к современным историческим знаниям читателя, очистить фактические данные от идеологической мишуры. Настало время для этого. Теперь, когда на историков не давит советская номенклатура, когда прошла истерия «белой реставрации» 90-х годов, мы можем трезво, в спокойной обстановке поговорить на очень интересные темы: о паравоенных формированиях рабочего класса России, действовавших по большей части в подполье; об экономических и политических требованиях фабрично-заводских коллективов; о работе политических партий, её боевой и террористической составляющей. Данные вопросы автор рассматривает в свете известных нам событий: российских революций начала XX века на примере Петербурга (Петрограда) и Москвы – двух важнейших политических центров России.

Хотелось бы также вкратце упомянуть о влиянии на приведённые выше процессы органов тайной политической полиции, которые пытались управлять развитием радикализации рабочего класса, влиять на его сознание и деятельность в сфере создания паравоенных формирований. Эта тема является слабоизученной, сложной, но интересной и потому требующей отдельного рассмотрения.

Актуальность данной книги в её содержании, затрагивающем механизм создания и деятельность паравоенных формирований как противостоящих правительству, так и стоящих на защите правящего режима, а также вопросы, связанные с нелегальным оборотом оружия и взрывчатых веществ.

В работе были использованы воспоминания участников революционного подполья и Гражданской войны, руководителей силовых структур России, материалы исследователей двух российских революций и отечественного рабочего класса.

Даты даны по старому стилю.

В основе любого классового общества заложен принцип несправедливого распределения материальных благ, неравенства возможностей и средств, вопиющие социальные явления. Возможно ли изменить сложившийся порядок вещей и сделать это бескровно? Насколько оправданными будут жертвы боевых действий и террора во имя построения «светлого будущего»? Эти вопросы актуальны и сегодня.

В XIX веке, под влиянием Великой французской революции с её популярным лозунгом «Свобода, равенство, братство» (фр. «Libert'e, 'Egalit'e, Fraternit'e»), европейский уклад общества сильно пошатнулся: покрывало святости монархической власти было сорвано и оказалось, что можно жить без короля. Крамольные мысли быстро распространились по европейскому континенту. Достигли они и умов российских дворян. В 1825 году произошло знаменитое антимонархическое выступление молодых дворян-декабристов, которое было быстро

и жёстко подавлено. К власти пришёл младший сын Павла I, которого готовили к военной службе – император Николай I. Кроме всего прочего, Николай Павлович имел тягу к инженерному делу, то есть был, как говорят сегодня, «технарём».

Он полагал, что управление страной похоже на управление механизмом, где каждый играет свою роль и служит определённой цели. Себя император видел верховным хранителем государства, его главным судьёй и контролёром, которому подчиняется всё и вся.

Для бесперебойной работы государственного механизма Николай I провёл меры по усилению полицейского режима, милитаризацию системы управления, ввёл цензуру, добиваясь таким образом полного контроля над деятельностью бюрократического аппарата и настроениями в обществе.

Несмотря на существующий в стране анахронизм в виде крепостного права и связанную с ним экономическую отсталость, император засучив рукава взялся вывести зачаточную промышленность на уровень западноевропейских стран. К сожалению, не решив основного вопроса о крестьянах, преодолеть техническое отставание Николай Павлович так и не смог. Кроме всего прочего, не дали России спокойствия ни полицейский режим, ни милитаризация: державу потряхивало от кровавых крестьянских бунтов и военных мятежей.

Именно в эти годы дворянская молодёжь, новая буржуазия, российская интеллигенция, научная и творческая элита страны, так называемые западники и славянофилы инициировали в обществе обсуждение правомерности абсолютной власти монарха, введение конституции, возможности иного развития общественных отношений в стране, при этом по-разному смотря на пути достижения своих целей. Особенно злободневен был крестьянский вопрос: шли споры о его разрешении, об изменении социально-экономического положения крестьян – почти восьмидесяти процентов населения страны.

Крестьяне многих областей России выращивали хлеб в крайне тяжких условиях: суровый климат, отсталые аграрные технологии и различные повинности не позволяли достичь необходимого и стабильного достатка большей части крестьян, большинство из которых к тому же были неграмотны и рано уходили из жизни.

Позже, в связи со столыпинской реформой и разрушением общины, множество крестьян потянулись в город, став рабочими низкой квалификации или люмпенами. На предприятиях появилось множество людей, недовольных своим бедственным положением. Формировалась неустойчивая пролетарская масса, готовая к самым радикальным проявлениям и насилию.

Борьба рабочих в России за улучшение своего положения имеет давнюю историю, возникшую с появлением первых фабрик и заводов, ещё до отмены крепостного права и появления марксизма. Собственно, рабочих или работных людей в России XVIII–XIX веков было немного, но те крестьяне, кто был приписан к фабрикам и заводам, став «крепостными» рабочими, заявляли о своём тяжёлом существовании уже тогда.

Тяжёлая эксплуатация на опасном производстве, нажива господ на подневольном труде, обман и унижения, которым подвергались русские рабочие, ставили людей в положение, при котором они вынуждены были прекращать работу и обращаться с жалобой к своим хозяевам. А когда ситуация накалялась до предела, работники, среди которых нередко были и каторжане, вынуждены были переходить грань моральных запретов, и тогда лилась кровь. Положение, в котором находился работный люд, оказалось безвыходным: собственники, владельцы фабрик и рудников, на уступки шли редко, поэтому логическим разрешением экономических и нравственных противоречий становился бунт.