Боевой оркестр (CИ)
Шрифт:
– Диппочтой не получится, наверное, - отвечал капитан госбезопасности, - вот эти штуковины - они же ни в один чемодан просто не войдут.
– Не вижу проблем. Сверху изоляция, сами они из меди, их можно согнуть, а потом выпрямить, только аккуратно. В бумагах все описано.
– Сроки?
Сергей Васильевич помрачнел.
– До тридцать первого августа все нужное должно быть в нашем посольстве. Но если удастся раньше, то хорошо.
Назавтра Полознев уже отбыл на ТБ-3 в Москву, рассчитывая там быть к вечеру. А в середине дня прибыли те, которым предстояло осваивать истребители - правда, не все. И первым на бетон выскочил комдив Рычагов. Вторым - комкор Смушкевич.
Группу встречал на взлетно-посадочной полосе лично
Хотя первым делом гостеприимный хозяин предложил отобедать, но гости со всей непреклонностью отказались от приглашения. Мотивировку такого решения высказал вслух сам Рычагов:
– Сначала хотим увидеть машины.
Они увидели эту технику. У летчиков нашлись подходящие к случаю выражения, но они не стоят опубликования, поскольку читатели и сами их знают. Засим слово взял Чкалов.
Вопреки обыкновению, Валерий Павлович отнюдь не выказывал благодушия в отношении МиГ-19. Скорее наоборот:
– Вот рассказывал мне Старый про такое развлечение у американцев, в штате Техас. Сажают наездника на спину быку. Тот, понятно, скачет, брыкается. Кто больше секунд просидит на спине, тот и выиграл. Так вот, эта зверюга похожа на того самого быка, но хуже. Если уж сравнивать с быком, так тот мало, что дикий, еще бешеный, злобный, плохо управляемый и умный в добавок. Хотя на тренажере меня погоняли, а все не то. На взлете такая перегрузка... теперь я точно знаю, что чувствует виноград, когда из него вино делают. На взлете! Пикировать мне прямо запретили. Хотя одевают в специальный костюм, он помогает лучше переносить... то есть хочу сказать, сознание не потеряешь. Ну так при полной ясности ума в кисель и превратишься. Сначала погоняют вас на тренажерах, а там уж я покажу да расскажу.
И уже после ужина к Смушкевичу и Рычагову заявился сержант госбезопасности и строго по уставу доложил, что, мол, товарищ коринженер Александров требует к нему прибыть прямо сейчас.
Александров предложил обращаться друг к другу по имени-отчеству, а затем приступил к сути.
– Вы уже видели те истребители, на которые вам придется переучиваться. Имейте в виду: их технические характеристики диктуют совершенно новую для вас тактику. Отставьте в сторону мысли о пилотаже: вы не сможете освоить на должном уровне МиГ-19 за оставшееся время. Если вкратце, то от вас потребуется: налететь, дать залп, выйти из боя. Забудьте о 'собачьей свалке': разница в скоростях между этой машиной и потенциальным противником слишком велика. И эту мысль вы должны усвоить накрепко сами и вбить в голову вашим подчиненным. Вот тактические схемы, изучите на досуге. Далее: ни один самолет не должен достаться противнику даже в виде обломков. Слишком много там новизны. Поэтому при малейшем подозрении на какую-либо техническую неисправность выходите из боя и тяните в сторону своего аэродрома. На грунт сажать запрещаю - угробитесь сами и технику погубите. Над своей территорией разрешаю катапультироваться. Именно так, вы не ослышались: выпрыгнуть из этой машины не получится. Обломки потом подберут, это уже не ваша забота. И еще одно. Это уже касается лично вас, Яков Владимирович.
Смушкевич не изменился в лице, но в глазах появилась некоторая повышенная цепкость.
А хозяин кабинета неторопливо продолжал:
– Я очень высоко ценю вас как летчика-истребителя. На сегодняшний день вы наверняка входите в пятерку лучших. Боевой опыт обширный. Но у вас имеется один неустранимый недостаток...
Не давая собеседнику времени на обдумывание перечня возможных недостатков, Александров продолжал:
– ...возраст, Яков Владимирович.
Это взорвало Смушкевича:
– К вашему сведению, товарищ коринженер, я девятьсот второго года рождения, а Чкалов младше меня всего на два года.
– Я читал ваше личное дело. Но участие Чкалова в боевых операциях с самого начала не предполагалось. У него будут другие задания. Если вы и будете отстранены от
Пока все это говорилось, Рычагов тускнел на глазах. Видимо, он представил для себя подобную роль и тяготился ей заранее. Конечно, Старый это заметил, сделал выводы и облек их в словесную форму:
– Павел Васильевич, Яков Владимирович, вам обоим предстоит научиться летать на новых истребителях и, что еще важнее, отработать новую тактику. Уверен, что вы справитесь прекрасным образом - разве что вмешается какая-то мерзкая случайность. Но стране предстоит война, а на ней всякое случается. Не могу исключить поворота событий, когда понадобятся все резервы, до последнего самолета и летчика. Вот тогда и вам придется сесть за штурвал истребителя, имеющего полный боекомплект. Но до этого вы оба будете скорее нагружать мозги, чем пальцы на гашетках. Все понятно? Тогда приказываю отдыхать, а завтра начнем работать.
И закружилось. И завертелось. И навалилось.
Рославлев пропустил момент заключения пакта о ненападении с Германией и даже не обратил внимания, что наступило первое сентября, и началась очередная Мировая война. Красная Армия через две недели вторглась в Польшу, но и это событие Странник не заметил. Правда, на то имелось оправдание: по договоренности со Сталиным, никакого вмешательства со стороны пришельца в действия РККА в этом конфликте не предполагалось. Так что никаких изменений по сравнению с прежним вариантом Странник не предполагал.
Но весь личный состав читал газеты. И в курилке разговоры обострились.
– ...да чего там говорить, Польша - противник несерьезный. Их же размели в пыль. Сколько там на это понадобилось?
– А что, ты веришь, что Гитлер на Польше и остановится? Ага, держи карман...
– Ну, пока у нас мир...
– ...не совсем же дурак фюрер, у него и так война с Англией и Францией, туда ж - вешать на себя второй фронт с востока...
– ...вот слежу за продвижением западного фронта, так не то, что на километры - и на метр нет...
– А я смотрю на цифры потерь - так ведь и о них совсем ничего...
– Странная война, пра-слово. Как читаю: вроде бы они стоят друг напротив друга, да в бинокли поглядывают...
– О, вот кстати: достигнута договоренность, что 'Цейс' аж целый оптический заводище нам поставляет.
– Ну, надеюсь, не только очки для книгочеев будут делать.
Курилка заржала.
Но как-то дела приобрели некоторую упорядоченность. С утра: работа с топливом. Осипенко была права: его уходило более чем много, хотя (спасибо Серову и другим чинам из ГУГБ) некоторая помощь приходила. На только что введенном в эксплуатацию нефтеперегонном заводе в Капотне освоили производство авиационного керосина. Правда, его вырабатывали отчаянно мало, но все же... Там же в дополнение к проекту смонтировали полупромышленную установку каталитического крекинга с целью увеличения выхода высокооктанового бензина. Но его-то как раз требовалось не очень много. Зато дизтоплива... Черняховский не жалел ни техники, ни экипажей.