Бог и человек - путь навстречу
Шрифт:
Ну и как же выглядят эти ростки? Они выглядят, как это простое и очень редкое сейчас явление - любовь к ближнему, к другому, а не к себе. Они и есть эта любовь и ни что другое. И если присмотреться пристальнее к многочисленным разнообразным явлениям нашей здешней жизни, можно заметить, как выделяется среди других явлений, как непохоже на них, как будто не от мира сего (что действительно так и есть), как в сущности бесконечно далеко от всего остального это диковинное явление - любовь к ближнему, к другому, а не к себе, то есть любовь к Богу, что одно и то же.
Как раз по количеству любви к ближнему можно вполне точно составить впечатление о существующем на данный момент среди людей количестве любви к Богу. Так, например, сейчас это количество
x x x
Для того, чтобы понять, что это такое - любовь к ближнему, именно к другому, а не к себе, а значит, и любовь к Богу, во-первых, наверное, надо забыть само это понятие - любовь. Оно, в его традиционном понимании, может только ввести в заблуждение, увести совсем в другую сторону, даже противоположную. Потому что то, что в нашей земной жизни принято называть любовью к кому-то или к чему-то - это на самом деле нечто другое и иногда даже противоположное, хотя и называется тем же словом. Это тоже любовь, но любовь к себе. Не к чему-то и не к кому-то, как на словах говорится, а к себе - это то, что на самом деле, а не на словах.
Почему же все-таки говорится о любви к чему-то или к кому-то конкретно, почему ощущение любви связано именно с этим предметом, явлением, человеком? Ведь кажется, что любишь вот этот предмет, вот этого человека, а не себя, любимого. Это означает только то, что в данный момент именно этот предмет, это явление, этот человек может удовлетворить твои собственные желания, потребности, то есть стать средством для осуществления любви к себе.
В самом деле, невозможно же удовлетворять свои желания, не имея в жизни ничего, кроме самого себя. Вот потому и любят, например, любимую еду или любимого человека. В переводе с русского языка на русский это означает, что любят себя, себя. И может быть, не было бы потребности во всех этих "любимых" вещах в нашей жизни, мы и не утверждали бы, что "любим" их. Но поневоле приходится с ними иметь дело. Ведь жизнь так устроена, что есть сам себя не будешь, нужно что-то постороннее, чтобы его съесть. И жить сам с собой не будешь. Ну и где же тут любовь к другому, предмету или человеку?
Правда, что касается предметов, то в этом случае мы не притворяемся, что будто бы любим сами эти предметы, а не себя, употребляя их. Например, говоря, что "любим жареного цыпленка", мы все-таки совершенно точно имеем ввиду, что мы "любим есть жареного цыпленка", а не то, что мы любим его самого, а зажарили его, видимо, тоже от очень большой любви. То есть в случае с предметами мы вполне понимаем, что здесь имеет место просто игра слов и выражение "люблю цыпленка" означает на самом деле нечто совсем противоположное: "люблю есть цыпленка", для чего его надо предварительно убить и поджарить.
Таким образом, оказывается, что настоящее содержание понятия любви на самом деле противоположно названию этого слова. Действительно, ведь если ты не "любишь" жареного цыпленка, ты его не убьешь и не зажаришь, а оставишь в покое. И это будет как раз действительно любовь к нему - уже в настоящем смысле слова. Но поскольку любовь в случае с жареным цыпленком существует все-таки к себе, а ведь любовь к себе требует удовлетворения своих желаний, а значит, и чужих жертв в свою пользу, то так в результате и получается, что "любовь" выражается в необходимости бесконечных жертв от предмета "любви" себе, любимому.
x x x
Так вот со всеми остальными предметами, кроме человека, нет неясности и нет каких-то лишних иллюзий в том случае, когда речь идет о любви. Ясно, что говоря о "любви" к этому предмету, имеют ввиду любовь к себе посредством этого предмета. А вот что касается любви к человеку, то здесь существует столько красивых иллюзий, столько самообмана и самообольщения. Будто бы в мире существует столько любви (имеется ввиду любовь к другому человеку, а не к себе), будто бы каждый человек хоть кого-то любит, а некоторые и многих даже в жизни любят. То есть просто море любви, океан любви к человеку существует в жизни. И все, что связано с этой любовью - ярко, увлекательно, а иногда и счастливо. Просто не жизнь, а какой-то праздник на фоне жизни. И весь этот праздник, весь этот фейерверк, при всей его бесспорной увлекательности и красоте, все же в сущности представляет собой все то же самое, что и в случае с жареным цыпленком - любовь к себе. Правда, она в этом случае так красиво расцвечена, разукрашена до неузнаваемости и сопровождается столь сладкоголосыми комментариями в виде произведений искусства и просто мыслей, идей и слов на эту тему, витающих в воздухе, что многие считают этот праздник на фоне жизни, без которого она не очень увлекательна, самой любовью, любовью к человеку, к другому человеку, а не к себе.
И так удачно получается, что это одновременно и красиво, и нравственно, и гуманно. Словом, все в этой любви соединяется, как в фокусе лучи, и самое несоединимое, и приятное с полезным, и волки сыты, и овцы целы. Но не бывает таких фокусов в жизни. И то, что приятно, - это всего лишь приятно, что само по себе уже немало и достаточно для того, чтобы существовать на свете. И то, что красиво - это тоже всего лишь красиво, и это тоже ценно уже само по себе. Так же, как и любовь к себе - это красиво, приятно и весьма ценное и значительное явление в жизни. Но при всей его ценности и значительности, все же волки не станут овцами, а овцы - волками, и никогда они не будут совместимы, только лишь как хищник, пожиратель и его жертва.
Так же несовместимы любовь к себе и любовь к другому человеку. Любовь к себе принадлежит к той области жизни, где красота, счастье и несчастье, иллюзии и разочарования и другие тому подобные страсти-мордасти. А любовь к другому человеку - это просто жертва. Любовь к другому человеку вообще не выглядит как любовь, как ее обычно понимают. И это явление совсем из другой области жизни, где нет особенного блеска и красоты, очарований-разочарований, но есть нечто совсем другое, что есть только здесь - соприкосновение с вечностью, или путь к Богу.
Настоящая любовь к другому, а не к себе, вовсе не напоминает праздник или фейерверк, выделяющийся на фоне всей остальной жизни. Она как бы растворяется в жизни и, растворяясь, становится самой жизнью, и с первого взгляда так сразу можно и не заметить, что это - любовь. Вроде - просто жизнь. Потому что эта любовь заключается в том, чтобы отдать, только отдать что-то - часть жизни, времени, здоровья, жизненных сил, не рассчитывая получить в ответ что-то соответствующее. То есть отдать другому то, что нужно именно ему для его интересов, а не то, что служило бы как бы платой за его ответную любовь.
А поскольку отдавать возможно только свое, значит, нужно это оторвать от себя, причинить ущерб себе - иначе невозможно отдать. Поэтому любящий это непременно наносящий себе ущерб, страдающий в жизни - и это заметно со стороны по нему и по его жизни. А любимый - это, наоборот, прирастающий теми жертвами, которые получает от любящего - и это тоже по нему и по его жизни заметно.
x x x
Внешне такие отношения вовсе не похожи на любовь в обычном смысле слова. Одному человеку трудно, плохо всю жизнь или часть ее - он любящий, отдающий. Другому лучше и легче - он любимый, берущий. Но разве придет кому-то в голову, что человек, которому плохо - просто отдает себя другим, а значит, любит, поэтому ему и плохо. Нет, скорее всего он будет считаться несчастным, не умеющим быть счастливым. Что означает: не умеющим взять на себя роль берущего, любимого в жизни. И разве подумает кто-то, что человек, которому легче и лучше - преимущественно любимый, берущий. Скорее всего, его сочтут более счастливым, сумевшим быть более счастливым. Что означает: сумевшим взять на себя роль преимущественно берущего, любимого в жизни.