Бог Смерти
Шрифт:
Поэтому…
— Хм, — вдруг ухмыльнулся Соуске, чем отрезвил голову Гина. — Он идёт.
— Что? — переспросил Ичимару, но ответ не потребовался.
Тёмный кометой перед ними приземлился Куросаки. Из-под маски пустого на них смотрели пылающие праведным гневом глаза. Его реацу было на пике, достойное самых высших номеров эспады, а от её плотности вокруг него само пространство подрагивало.
— И это всё? Я разочарован, — легкомысленно протянул Айзен, не скрывая своего пренебрежения. — Неужели твой отец ничему тебя не научил, несмотря на удобные обстоятельства?
Очевидно,
— Отец нет, но кое-кто другой — да, — Куросаки осмотрелся, попутно окинув своим восприятием город. С некоторым облегчением он подметил, что жизнь близких людей находилась вне опасности. В относительной, пока заклятый враг не будет уничтожен. — Давай сменим место нашей битвы, Айзен.
— Абсурд, — усмехнулся обладатель хогьёку. — С чего бы мне тебя слушать?
— Мне с ним разобраться? — уточнил Гин, выйдя немного вперёд, зачем-то положив руку на лезвие его занпакто.
— Ты… — Соуске понял, что он задумал, но не успел отреагировать.
Из-под широких рукавов, в которых Ичимару держал меч, выстрелило лезвие. Моментально пробив грудь предателя, в место, чуть выше хогьёку. Сказать, что Ичиго был застигнут врасплох — ничего не сказать.
— Единственный способ избежать абсолютного гипноза, это коснуться вашего занпакто перед тем, как техника будет приведена в действие, — с ядовитой ухмылкой протянул Гин. — Десятилетия ушли, чтобы выудить эту крупицу информации. Готей 13 думал, что может вас убить — уморительно. Ведь убить вас, могу только я.
— Я знал о твоём предательстве с самого начала, но мне было интересно, каким образом ты намеревался отнять мою жизнь, — зажимая рану, из которой хлестала кровь, Соуске сохранял внешнее спокойствие. — Я разочарован, Гин. Думаешь, этого достаточно?
— Вовсе нет, — покачал головой Ичимару, вдруг продемонстрировав лезвие своего занпакто. — Видите? Здесь не хватает кусочка. Я оставил его внутри вас.
— Что? — шокированное выражение лица Айзена было весьма удовлетворяющей картиной для двойного предателя.
— Я немного приврал о способностях своего банкая, — тем временем продолжил Гин. — Дело не в скорости или длине. Нет, просто на мгновение лезвие превращается в пыль. А внутри клинка — смертельный яд.
Это был конец.
Он оставил кусочек своего клинка внутри его тела.
— Прощайте, капитан Айзен, — издевательским тоном проговорил Ичимару, протянув руку к груди Соуске.
Короткая команда, и грудную клетку обладателя хогьёку разорвало. В ней образовалась сквозная дыра, а сам могущественный артефакт оказался в руках Гина. Умирающий Соуске падал. Он попытался вернуть своё, но ничего не вышло. Бывший подчинённый увернулся и отступил.
Холод смерти подступал к нему.
Нет, не так.
Это всё должно было закончиться по-другому.
Куросаки с подозрением наблюдал за случившейся драмой. Наверное, ничего такого он
— И много ты добился? — едва ли не сплюнул от раздражения Ичиго, когда перестал даже чувствовать реацу Айзена. — «А вот это точно не к добру».
— Свершилось. Пусть ты и забрал хогьёку, он всё равно мой! — торжественно протянул Соуске. — Для развития необходим страх. Страх быть убитым. Теперь я стал существом, превосходящим синигами и пустых.
— Чёрт… — Ичимару и сам понял, что последний шанс на победу потерян.
— А теперь, я заберу свой хогьёку, — Айзен сделал к ним шаг, подавляя не реацу, но одним своим присутствием высшего существа.
Мысли в рыжей голове хаотично забегали, но планы никогда у него не были в почёте.
Тем не менее… ничего не изменилось, всё снова возлагалось на него.
— Дай сюда! — Куросаки грубо перехватил артефакт у ошарашенного Гина. — Эй, Айзен, хочешь эту безделушку? Только на моих условиях, — и быстро сорвался прочь, стремясь покинуть пределы города.
Гин даже перестал прищуриваться, открыв свои голубые глаза.
Он бессильно стоял перед Айзеном, который не повёл и бровью.
— Глупый мальчишка, — Соуске мог вернуть артефакт одним только желанием, ведь они практически единое целом, но решил сыграть в последнюю игру.
Бывший синигами растворился в воздухе, преследуя рыжего парня.
Гин остался один.
— И как это понимать? — оставшись один он впал в прострацию. — Может ли быть хуже?
— ГИН! — раздался злой крик знакомого голоса.
Рангику…
Та, из-за кого он и решил встать на путь мести Айзену.
И вид этой подступающей к нему фурии не обещал ничего хорошего.
— Язык мой — враг мой, — обречённый вздох вырвался из Гина.
***
Куросаки удалился от города настолько, насколько вообще позволяло ощущение ледяного взгляда в спину. На горном плато он решил встретить свою судьбу. Его ладонь крепко держала меч, который посылал ему чувство поддержки. В этом сражении ему не на кого надеяться, никто уже не придёт на помощь. Молодой вайзард был готов столкнуться с существом, которое не было ни синигами, ни пустым.
Айзен материализовался перед ним из воздуха.
Это столь высокая скорость или телепортация?
Он не знал.
— Меня уже начинает утомлять эта игра в кошки-мышки, — произнёс Соуске, пока хогьёку, буквально растворившийся в руке Ичиго, не вернулся к Айзену, зловеще сияя в его груди. — Ты умрёшь, Куросаки Ичиго.
Умрёт? Возможно. Ему было страшно? Каждому живому существу страшно умирать. Даже сам Айзен признался, что боялся этого. Ничего зазорного в этом не было. Это инстинкт выживания. Но был ещё один один инстинкт. Инстинкт, которому его научил белый Зангецу и Барраган.