Бог Солнца в поисках... суррогатной матери
Шрифт:
Гай сверкнул своей дерзкой улыбкой в моем направлении.
Тогда я почувствовала это. Их силу. Их решимость. Их лояльность по отношению друг к другу. Я не знала их, но теперь поняла. Как и у Кинича, у них все карты сданы. Они могли сбежать или попытаться отрицать это. Но они решили сражаться. Делать добро. Чтобы… не нажать кнопку отрицания.
Я стояла и разглаживала переднюю часть своих скукоженных, обугленных джинсов. Нет. Никакого лимонада этой девушке. Захватите лимоны туда, где не светит солнце!
— Хорошо.
Гай встал рядом с Эммой, застыв над бездействующим Киничем.
— Ты рассказала ей о миссии?
— Конечно. Ей нужно знать, что мы делаем все для того, чтобы вернуть ее мать из Мааскаба. Тем не менее, — она посмотрела на меня с кислым лицом, — ты сумасшедшая, девочка?
— Что? — спросила я, защищаясь.
— Пенелопа, — тон Гая был плоским и твердым. — У тебя нет боевой подготовки.
Я рассердилась.
— У меня есть черный пояс по каратэ, способность бросать огненные шары руками, и я могу поджечь салон чрезвычайно дорогих спортивных автомобилей своей задницей. Я могу справиться сама.
Эмма и Гай обменялись взглядами с улыбающимся Габраном.
— Ни слова больше! — Гай указал на Габрана, а затем обратил свой сердитый взгляд на меня.
– Нет. Ты будешь обузой для моих людей. Мы не можем рисковать…
— Дорогой, — вмешалась Эмма, — думаю, ты должен уважать ее желание. Это ее мать, и её право подвергать свою жизнь опасности, если захочет.
— Нет! Я уже столкнулся с Никколо по этому поводу, потому что он настаивает на том, чтобы самому спасти Виктора… я отказал на основании стратегической, военной ценности Никколо. Поэтому он посчитает это оскорблением, если я позволю ей пойти на миссию, а не ему.
— Дорогой, — возразила она. — Это другое. Симил предсказала, что мы не сможем выиграть Великую войну, если Никколо не возглавит армию. Если он умрет, это будет означать апокалипсис. — Она повернулась ко мне. — Не обижайся Пенелопа, но мир не закончится на этом, если ты встретишь свою… а не то, что я хочу, чтобы произошло.
Ужасно. Но правдиво.
— Не беспокойся. — Я быстро улыбнулась. — Понимаю.
Гай зарычал. Как и любой мужчина, он, вероятно, не оценил, как его загнали в угол.
— Она никогда не сражалась, и у нас нет времени ее обучать.
— Я научу ее, — сказал Брут глубоким, скрипучим голосом.
Рот Гая раскрылся. Так же как и Габрана. Теперь, что касается Эммы…
— О, отлично! — спохватилась она. — Ты говоришь, что поможешь Пенелопе, но даже не окажешь мне честь в каком-то дурацком «хай». Это один слог, Брут! Один!
Один уголок его рта изогнулся вверх.
Эти «люди» были по-настоящему необычны. Милыми и сильными, но необычными.
— Спасибо, Брут. Когда начнем? — спросила я.
Он
— Ладненько, тогда. Я не знаю, как безмолвное обучение поможет, но я открыта ко всему новому. Приступим.
Гай, очевидно, не согласился с моей причастностью, но, понимая, что спор проигран, ушел, проворчав:
— У тебя есть один день, Каратэ-пацан.
Хей, это прозвище звучало в каком-то роде круто, но разве что-то более броское не заставило бы чувствовать себя яростней? Типа «Огненные Шары» или «Дымящиеся Штаны»?
Хммм… может быть, нет. Нужно ещё поработать над прозвищем. Может, взять себе несколько красных колготок и половинку синего купальника с поясом.
Пен! Ты не супергерой. Ты просто сумасшедшая. И, по-видимому, заражена ДНК сверхъестественного серийного убийцы.
Везёт же мне.
— Эй, Гай! Подожди. — Я побежала за ним по коридору, и когда догнала, ничего не могла поделать с дрожью в своих дымящихся штанах. Мужчина был чертовски большим. — Об этой миссии…
Он скрестил свои гигантские руки.
— Позволь я угадаю, ты хочешь исправить ошибки всех, кто пострадал. Ты хочешь, чтобы Мааскаб заплатили за каждое зло, которое они совершили. Ты хочешь свернуть их шеи одну за другой и наблюдать, как они задыхаются от собственной боли, но не раньше, чем ты извлечешь их ногти с помощью ржавого пинцета и вытащишь глаза из орбит раскаленной кочергой.
О Боже! Да! Именно так!… Если бы я была больным, развращенным, мстителем-зачинщиком, помешанным на насилии и актах бессмысленного возмездия.
Что, черт возьми, было не так с этими людьми?
— Хм. Не совсем. Хотя, это отличное предложение. Кстати, ты бог чего?
— Смерти и войны.
Это все объясняет.
Я натянуто улыбнулась.
— У меня создается впечатление, что ваша политика заключается в том, чтобы уничтожить любых жрецов, с которыми вы контактируете, но они единственные, кто знает, что не так с Киничем.
— Ах, понимаю. Ты хочешь, чтобы мы взяли пленных для допроса.
— Да, — ответила я.
— Это очень сложно, мы должны убить их быстро или отправить в нокаут, прежде чем они смогут просеяться. Обычно мы выбираем убийство.
— Просеяться? — спросила я. Как мука?
— Телепорт. Хотя они путешествуют только на короткие расстояния, их трудно удержать.
Ой. Ну, это объясняло, как Мааскаб, напавший на меня в моей квартире, все чаще появлялся на улице.
Тогда я вспомнила, как Виктор появился из ниоткуда.
— Довольно странно, что у монахов те же самые способности, что и вампиров.
— Сначала мы также подумали. Но затем обнаружили, что они присоединились к Обскурос, мы предполагаем, что они учились друг у друга.