Богач, бедняк

Шоу Ирвин

В камере был еще один заключенный -- худощавый, оборванный мужчина лет пятидесяти. Он явно не брился с неделю. Его арестовали за браконьерство. Он хотел убить лося.

– - Меня сажают за это вот уже двадцать третий раз,-- объяснил он Томасу.

IV

Гарольд Джордах нервно ходил взад и вперед по перрону. Именно сегодня, как назло, поезд опаздывал. Его мучила изжога, и он с тревогой то и дело поглаживал себя по животу. Когда с ним происходит несчастье, это немедленно сказывается на работе желудка. С двух тридцати вчерашнего дня, когда ему позвонил сержант Хорват из местной тюрьмы, его преследовали неприятности.

Ночью он не сомкнул глаз. Эльза рыдала всю ночь напролет, а между приступами, заикаясь, говорила, что теперь вся их семья опозорена навеки, что теперь она не посмеет показать и носа в городе, и каким же он был дураком -- позволил этому дикому зверю поселиться в их доме! Вообще-то Эльза права, это нужно признать,-- он и в самом деле был идиотом, но что он мог поделать со своим сердцем, оно у него доброе!..

В тот день, когда ему позвонил Аксель из Порт-Филипа, нужно было отказать ему в просьбе.

А этот негодяй Томас там, в тюрьме, наверняка развязал язык и, обезумев, признает все на свете, без стыда и совести, не испытывая никаких угрызений. Чем же все кончится, если он начнет болтать, как попугай? Этот маленький негодяй его ненавидит,-- Гарольд прекрасно знал об этом. Кто же остановит его, заставит молчать? Ведь он там, в полиции, выложит всю правду: о талонах на горючее с "черного" рынка, "подержанных" автомобилях с коробкой передач, которые протянут не больше ста миль, о спекуляции новыми автомобилями в обход закона о контроле цен, о якобы капитальном ремонте клапанов и поршней в машинах, в которых в действительности не было никаких серьезных поломок, разве что загрязнился бензопровод. Даже о Клотильде. Стоило взять к себе в дом этого мальчишку, и он, Гарольд Джордах, стал, по существу, его заложником. Изжога все больше донимала его,-- под ложечкой кололо, словно ножом. Хоть на вокзале было холодно и дул сильный ветер, но он вдруг начал потеть.

Оставалось только надеяться, что Аксель привезет с собой достаточно денег. И свидетельство о рождении. Он послал ему телеграмму с просьбой позвонить ему, ведь дома у Акселя не было телефона. Ну и времена, ну и нравы! Гарольд составил такой зловещий текст телеграммы, какой только смог, чтобы заставить Акселя позвонить ему немедленно, но, даже несмотря на эту уловку, немало удивился, когда в его доме наконец раздался звонок и он услыхал в трубке голос своего брата.

Из-за поворота послышался шум поезда, и он нервно отступил подальше от края платформы. В его теперешнем состоянии, не дай бог, произойдет сердечный приступ и он рухнет там, где стоит.

Поезд, замедлив ход, остановился, из него вышли несколько пассажиров и, поеживаясь на холодном ветру, поспешили к зданию вокзала. Акселя среди них он не заметил. Как это похоже на него -- взвалить всю тяжесть возникшей проблемы на его, Гарольда, плечи и умыть руки. Какой из него отец, спрашивается? Он ни разу не написал ни ему, своему брату, ни Томасу с тех пор, как тот приехал в Элизиум. И мать тоже хороша,-- эта костлявая, высокомерная дочь шлюхи. А двое других детей? Чего можно ждать от такой семейки?

И тут он увидел крупного мужчину в картузе и драповом, в пеструю клетку пальто. Тот, прихрамывая, медленно шел к нему по перрону. Аксель. Ну и вырядился, просто ужас! Гарольд порадовался, что сейчас уже темно и вокруг мало народу. По-видимому, он, Гарольд, спятил, когда жил в Порт-Филипе

и пригласил Акселя поселиться в его доме.

– - Ну вот, я здесь,-- произнес Аксель. Он не подал брату руки.

– - Хелло!
– - поздоровался Гарольд.-- Я уже начал волноваться, приедешь ли ты вообще. Сколько денег ты привез?

– - Пять тысяч долларов,-- ответил Аксель.

– - Думаю, этой суммы будет достаточно,-- сказал Гарольд.

– - Достаточно или недостаточно, не имеет значения,-- тихо ответил Аксель.-- Все равно, больше у меня нет.

"Как он постарел,-- подумал Гарольд,-- какой у него болезненный вид". Да и хромал он куда сильнее, чем прежде. Во всяком случае, так ему показалось.

Они вместе прошли через вокзал, подошли к машине Гарольда.

– - Если ты хочешь увидеть Томми,-- предупредил брата Гарольд,-- то придется ждать до утра. После шести вечера туда никого не пускают.

– - Не желаю я видеть этого сукина сына,-- зло отрезал Аксель.

Гарольду показалось, что неприлично так называть собственного сына, тем более при таких обстоятельствах, но он промолчал.

– - Ты обедал?
– - спросил он.-- У Эльзы в холодильнике кое-что найдется.

– - Не будем зря терять время,-- ответил Аксель.-- Кому я должен заплатить?

– - Их отцу, Абрахаму Чейзу. Он -- один из самых известных людей в городе. Твоему сыну всегда нравился кто-нибудь получше,-- сказал обвиняющим тоном Гарольд,-- фабричная девчонка его не устраивает.

– - Он еврей?
– - поинтересовался Аксель, когда они садились в машину.

– - Что ты сказал?
– - с раздражением спросил Гарольд. Не хватало еще только этого, подумал он. Если ко всему прочему Аксель окажется и нацистом, то на что рассчитывать? На чью помощь?

– - С какой стати ему быть евреем?

– - Его же зовут Абрахам,-- ответил Аксель.

– - Нет, конечно. Он -- представитель одной из самых старинных семей в городе. Они владеют здесь практически всем. Тебе еще крупно повезет, если он согласится взять деньги.

– - Да-а,-- протянул Аксель.-- Ничего себе, везение.

Гарольд выехал со стоянки и повел машину к дому Чейза, который находился в лучшей части города, рядом с домом самого Гарольда.

– - Я говорил с ним по телефону,-- объяснил Гарольд.-- Сказал, что ты едешь. По телефону казалось, что он просто обезумел. Конечно, винить его за это никак нельзя. Представляешь, прийти в один прекрасный день домой и вдруг узнать, что дочь беременна! Какой удар! Но когда беременны обе! К тому же близнецы...

– - Они не могут рассчитывать на оптовую скидку на свои подростковые одежды, как ты думаешь?
– - засмеялся Аксель. Смех его был похож на звон оловянного кувшина, когда им стучат по раковине.-- Близнецы. У него выдался напряженный сексуальный сезон, у нашего Томаса, разве не так?

– - Ты еще не знаешь и половины его похождений,-- сообщил Гарольд.-- С тех пор как он приехал сюда, избил с дюжину людей.-- Конечно, все эти рассказы, прежде чем достигали слуха Гарольда, обрастали городскими сплетнями и были сильно преувеличены.-- Приходится лишь удивляться, как это он не оказался за решеткой раньше. Все его здесь боятся. Стоит чему-то здесь случиться, как на него вешают всех собак. И это вполне естественно, учитывая его поведение. А кто больше всего от этого страдает? Мы с Эльзой.