Богач, бедняк
Шрифт:
– - Ладно, приду,-- пообещал Рудольф. Гретхен поцеловала его.
– - Мне очень жаль, что ты вот так быстро убегаешь.
– - Я скоро снова буду в Нью-Йорке,-- сказал Рудольф.-- Обязательно приду к вам, твердо обещаю.
Гретхен открыла перед ним дверь. Казалось, он хотел сказать ей что-то еще, но, передумав, только махнул рукой на прощанье и стал спускаться по лестнице со злосчастной сумкой в руках. Гретхен медленно закрыла за ним дверь.
– - Какой славный парень твой брат,-- сказал Вилли.-- Мне бы его внешность!
– - Но ты тоже пока еще вполне привлекательный мужчина,-- успокоила его Гретхен и поцеловала.-- По-моему, я не целовала тебя целую вечность!
– -
– - Целых нудных шесть часов,-- повторила за ним она, улыбаясь.
– - Прошу тебя, постарайся приходить домой, когда я здесь.
– - Постараюсь, постараюсь, непременно,-- заверил он ее. Взяв платье, он поднес его поближе к глазам, внимательно, критически разглядывая.-- Мне кажется, твой брат слишком взрослый для своих лет парень, не находишь?
– - Может быть.
– - Почему ты говоришь так неопределенно?
– - Потому что не знаю.-- Она сделала маленький глоток из стакана.-- Он слишком расчетлив.-- Гретхен сейчас вспоминала неоправданную щедрость отца по отношению к Рудольфу, мать, склонившуюся по ночам над гладильной доской с кучей его выстиранных рубашек.-- Он во всем полагается только на свой интеллект.
– - Что же здесь плохого?– - удивился Вилли.-- Я тоже хотел бы полагаться на свой разум.
– - О чем вы говорили до моего прихода?
– - Хвалили тебя на все лады.
– - Ладно, ладно, ну а кроме похвал?
– - Он расспрашивал меня о моей работе. По-моему, ему хотелось узнать, почему это ухажер его сестры сидит дома в разгар дня, а она в это время вкалывает, зарабатывая для обоих хлеб насущный. Надеюсь, мне удалось развеять все его опасения.
Вилли работал в новом журнале, который только начал выпускать его приятель. Это издание освещало работу радио, и Вилли приходилось большую часть своего рабочего времени тратить на прослушивание дневных радиопередач, поэтому он предпочитал делать это дома, а не в тесной маленькой редакционной комнате. Он получал девяносто долларов в неделю, и с ее шестьюдесятью они жили довольно неплохо, хотя в конце недели деньги, как правило, кончались, и у них частенько в кармане не оставалось ни цента, потому что Вилли нравилось обедать в ресторанах и засиживаться допоздна в барах.
– - Сказал ему, что ты -- драматург?– - спросила Гретхен.
– - Нет. Пусть сам обо всем узнает. В один прекрасный день. Так будет лучше.
Вилли пока не показал ей свою пьесу. Он написал всего полтора акта, да и эти собирался кардинально переделать.
Вилли, приложив к себе платье, стал расхаживать по комнате, как настоящая модель, отчаянно виляя бедрами.
– - Иногда я задумываюсь, какая бы из меня вышла девушка. Что скажешь по этому поводу?
– - Ничего,-- сказала она.
– - Ну-ка примерь платье. Посмотрим, как оно на тебе сидит.-- Он протянул ей платье.
Гретхен, взяв платье, пошла в спальню. Там на стене висело большое, в рост человека, зеркало. Перед уходом из дома Гретхен аккуратно заправила постель, но сейчас заметила, что покрывало смято. Вилли после ланча любил вздремнуть. Они жили вместе чуть больше двух месяцев, но она уже знала все привычки Вилли. Ее вещи разбросаны по всей комнате, корсет -- на полу возле окна. Снимая с себя юбку со свитером, Гретхен улыбалась. Такой детский беспорядок в спальне был ей по душе. Ей нравилось убирать за ним.
Гретхен с трудом удалось справиться с "молнией". Она надевала это платье лишь два раза до этого: один раз в магазине и второй -- в спальне Бойлана, когда ему захотелось взглянуть, как оно сидит на ней. Пришлось превратиться в модель для него. То есть фактически она это платье никогда
– - Послушай, ты меня сразила!
Гретхен сделала пируэт, раскрутив юбку платья.
– - Как ты считаешь, я достойна такого платья? Может, в нем я несколько обнажена? Не находишь?
– - Ты просто боже-ствен-на!– - протянул потрясенный Вилли.-Превосходное платье, отличный дизайн. Оно так сшито, что любой мужчина, увидев тебя в нем, тут же захочет его с тебя снять!– - Он подошел к ней.-Эта мысль требует немедленного воплощения,-- сказал он.-- Джентльмен расстегивает "молнию" женского платья.-- Вилли, расстегнув "молнию", через голову стащил с нее платье. Руки у него были холодные, он только что держал бутылку с охлажденным пивом, и Гретхен сразу задрожала всем телом.-- Что это мы делаем в гостиной?– - задал он провокационный вопрос.
Они пошли в спальню, быстро разделись. То, чем занимались они с Бойланом тогда, когда она примеряла для него это платье, повторили, на сей раз они с Вилли.
Вилли занимался любовью осторожно, нежно, без азарта, словно Гретхен -очень хрупкое создание и может разбиться в любую секунду. Даже уважительно -- такое слово промелькнуло у нее в голове в самый разгар акта, и она неожиданно фыркнула. Она не призналась Вилли почему. С Вилли все было по-другому, не так, как с Бойланом. Бойлан доминировал над ней, старался унизить ее, уничтожить. Вся его любовь в постели была яростным, беспощадным актом разрушения: поединком, в котором есть победитель и побежденный. После расставания с Бойланом она снова стала сама собой, пришла в себя,-- так обычно возвращаются из продолжительного путешествия, с отвращением переживая совершенное над твоей личностью позорное насилие. Но близость с Вилли отличалась нежностью, он был ей так приятен, так дорог, и в нем она не видела никакого греха. Их совместная повседневная жизнь текла естественно, плавно, как и подобает. Теперь у нее больше не было ощущения переламывания костей, злого, безудержного разврата, к которому Бойлан принуждал ее силой, и, как это ни странно, она люто желала этого, как оголодавший человек желает пищи. Довольно часто она не испытывала оргазма, но это ее не особенно тревожило. Какая разница?
– - Потрясающе,-- прошептала она, и они оба затихли.
Вилли, полежав немного, перевернулся на спину, и теперь они лежали рядом, не прикасаясь друг к другу, только по-детски переплетенные руки соединяли их.
– - Как я рада, что ты оказался дома,-- призналась она.
– - Теперь я всегда буду торчать дома,-- ответил он.
Она сжала его руку.
Другой рукой Вилли потянулся у ночному столику за пачкой сигарет. Гретхен высвободила пальцы, чтобы он смог прикурить. Он лежал, вытянувшись на кровати, его голова покоилась на плоской подушке. Курил. В комнате было темно,-- сюда проникал лишь слабый свет через открытую в гостиную дверь. Сейчас он был похож на мальчишку, который ужасно боится наказания, если взрослые вдруг застукают его с сигареткой.