Богачи
Шрифт:
К ленчу охотники собирались в старой сторожке, куда слуги заранее приносили из замка все необходимое для трапезы: горячий суп в термосах, сыры и колбасы, вино в кувшинах. Два длинных дощатых стола были застелены скатертями, на них расставляли серебряные приборы. Морган, Гарри и их молодые друзья занимали один стол; граф и графиня со своими сверстниками — другой. В то утро охота была удачной. За ленчем вино лилось рекой, и мужчины бахвалились своими трофеями.
— Не думаю, что кто-либо когда-нибудь сможет побить рекорд: две тысячи девятьсот двадцать девять гусей за один день, — пошутил Гарри. — Даже и предполагать это смешно.
— За один день? — изумилась Морган. — Кто же это сделал?
— Граф Шефтон. В 1915 году. Сейчас такое количество гусей не увидишь и за неделю.
Гости стали шумно обсуждать рекорд графа Шефтона, причем кое-кто усомнился в том, что это правда.
— На днях я видел в магазине голландское ружье, — рассказывал Гарри. — Тридцать девять тысяч фунтов! Как вам это понравится?
— Вы можете с легкостью заработать себе на ружье, предоставляя богатым американцам возможность поохотиться в вашем поместье. Я слышал, кое-кто готов платить за подобное удовольствие до пятисот фунтов в день, — сказал юный граф Саутгемптон, но, встретившись взглядом с Морган, покраснел и замялся. — Я… я имел в виду…
— Прекрасная идея! Стоит об этом всерьез подумать, правда, Гарри? — безмятежно улыбнулась Морган.
— Я полагаю, что немецкие промышленники и японские бизнесмены заинтересованы в подобном развлечении не меньше, если судить по статьям в «Городе и стране», — заметил Гарри. — Но за честь завтракать за одним столом с нами я брал бы с них по меньшей мере семьсот фунтов в день! — добавил он смеясь.
Морган тоже расхохоталась. Слава Богу, они никогда не обеднеют настолько, чтобы брать со своих гостей деньги за визит! Хотя подобные случаи были ей известны. Некоторые представители британской аристократии поправляли таким образом свое финансовое положение. Как это, должно быть, ужасно!
После ленча Гарри настоял, чтобы Морган отправилась домой отдыхать. Вечером ожидался большой прием, на который съедутся соседи со всей округи, и он опасался, что она переутомится.
— Хорошо, дорогой, — покорно согласилась Морган.
Ее это вполне устраивало. До обеда нужно было успеть привести в порядок лицо, чуть обветрившееся за последние дни на резком ветру, сделать прическу, подпилить и покрасить ногти и, возможно, посмотреть телевизор.
Войдя в дом, Морган не устояла перед сильнейшим желанием посетить комнату Эндрю в отсутствие хозяина. У нее возникли кое-какие подозрения относительно его заговора с графиней, и ей хотелось найти подтверждение своей догадке.
Окно комнаты Эндрю выходило на север. После ремонта здесь стало очень уютно. Продумывая интерьер, Морган выбрала мягкие желто-зеленые тона, которые создавали ощущение тепла и света, особенно в сочетании со старинной светлого дуба мебелью. Несколько акварелей, подобранные в тон мебели светильники и толстый ковер дополняли обстановку.
Морган огляделась и решила, что либо Эндрю чертовски аккуратен, либо горничные успели с самого утра здесь на совесть потрудиться — вокруг ни пылинки, все вещи на своих местах. На столике возле кровати лежит книга «Взлет и падение Римской империи». Похоже, Эндрю серьезный читатель. На полочке возле умывальника разложены расческа, зубная щетка, бритва, бумажные салфетки, стоит одеколон и какой-то пузырек с пилюлями. Морган взяла его и прочла этикетку. Витамин В-12. Господи, какая скука! Она открыла платяной шкаф и увидела стопками сложенные рубашки, носки, белье. На дверце висело с десяток галстуков, внизу стояло несколько пар начищенных ботинок.
Внимание Морган привлек нераспакованный чемодан в самом дальнем углу шкафа. Она осторожно вытащила его, стараясь не сдвинуть с места ни одной вещи, и, открыв, остолбенела. В чемодане лежало столовое серебро и несколько старинных и особенно ценных изданий в кожаных переплетах. Так вот что графиня обещала подыскать племянничку в библиотеке! Здесь же имелось несколько свертков, которые один за другим Морган развернула дрожащими от волнения руками. В первом оказалась статуэтка стоимостью в две тысячи фунтов, в остальных вещицы менее дорогие, если не считать хрустального пресс-папье, которое недавно было оценено страховой компанией в четырнадцать тысяч фунтов.
Морган присела на корточки возле открытого чемодана и с трудом перевела дух. Вот так тайничок! Здесь ценностей по меньшей мере на пятьдесят тысяч фунтов! Посмотрим, как отреагирует Гарри, когда узнает о проделках матушки! Хоть Эндрю и ее любимчик, это не основание для того, чтобы дарить ему вещи из фамильного замка. Она расскажет об этом Гарри, как только он вернется с охоты, и графиня…
Морган прикусила губу от досады. Графиня придет в ярость и заявит, что не пристало рассуждать о порядочности женщине, имевшей роман на стороне и зачавшей ребенка не от мужа. Нет, так не пойдет. Надо избрать другую тактику. Морган закрыла чемодан и, вместо того чтобы поставить его на место, отнесла в свою комнату. Она переиграет их обоих! Закрыв чемодан в шкафу, Морган спрятала ключ в сигаретной пачке на дне ящика письменного стола.
— Послушай, что это творится с Тиффани в последнее время? — спросил Джо, поджигая сигару и отставляя в сторону блюдце с шоколадным муссом.
— А разве с ней что-нибудь творится? — недоуменно приподняла бровь Рут.
— Ну конечно! Она на себя не похожа. Такое ощущение, что девочка чем-то сильно больна. Уж не пристрастилась ли она тоже к наркотикам, а?
— Нет, этого не может быть. Она просто переутомилась, слишком много работает. Кстати, она собралась поехать отдохнуть.
— А чего ей, собственно, отдыхать? С тех пор как мы были на премьере ее шоу, она ни черта не делает. Как оно называлось, ты не помнишь?
— «Глитц».
— Да, верно. Так что же с ней стряслось? — Он налил себе виски и задумчиво уставился в окно.
— Понятия не имею, Джо, — не поднимая глаз от тарелки, ответила Рут.
— Насколько мне известно, она перестала встречаться с этим проклятым киношником? — Джо выпустил струйку дыма и, вынув сигару изо рта, наблюдал, как столбик пепла бледнеет и из красного превращается в седой.
— По-моему, да. Он сейчас постоянно живет в Лос-Анджелесе, — нехотя отозвалась Рут, в глубине души желая, чтобы муж сменил тему и заговорил о вещах более нейтральных, чем дети. Тогда можно отключиться и ограничиться лишь ничего не значащими фразами типа «Вот как?» или «Ты правда так думаешь?» — их достаточно, чтобы поддержать разговор и притвориться внимательно слушающей. Теперь же ей приходилось напрягаться, а от этого болела голова. К тому же Рут была искренне уверена в том, что за Тиффани волноваться не стоит — она всегда в порядке. Если же речь заходила о Закери или недавнем ограблении, Рут начинала нервничать и потом долго не могла прийти в себя.