Богатство

Цветкова Алёна

Сразу было видно, что участок заброшен не год. За ним много лет не следили должным образом. Газоны поросли сорняками, живая изгородь разрослась и кое-где превратилась в непроходимые заросли. А аллеи стали похожи на дремучие леса.

— Вот, — вздохнул Алис, открывая незаметную калитку в стороне от главных ворот, — здесь я и живу. Не в самом доме, в сторожке. Но вы, госпожа Еляна, можете поселиться там, где вам больше нравится. Здесь еще гостевой дом есть, он там, в глубине сада, примерно такой, как тот, в котором вы сейчас живете. Только туда дорожку надо расчистить… она заросла… Здесь раньше мой брат жил, но он в прошлом году уехал из страны, — вздохнул он.

Мы шли по узенькой тропинке сквозь заросли

к главному дому.

— Алис, — спросила я разглядывая заброшенную усадьбу, — но почему ты позвал меня. У меня нет столько денег, чтобы платить тебе за аренду дома. Ты мог бы сдать его кому-нибудь из аристократов…

— Мне не нужны деньги, — насупился Алис. — Понимаете, — помолчал, словно решая говорить или нет, и признался, — барон Грац сказал правду. Мой отец очень большой человек. Ну, вы это сами уже видите. Но когда два года назад заболела мама, все деньги, которые он заработал за всю свою жизнь, не смогли ее спасти. Мой отец даже не позвал лекарей, потому что не мог позволить себе уронить репутацию, — он снова запнулся и не договорил. Но я услышала продолжение «королевского лекаря». — А сам он ничего не смог сделать… Видите ли, госпожа Еляна, мой отец считается лучшим лекарем, но правда в том, что практики у него довольно мало. И, возможно, его теоретические знания на очень высоком уровне, но я думаю для лекаря главное практика. Поэтому я и решил пойти поработать казенным лекарем. А отец меня не понял. И мы поссорились… он думал, я пропаду без его денег… А я не пропал.

Он улыбнулся и гордо повторил:

— А я не пропал, госпожа Еляна. А вам я хочу помочь, потому что вы хороший человек. Мало кто решился бы вступить в драку с тремя верзилами, заступаясь за чужого старика.

Его речь была немного пафосна, но я не засмеялась. Я хорошо знала чувства этого мальчишки. Я тоже очень гордилась тем, чего достигла. Сама.

Но я видела и разницу между. Несмотря ни на что, этот мальчик оставался каким-то наивным, непрактичным. Деньги не ценность? Ну, да… Если они всегда есть. Из меня всю эту дурь выбили несколько дней полной и беспросветной нищеты, когда я готова была продать себя, чтобы прокормить детей. Деньги — это ценность. Пусть не самая большая, но важная.

— Алис, — окликнула я лекаря, который обогнал меня и теперь шел чуть впереди, — тебе не нужно называть меня госпожой Еляной. Зови меня как раньше, Елькой…

— Хорошо, — мотнул он головой, — Елька, я хотел тебя попросить… Возьми с собой господина Элдия. — Алис вздохнул и выдал, — он сам просил меня, чтобы я говорил, что ему нельзя вставать, хотел подольше остаться с вами. У него есть где жить, но ему там так одиноко… а тут, — кивнул Алис на дом, — места всем хватит… Он же тоже хороший человек… он столько всего знает. И детей очень любит.

Теперь я не выдержала и расхохоталась. Вот уж не удивлюсь, если ушлый секретарь Дома Гильдий мгновенно раскусил юного лекаря и мастерски навел того на мысль, что нужно предложить нам переехать в дом побольше. Он же понимал, что в том доме, где он занял хозяйскую спальню, вряд ли есть еще одна, свободная комната для старика. А наша стычка с бароном Грацем просто пришлась кстати.

В дом заходить я не стала, уже совсем стемнело, а мне еще надо расписать для барона свои мысли по выкупу будущей ресторации и расходам на ремонт. Я уже решила, что вполне могу себе позволить вложить пятьдесят процентов в покупку старого доходного дома. Но вот ремонт мне не потянуть, его полностью придется делать на заемные деньги. А потом отдавать, до тех пор, пока все оговоренные расходы, включая заказанный гардероб, не распределятся ровно пополам. После сегодняшнего происшествия я поняла, пока делами ночного королевства рулит барон Грац, я не могу доверять даже Жерену. Он был прав, когда говорил, что справляется «не совсем». Он уже потерял власть, отдав право

решать барону Грацу. Жерен хороший исполнитель, но он всегда будет в тени Гирема.

Мне очень повезло, что Алис сделал мне такое щедрое предложение, пригласив пожить в его особняке. Даже если за это мне придется расплачиваться присутствием в доме господина Элдия и грандиозной уборкой в доме и на территории усадьбы. Это намного дешевле, чем быть обязанной барону Грацу.

За письменным столом я просидела почти до утра.

Расписала все для барона… пришлось переписывать письмо несколько раз, чтобы выдержать нужный тон сообщения. Мне не хотелось, чтобы текст выглядел просящим или требовательным. Мне важно было сохранить ровное, сухое повествование, чтобы ни одна эмоция не просочилась и не выдала мое настроение.

Накидала идеи по интерьера. Сейчас, когда я увидела с каким помещением придется иметь дело, мысли заработали в нужном направлении. Я уже видела грязный зал, разделенный перегородками на куски, просторным и красивым. Он будет в светлых тонах: белые стены, светлое дерево для отделки, легкие, полупрозрачные, молочного цвета занавески на настоящих и фальшивых окнах, в которых попрошу Жерена нарисовать огромные картины. Для декора использую зеленые и фиолетовые оттенки. Получится что-то вроде стиля прованс из другого мира. Нашим аристократам должно понравится.

Обдумала с чего начинать переезд. Надо нанять армию горничных и садовников. Но я поступлю хитро: приведу людей из из Нижнего города. Эта работа разовая, мне не нужны профессионалы, чтобы вымести многолетнюю грязь и выполоть сорняки. А экономкой позову жену Дишлана. Она же моя. Это я ее выбрала, всему научила… А Гирему Жерен найдет другую.

Умоталась так, что заснула прямо за столом с пером в руках.

— Елька. — меня разбудил шепот Дишлана. — проснись. К тебе посетитель.

Я открыла глаза. В комнате все еще было темно, значит даже утро не наступило. У меня, вообще, было ощущение, что поспать мне удалось не больше нескольких минут. Я зевнула, потерла глаза.

— Кто? — выдохнула вопрос и снова сладко зевнула, прикрывая ладошкой рот. Спать хотелось ужасно. Глаза слипались, а мозг отказывался работать.

— Купец, — шепнул Дишлан, неслышно двигаясь по кабинету и зажигая свечи. — Из наших.

— Купец?! — удивилась я, — а чего он ко мне-то? Ему, наверное, к Жерену надо…

— Нет, — мотнул головой мой телохранитель, — к тебе.

— Ну, ладно, — я энергично потерла ладонями уши, чтобы прогнать сон, — если ко мне, то пусть войдет.

Купец вошел в кабинет бочком, сминая в руках шапку. Он смотрел испуганно и замер прямо у двери, стоя на полусогнутых ногах. И он точно был не из тех «наших», о которых я подумала. Те «наши» были такие наглые и ушлые, что вошли бы ко мне, пинком открыв двери, и без зазрения совести, не дожидаясь моего разрешения, плюхнулись бы в кресло и задрали ногу на ногу…

— Что вы хотели, милейший? — удивленно приподняла я брови.

— Ну… дак… этось… — залепетал купец, еще сильнее теребя и скручивая шапку. Мне показалось, что прямо сейчас разорвет ее на мелкие кусочки. — У меня… дак…

Я смотрела на него и не понимала, что происходит. Несчастный купец бледнел, краснел, но так и не мог победить свою немоту.

Ему на помощь пришел Дишлан.

— Это Ифоня, купец из наших. Лавка у него в Нижнем городе, на самом краю ярмарочной площади. Уговорились они с соседом, что не будут возить одинаковые товары. И договор много лет свято блюли. — Мой телохранитель говорил, а купец смотрел на меня умоляюще и только головой кивал, подтверждая слова Дишлана. — А в прошлом месяце помер сосед-то. Вместо него сын теперь всем заправляет. И нарушил он уговор, который между купцами заключен был. Сказал, мол, за дела отцов сыновья не в ответе. Мало ли что отец его пообещал, он ничего не подписывал.