Богатство
Шрифт:
На третьем этаже будут вип-комнаты, чтобы уединиться и поговорить без лишних ушей. Ведь именно ради этого все и затевалось.
Пока шел ремонт, и мое участие в нем заключалось только в контроле за работой бригады, я вплотную занялась мануфактурой. К концу лета пришел первый и самый долгожданный караван с «арбегорианскими носками», и работа закипела. Я наняла еще десяток женщин для вязания шапок и шарфов. Их мы украшали меховыми помпонами. Как ни странно, но это оказалось дешевле, чем помпоны из пряжи.
Шапки и шарфы пока убирали на склад, но уже шепнули купцам,
Вместе со мной в Нижний город повадился ходить Лушка. Мне даже пришлось нанять для него отдельного телохранителя — Арвура. Он помнил о своем желании заниматься тележкой самостоятельно. И в свете появления у меня еще одного ресторана, я стала надеяться, что через пару лет, смогу переложить на сына всю харчевню целиком. Да, ему будет всего десять, но он же принц. Пусть учится руководить людьми. Тем более я всегда помогу советом или делом, когда возникнет такая нужда.
Война между молодыми и дерзкими и бандой Гирема утихла как будто бы сама собой. Только несколько человек знали правду о том, что случилось. И я была в их числе. Та троица, которую мы повязали, когда выручали господина Элдия, была из главарей. Лишившись доброй половины своего руководства, молодые и дерзкие затаились. Не навсегда, конечно, они слишком сильно жаждали подвигов и славы, но год-два мы выиграли.
Жерен, рассказывая об этом, назвал меня самым везучим человеком на свете. Я только посмеялась вместе с ним. Меня такое везение не удивляло, на моей руке висел артефакт Древних Богов — браслет, подаренный Гиремом. Но радовало. Я, наверное, впервые перестала сомневаться, что у меня все получится, и мой брат станет королем Грилории.
За заботами пролетело лето, осень и настала зима. В этом году она выдалась особенно холодная и снежная. Уже к концу паденя завывали бураны, заметая дома по самые крышу, хотя обычно к этому времени снег только-только накрывает землю белым одеялом.
«Абрегорианские» носки, шапки и шарфы продавались, как горячие пирожки. Мы едва успевали завязать последний узел до того, как они попадали покупателям. Чтобы удовлетворить резко возросший спрос, мне пришлось увеличить рабочий день для моих вязальщиц. Теперь они работали по двенадцать часов. Вязать приходилось при довольно скудном освещении, хотя я велела не экономить на свечах. Но женщины не жаловались, платила я честно и хорошо.
Однажды поздней ночью, когда поток посетителей совсем иссяк, ко мне в кабинет зашел озадаченный Дишлан.
— Елька, — почесал он затылок, — тут такое дело… Купец к тебе пришел.
— Пусть заходит, — я устало махнула рукой. Приход очередного купца меня не удивил. Наоборот, купцы и лавочники всех мастей наведывались ко мне чаще остальных.
— Не нравится он мне, — Дишлан снова почесал затылок, — и не наш он… и, вообще…
Я не понимающе пожала плечами, мол, какая разница. Но когда купец вошел, сразу поняла, что именно насторожило Дишлана.
— Что вам нужно? — сухо поинтересовалась я, мысленно отмечая, что купец совершенно не был похож
И даже грамота, которую он предъявил и в которой было сказано, что это на самом деле почтенный торговец из Абрегорианской империи, не развеяла мои сомнения. Высокий, худощавый, подтянутый, с идеально прямой спиной и спокойным взглядом. Он с достоинством, очень сдержанно поклонился. Больше всего этот человек был похож на профессионального военного. И даже свободный купеческий кафтан, расшитый серебром на грилорский манер, выглядел на нем, как военный мундир. А это было плохо. Очень плохо.
— Госпожа Еляна, — «купец» слегка улыбнулся, не показывая зубы. Его глаза при этом продолжали оставаться холодными, — я в Грилории только проездом, но столько слышал о вашей красоте и необычайной для женщины деловой хватке, что решил познакомиться лично. И, признаюсь, не разочарован. Слухи, против обыкновения, не преувеличивали, а преуменьшали ваши достоинства.
Тип мне не нравился. Где-то внутри отчаянно выла интуиция, предупреждая об опасности.
— Знаю, — он словно прочитал мои мысли, хотя я прятала свои эмоции под маской так, как меня учил Орег, — я не слишком похож на купца. Но я сосем недавно увлекся торговыми делами. А большую часть своей жизни я посвятил служению императору. Я военный в отставке, госпожа Еляна.
— Что вы хотели? — повторила я вопрос. Дишлан во время разговора переместился за мою спину. Это не ускользнуло от внимания «купца», и я увидела, как в его глазах мелькнула усмешка, хотя лицо продолжало оставаться спокойным и равнодушным.
— Я только хотел с вами познакомиться, — улыбнулся он. — Вы знаете, в Абрегоринаской империи женщины совершенно другие. Домашние, мягкие и нежные. Но, признаюсь, это так скучно, — он слегка поморщился. — Они целыми днями только и делают, что вышивают. И вяжут.
С каждой минутой этот типчик не нравился мне все больше. От него омерзительно воняло опасностью.
— Что же, — я улыбнулась, растянув губы до ушей, — вы со мной познакомились. Если у вас больше нет никаких дел, то позвольте откланяться. Уже довольно поздно, и я очень устала. Дишлан вас проводит, — кивнула я телохранителю и чувствуя, как страх сжимает сердце холодными пальцами.
— Признаюсь, я рассчитывал на более продолжительную беседу, — «купец» явно не ожидал получить от ворот поворот, но сдержал эмоции, — это в наших с вами общих интересах. Но желание дамы — закон. Я навещу вас через пару седьмиц, госпожа Еляна. Может быть, — он снова улыбнулся одними губами, — тогда вы станете сговорчивее…
Он снова едва заметно поклонился и вышел за дверь в сопровождении Дишлана.
Я схватила перо и принялась теребить его, выплескивая нервное напряжение. Очевидно, что этот тип появился не для того, чтобы познакомиться со мной. Хорошо, если это всего лишь шпион, желающий выведать у меня секрет «абрегорианских» носков… слишком явным был его намек на вязание. А если нет? Я бросила ошметки пера в корзинку и схватила второе.
Дишлан вернулся бесшумно. Я взглянула на телохранителя, отбросила наполовину изодранное перо и сказала: