Богатых убивают чаще
Шрифт:
— Собственно, мне в голову не приходили такие мысли. В моем положении мечтать о богатстве было бессмысленно. Один раз попытался — и вот что получилось, — не решаясь противоречить, вздохнул Евгений. В данный момент его волновала совсем иная тема. И чтобы вернуться к ней, он высказал предположение: — А разве не нужна была встреча с моим двойником? Он же не знает моих привычек, особых черт характера, индивидуальных проявлений.
— Кое-что ему объяснили. Хотя острой нужды в этом нет. Ведь окружение, в которое он попал, толком ничего про тебя не знает. Подумаешь, бывший одноклассник банкира! Тем более после взрыва на кладбище и похищения можно ссылаться на провалы в памяти. Тебя ведь, кажется, контузило?
Не знаю. Лично я все помню.
— А ему не надо…
На самом деле Дана очень нервировало то, что двойник был отправлен плохо подготовленным. Но упускать такой замечательный случай было глупо. Он долго ломал голову над тем, как поправдоподобней организовать освобождение двойника Петелина. И тут — на тебе, освободили без всякого подвоха. Теперь уже приходилось биться над новой проблемой — кто и как смог обнаружить Петелина в особняке, который считался самым секретным объектом ФСОСИ. Дану еще предстояло держать ответ перед заместителем руководителя федеральной службы Валентином Георгиевичем Вольных, и это его заботило не меньше, чем судьба двойника.
— Раз ты все помнишь, скажи-ка мне, дружище, кто, по-твоему, мог организовать твое освобождение?
— Понятия не имею. От вас первый раз слышу, — пожал плечами Евгений.
Он и не мог ничего знать, как, впрочем, и остальные обитатели подземных апартаментов. Как только за окнами особняка начала собираться толпа, Дан приказал задраить двери потайных лифтов, курсировавших между подземными этажами. Даже если бы нападавшим удалось взять штурмом особняк, они все равно не догадались бы о существовании его подземной части.
— Кто-то наглым образом взорвал входную дверь и ворвался внутрь. Разумеется, с оружием. Мы могли бы их расстрелять как курят, но решили уступить требованиям и выдали Петелина. Кто мог решиться на такую наглость? Смеян?
— По-моему, он только перекрестился, узнав о моем исчезновении.
— Почему?
— Потому что ненавидит меня, — признался Евгений, — считает причастным к убийству Артема. Если бы не Ариадна Васильевна, он бы со мной не церемонился.
— Это хорошо, что у тебя есть враг. Без врагов живут только дворники, — мрачно заметил Дан. Его каменное лицо вытянулось. Лоб прорезала глубокая складка, а губы сложились будто для иудиного поцелуя. Так случалось всегда, когда Дан задумывался. А задуматься было над чем.
Он хорошо знал Смеяна, но сомневался, что полковник мог бы вычислить местонахождение Петелина, опираясь на своих информаторов или на профессиональное чутье. Утечка произошла либо от самых высших начальников ФСОСИ, либо…
— А какие у тебя отношения с Алексеем Суровым? — спросил он, желая проверить свою догадку.
— Кто это?
— Разве вас не познакомили? — Где?
— На панихиде.
— Меня там со многими знакомили, но я от волнения никого не запомнил, — искренне заявил Евгений.
— Суров — бывший муж Киры Давыдовой.
— А… Мы с ней говорили только об Артеме.
— Ну, о нем-то что? — Дан относился к погибшему банкиру, как к несостоявшемуся клиенту своего «рая для богатых». Он больше интересовался Суровым. Бывший муж считался другом генерала Вольных и мог получить информацию непосредственно из генеральских уст. Ни под каким видом руководитель ФСОСИ не доверил бы ему тайну ордена. Но бывшему чекисту Сурову удалось каким-то способом выяснить местонахождение Петелина. Он и навел на особняк чьих-то бойцов. То, что штурмовали бойцы очень богатой группировки, Дан не сомневался. Организация шоу со съемками клипа самого дорогого певца Ария Шиза стоила огромных денег.
Во всяком случае, Дан приказал своим людям выяснить, чьих рук это дело. В том, что исполнители будут скоро найдены, он не сомневался. А выбить из них имена заказчиков для него не представляло труда.
— Значит, не знаешь Сурова?
— Нет.
— Ладно, дружище… Пей пиво пенное, и будет у тебя морда обалденная, — с этими словами он встал и без дальнейших объяснений удалился.
Глава 24
«Ауди», в которой ехала Фрунтова, резко снизила скорость, дернулась несколько раз и замерла прямо посреди Кутузовского проспекта. Нелли Стасиевна бросила гневный взгляд на водителя. Больше всего на свете она боялась любых, даже самых незначительных дорожных происшествий.
— Сцепление… — растерянно произнес он.
— И что теперь прикажешь делать?!
Толик, сын ее приятельницы, уговорившей взять его в водители, смотрел на нее испуганным, почти детским взглядом. Он впервые сел за руль иномарки, да еще с автоматическим переключением скоростей.
— Буду вызывать «Ангел».
— Совсем как в рекламном ролике! А мне куда теперь? — развела руками Фрунтова, показывая на плотный поток машин, обтекавший «Ауди».
В дополнение ко всему сзади раздался резкий сигнал клаксона. Черный джип уперся своими никелированными дугами чуть ли не в багажник. Толик, выскочив из машины, открыл капот и склонился над мотором. Фрунтова с ужасом поглядывала по сторонам, не зная, как ей добраться до тротуара. Пустись она в это рискованное путешествие, и ее пушистая шубка из меха хорька в один миг превратилась бы в ком грязи, поскольку колеса мчавшихся машин во все стороны разбрызгивали черный мокрый снег.
Помощь возникла неожиданно. Из надрывавшегося сзади джипа выскочил мужчина и подбежал к дверце, за которой маялась Фрунтова. Сквозь муть стекла она узнала Смеяна. Тот жестом предложил ей покинуть машину. Отказываться было бессмысленно, и через минуту Нелли Стасиевна уже сидела в салоне рядом с начальником службы безопасности.
— Каким это чудом вы пристроились за нами? Следили? — недоверчиво спросила она.
— Что вы?! Абсолютно случайно.
— Тогда вас Бог послал. Сколько раз зарекалась пристраивать чужих детей и вот обожглась!
— Он вроде парень хороший. Молодой только, неопытный… — вступился Смеян, по приказу которого была испорчена «Ауди».
— А… молодые хороши только в одном месте.
Куда мы едем?
— Я так понимаю, вы собирались на дачу.
— Ну да, в Баковку. И это вам известно?
— Вы же там постоянно живете.
— Как раз сегодня я намеревалась остаться в Москве, — все еще сомневалась Нелли Стасиевна.
— В таком случае нам не по пути. Где вас лучше высадить? — Смеян сделал вид, будто разозлился.