Богдан Хмельницкий
Шрифт:
Мужиловского. Изъявляя царю благодарность за посредничество, эти посланцы по
гетманскому приказанию говорили так:
«Гетман и войско запорожское, обнадежившись государевою милостью, посылали
королю и панам просить, чтоб они отложили до времени войну. Король и паны хотели-
было собрать сейм в Бресте и с сейма прислать козакам коммиссаров. к 24 марта; но
они солгали, не прислали коммиссаров на срок, а вместо того собирают войска,
разоряют
собираются против них, и уже просили помощи у крымского хана, и крымский хан
будет им помогать. Мы не хотим мириться с поляками потому, что они не стоят в
правде, и просим, чтобы великий государь, ради православной веры, принял нас под
свою государскую высокую руку и помог нам думою и ратными людьми. Турецкий
салтан и крымский хан много раз звали нас к себе в подданство, да мы им отказали:
мимо великого христианского государя царя великого князя Алексея Михайловича не
хотим идти к бусурманам в подданство. Мы рады и той государевой милости, если царь
чрез своих послов успокоит нас миром: не выступаем из его государевой воли; пусть
только государь изволит послать своего гонца к польскому королю поскорее, чтобы
ляхи не наступали на нас войною».
Вместе с тем посланцы извещали, что шведская королева посылала к гетману своих
послов, но их на пути переняли поляки, и с чем они ехали—неизвестно. Теперь гетман
просил царя пропустить чрез свою землю гетманских послов к шведской королеве
проведать: зачем она посылала к гетману; а для верности пусть царь изволит, вместе с
козацкими послами, отправить в Швецию кого-нибудь от себя 4).
Между тем у Хмельницкого явились новые враги, бывшие его союзники, теперь
испуганные возрастающим могуществом русского повелителя. Тимош на свадебном
пиру уверял тестяв готовности служить ему . и, выказывая свою силу, говорил: «Отец
мой купит у султана мультанскую землю Валахию,
*) Памяти, киевск. комм., Ш, 3, 30. а) Annal. Polon. Clim., I, 367.
3)
Рукопись Ими. II. Библ. разнояз. Miscel. Л» 63 *) Акты Южн. и Зап. Росс., Ш,
493.
515
мы сгоним Вассарабу, тогда и Ракочн пусть бережется 1), Надобно знать, что два
господаря—Василий Дунул волоский (молдавский) н Матфей Бассараба мультанский
(валахский)—былп между собою в давней непримиримой вражде. Оба состояли
вассалами Оттоманской Порты, оба платили дань (Бассараба, получавший до 35.000
талеров дохода, платил 18.000, Лупул, получавший дохода до
400.000
талеров, платил 75.000 3), и кроме того поддерживали себя платежом
подарков в Константинополе. Обоих положение было шатким, потому что всегда
являлись претенденты, искавшие средств подкупами при дворе султана низвергнуть
господарей и себе выпросить их места. Враждебные друг другу госнодарп вредили
один другому при стамбульском дворе, но Лупул был богаче Бассарабы и щедрее
последнего. II тот и другой хотели бы низвергнуть соперника и овладеть его землею, но
турецкий двор не находил удобным в видах своей политики допускать соединение двух
господарств под властью одного лица. Лупул видел буйный и предприимчивый дух
зятя, боялся, чтоб он не лишил его престола, хотел отвлечь его в другую сторону и стал
поддерживать в нем мысль о покорении Валахии. Лупул имел основание остерегаться
своего свата Богдана, который в это время подделывался к турецкому двору с
заискиваниями не совсем безопасными для молдавского господаря. Богдан
Хмельницкий в декабре 1652 г. послал к великому муфтию письмо, исполненное
любезностей и расположения к исламу: он предлагал на службу Оттоманской Империи
40.000 Козаков из трехсот-тысячного числа своего войска, а в марте 1653 г. четыре
посла от Хмельницкого являлись к Дивану с просьбою утвердить от имени падишаха за
ним владение всеми козацкими землями с частию Молдавии и паделить его на то
грамотою. Послам Хмельницкого дали почетную аудиенцию в Диване, подарили
гетману барабан и знамя, дали от имени падишаха диплом на владение козацкими
землями, как над краем вновь поступавшим под верховную власть Турции, но о
Молдавии не упоминали. Конечно, Лупулу с этой стороны ничто не грозило еще, но
все-таки показывало, что надобно было поставить дела так, чтоб замыслы
Хмельницких нашли другой исход 3). В семейный совет Лупула был допущен великий
логофет (канцлер) Молдавии, Стефан Гергица, который в продолжение долгих лет
казался постоянным доброжелателем Лупула. Но Стефан был в родственных связях с
соперниками Лупула: двоюродная сестра его была за Бассарабою, а сам Стефан был
лсенат на боярыне из Валахии. Жена его, заметя беспокойство мужа, тайные советы
при дворе, усильно начала допрашивать, что это значит и наконец, убедила Стефана
высказать тайну, которая немедленно была передана Бассарабе, а потом дошла и до
Ракочи. Трансильванский князь узнал, что Богдан Хмельницкий недоволен ил за