Богдан Хмельницкий
Шрифт:
обращения. Все гости ели, пили за здоровье, говорили как обычно за пирами, а Тимош
молчал: ни бе, ни ме—выражается о нем очевидец. После обеда до поздней ночи гости
веселились, играла турецкая музыка, а турки показывали разные фокусы. 31-го августа
совершилось бракосочетание. Свадебное торжество представляло смешение
украинских обычаев с молдавскими; козаки играли роль бояр украинской свадьбы, а
молдавские боярышни были одеты дружками; весь дворец
множество знатных и простых пировали па великолепном обеде при звуках
невыносимой, но замечанию современника, сербской и турецкой музыки. Жених
попрежнему долго оставался неразговорчивым; господарь беспрестанно упрашивал его
есть, пить и веселиться, и Тимош, наклонившись к одному из придворных, произпес:
«дьякую очень его милости господарю—всего доволи. Чего-ж бильше треба!» Это
были первые слова, которые пришлось от него услышать. Потом Тимош вдруг
развеселился, послал за своими музыкантами, с ним приехавшими—-органистом,
виолончелистом, тремя скрипачами и бубенщиком; они заиграли попольски и Тимош
приказал пуститься в пляс своим козакам, которые лезли в комнаты. Пир продолжался
до часу ночи. Козацкия свашки так нагрузились, что завздорили с молдавскими
боярынями, которые оскорбляли их, выставляя им на вид, что сами они приличнее
умеют вести себя, чем их гостьи. Одна из свашек, Карпинская, говорила: «чи на
блазенетво мы до вас прыихали. Коли вы приличнее насъ—зачем же вашу дочку за
козака отдаете?» Спускаясь с лестницы, она упала, будучи очень тучна и притом пьяна,
после чего ее с трудом довели до кареты. В один из следующих дней после
торжественного обеда и танцев, последовавших за обедом, дарили гостей: господарь,
не считая приданого, дал зятю 2.000 талеров, четырех лошадей с седельным прибором,
два аргамака, а после окончания танцев — кусок златоглаву, за что зять и поклониться
ему не умел. Собственной дочери, новобрачной, господарь подарил 2.000 червонцев,
карету, повозки, нагруженные разными дорогими вещами, Выговскому и полковникам
тканей и денег (писарю 300, полковникам по 150 талеров); асаулов и сотников дарили
деньгами. Тимош отдаривал тестя и тещу мехами, молдавских бояр деньгами, по сту
талеров; это для них не было важным подарком. Из чужих послов был только посол
мультанского (валахского) господаря и тот пред-
504
явил в подарок господарю турецкую лошадь с седельным прибором, а жениху ковер
и кусок златоглава. 6-го сентября господарь с господаршею и с придворными обоего
пола проводили зятя с дочерью за город до того места, где происходила встреча
Тимоша. Новобрачная, прощаясь с матерью, заливалась слезами. Отец, целуя дочь
прощальным поцелуем, старался придать себе веселый вид, но заметно было, что ему
не легко было на душе. Он чуял, что этот вынужденный брак не принесет в будущем
счастья семье его и всему роду *).
Во время бракосочетания сына Хмельницкий пошел за ним с войском и снова
обратился на Каменец, на который, по замечанию поляков, у него был большой
аппетит. Он писал: «Господам региментарам войтам, бурмистрам и всем мещанам
привет от войска запорожского. По воле Божьей мы разгромили польское войско и по
следам бежавших пришли под Каменец; не упрямьтесь, иначе мы, прося Бога, будем
искать способов взять вас, и не отступим, пока Божья воля не совершится. Если же вы
покоритесь, то потерпите меньше вреда; мы, видя ваше смирение, не допустим
кровопролития и отойдем от вас с своим войском. Вы окружены нашими силами; не
надейтесь на польские войска; их много погиблоСегодня же дайте нам решение, чтоб
мы знали вашу волю. Поручаем себя вашей дружбе и желаем всякого благополучия».
Ему отвечали: «Получив от вашей милости известие о погублении вами
христианских войск, к утешению врагов св. креста, мы принимаем с любовью эту
праведную кару, которую Бог ниспослал нам за грехи, гордыню и пороки наши. Но мы
не отчаиваемся в его милосердии, и так как вы искуплены кровью Христа и веруете в
него, то мы просим вашу милость: не посягайте без причины на христианскую кровь н
отступите от города, который вам ничего не сделал. Помните, что Бог справедлив и
милосерд, а жребий войны выпадает неодинаково. Остаемся 'доброжелательны к вам и
к войску запорожскому» 2).
Хмельницкий осадил город и готовился взять его штурмом, но в войске
распространилась моровая болезнь; татары требовали, чтоб им позволили грабить
города и села, и подняли такой ропот, что предводитель мог опасаться междоусобной
войны с козаками. Он в другой раз отступил от Каменца, «и тогда, говорит польский
историк, он сделал престранный поступок: не в силах будучи укротить своевольство
татар, он позволил им пуститься загонами по Украиве и в то же время распустил ию
соседству универсалы, которыми возбуждал Козаков и народ на этих союзниковъ» 3).
Столь же оригинально казалось и то, что Хмельницкий в одно и то же время два