Боги, пиво и дурак

Горина Юлия Николаевна

И уже погромче крикнул:

— Леандр, я тебе тут помощника привел! Даниил звать!

— Что, еще один, как Ника? Немой? — донесся из кухни хриплый голос.

— Не, я языкатый! — ответил я вместо рыжего, который уже скрылся за дверью. — Некоторые даже считают, что слишком.

Девушка присела рядом и тоже подобрала луковицу, украдкой зыркнув на меня.

— Слава богам, что языкатый! — воскликнул невидимый Леандр, и девушка низко опустила голову. — Не безногий?

— Нет.

— Слепой?

— Да нет, зрячий.

— Безрукий?..

Вот

тут я хмыкнул.

— А вот это как знать.

Худенькие плечики дрогнули и девушка тихонько хихикнула.

Из кухни тоже донесся скрипучий смех.

— По крайней мере, ты точно не без чувства юмора. Давай, заходи! — велел мне голос.

Девушка поднялась, держа в изящных ручках грубую корзину с луком. Я с улыбкой протянул ей последнюю луковицу. Красавица взяла ее не сразу, точно опасалась, не укушу ли я ее. Но потом ловко выхватила из моей руки и унеслась вперед, бесшумно ступая по полу в туфельках, как в пуховых носочках.

Я двинулся следом за ней.

Кухня оказалась большой, с несколькими столами, печью и открытым очагом в центре. Он полыхал в каменной нише, накрытой железной сеткой. На стене висели поварешки, ножи и прочие кухонные приспособления, на полках громоздились кастрюли и котлы разных видов и размеров. В углу стояло несколько больших бочек и целая гора немытой посуды. На длинной широкой полке у открытого окна студился пшеничный хлеб — штук десять батонов. Все — идеально овальной формы, золотистые, с одинаковым продольным надрезом посередине. Если бы не знал, что их делали руками, решил бы, что это с местного хлебзавода, честное слово.

А рядом с этой полкой на высоком деревянном стуле с колесиками сидел безногий морщинистый дядька с серыми от щетины щеками и коротко стриженными седыми волосами.

— Добро пожаловать в нашу богадельню, — улыбнулся Леандр, довольно разглядывая нового работника. — Хорош! Да, Ника? — спросил он у девушки, и та, чуть зардевшись, со смущенной улыбкой кивнула. — Больше не придется молодняк в помощь кухне у дежурных запрашивать. Теперь мы будем справляться сами. Гляди: руки, спина — все на месте! А ну-ка, дочка, дай нашему новенькому хлеба с маслом и молока.

Он оттолкнул свой стул от полки и показал мне рукой на небольшой стол у стены.

— Вон туда садись, перекуси с дороги. А потом надо будет воды в бочки натаскать и посуду перемыть. Справишься? Не побрезгуешь?.. — спросил он, продолжая пристально рассматривать меня.

— Спасибо, я не голоден. А с плошками я запросто справлюсь, даже не сомневайся, — без особого энтузиазма, но зато с уверенностью ответил я. — Ведра дайте?..

Ника принесла мне два больших ведра, а Леандр в двух словах объяснил, где найти колодец.

Трудотерапия мне пошла на пользу. Физический труд на свежем воздухе без созерцания людей, измученных тюрьмой или моим приятелем-палачом, повлиял на меня прямо-таки целительно. Наполнив бочки, я без промедлений взялся за посуду. Леандр с Никой тем временем варили крепкий куриный бульон, чистили овощи и жарили их на большущих сковородах, причем все

это действо в их исполнении выглядело, как большое цирковое шоу. Ника шустро разделывала куриные тушки, ловко орудуя только своими длинными ноготками, при этом от ее рук поднимался искрящийся желтоватый дымок. Шеф-повар перемешивал содержимое сковородок, схватившись голой рукой за железную ручку: при этом все кусочки внутри начинали двигаться, перекатываясь с боку на бок. В процессе Леандр широко улыбался и болтал без умолку за нас троих: рассказывал, как в свое время учился правильно чистить картошку и по запаху определять спелость яблок и слив. Я слушал его рассказы, время от времени кивая и поддакивая.

А потом сквозь кухонный шум я услышал с улицы голоса, будто большая компания высыпала во двор. Тряпка застыла у меня в руках.

— Это у них там тренировка началась, — пояснил Леандр.

Я вздохнул, кивнул. И продолжил свое занятие.

— Слушай, Леандр, а сколько всего учеников в школе? А то посуды целая куча, а шум за окном — будто там человек десять всего.

— Так их там примерно столько и есть, — подтвердил Леандр. — В школе-то сейчас один молодняк, старшие в отгуле…

— Молодняк — это первогодки? — уточнил я.

— Здесь не годами считают, а степенями овладения навыками. Молодняк — это послушники и младшие ученики. Потом идут рядовые, опытные, старшие, младшие подмастерья, подмастерья и умудренные. И девятая ступень — мастер ордена. У нас он один — и мастер, и магистр в одном лице. Такие дела.

— Понятно, — проговорил я себе под нос. — А можно будет на их тренировку завтра посмотреть? Ну, если я к этому времени с посудой разобраться успею.

Леандр с любопытством покосился на меня. Но ничего лишнего спрашивать не стал.

— Я могу тебя на утреннюю отпустить, если с вечера со всеми делами закончишь.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— Да не за что, — отозвался тот. — Ника, дочка, а рыбу принесешь из кладовой? Только чур хвосты им не жевать!

— Чего? — рассмеялся я. — Хвосты сырой рыбе?..

— Да это у нас шутка такая, — отмахнулся Леандр.

Девушка покраснела, потупила взгляд и поспешила прочь из кухни.

В итоге до самой ночи я проторчал на кухне.

Я потрошил мелкую рыбешку, которую Леандр назвал «белицей», скоблил котлы, чистил столовые приборы и помогал Нике раскладывать припасы, доставленные из города, по нужным корзинам и полкам.

А потом я в первый раз за все это время по-человечески помылся.

Не из ведерка, стоя в лохани, а в нормальной бане! Правда, когда я туда пришел, все уже порядком остыло. Но я не растерялся и раскочегарил ее как следует. Кто-то еще сунулся было внутрь, но тут же крепко ругнулся и по-быстрому запер двери обратно — я даже не успел разглядеть сквозь пар, кто это был.

Мне вдруг стало весело. Что, не выдержала чужеземная магическая морда крепости русского пара? Му-ха-ха, я повелитель маленького ада! Подбавив еще немного, я окончательно растекся от удовольствия.