Богомол
Шрифт:
Анин закричал:
— Давай за ним! Быстрее!
Грожин кое-как включил сцепление, и джип наконец сорвался с места.
Пинчук продолжал кричать, хватая Анина за руку, тот его отпихивал, суматошно исследуя заросли по обе стороны проселочной дороги. В горле у Анина саднило: пыль, поднятая колесами «фольксвагена», клубами проникала в джип через проем выбитого ветрового стекла.
В какой-то момент Анин не выдержал и влепил Пинчуку пощечину. Голова у того дернулась, и крик прервался. Пинчук, отдуваясь, с багровым, как помидор, лицом, откинулся на спинку сиденья, подсохшие на щеках пятна крови
Впереди показался просвет между деревьями — метрах в ста их ждало Арсеньево.
В некоторых местах колея была для «ауди» глубокой, и Дмитрий Вересов, несмотря на жгучее нетерпение, сбрасывал скорость, чтобы не остановиться окончательно: в случае чего он в одиночку бы не сдвинул машину с места.
Вересов нервничал. Конечно, он успокаивал себя: катастрофы не случилось, все наверняка живы-здоровы, скорее всего кто-то из них свалился в какую-нибудь яму и, возможно, ушибся.
Время от времени его руки касались брючного ремня, однако сотового телефона Вересов там не обнаруживал. Он не мог позвонить ребятам и узнать ситуацию до тех пор, пока лично не увидит их. Конечно, любое неприятное происшествие будет иметь последствия и станет известно Владимиру Анину, хотя Вересов надеялся, что хозяин задаст ему терпимую трепку.
Но ведь всегда может быть еще хуже!
В первую очередь Вересова беспокоил не сам факт того, что у них что-то случилось, а их присутствие возле Котлована.
Он гнал автомобиль по лесной дороге, лицо мрачнело с каждой минутой. Сначала, узнав, что они у Котлована, он испытал сухую злобу: при первом звонке друг Сергея, Виктор, утверждал, что они далеко оттуда; они его обманули, как шкодливые дети. Очень скоро злость уступила место страху, он становился все более липким.
Историю, рассказанную Сергеем Аниным своим одногруппникам, Вересов слышал, так сказать, из первых уст — от Аркадия Буланова, человека, с чьей семьей она произошла. Не то чтобы Вересов готов был подписаться под его словами, однако он давно составил собственное мнение по этому поводу — нечто действительно имело место. Какая-то несуразица, связанная со временем.
И она могла представлять опасность.
Это подтвердил случай с сыном Буланова. Пусть кое-что Булановы преувеличили, но Владимир Анин тем летом вскоре увидел парня, и с его слов, выглядел тот жутко. Сейчас, кстати, у Буланова-младшего, семнадцати лет отроду, уже появились седые волосы.
Кроме того, в прошлом были и другие случаи. Однако на этом прелести Котлована, впадины неизвестного происхождения посреди Арсеньевского леса, не заканчивались.
Время, так или иначе, связано с пространством. Иногда искажения времени подобно цепной реакции влияют на привычное окружающее. Эти слова Дмитрий Вересов услышал от Степана Буркова, местного старожила. Когда-то Бурков жил в Арсеньево, но жена вынудила его бросить дом и уехать отсюда. Кажется, они осели в Старом Осколе. Бурков не пожелал углубляться в смысл той фразы, что запечатлелась у Вересова в памяти. Вересов не настаивал. Возможно, у Буркова были свои причины на это: не хотелось ворошить пошлое, вспоминать то, что случилось лично с ним.
Вересов сделал личные выводы. Кроме странностей
Когда он приблизился к концу проселочной дороги, беспокойство, казалось, достигло своего пика. Вскоре ему предстоит идти пешком около двух километров — вплотную к Котловану машина не пройдет.
Найдет ли он их?
Вересов надеялся, все обойдется. Что с ними может произойти? Он встретит их, быть может, уже на тропе, ведущей к Котловану, скажет пару ласковых Сергею Анину, позже последует долгий, нудный разговор с его отцом — и это все.
Тем не менее, до этого было еще далеко, и Вересов сжимал зубы от напряжения, поглядывая вперед. На пассажирском сидении лежало ружье — «Сайга». Другое ружье, «Моссберг», было у ребят. Вересов взял ружье автоматически, не думая, что оно пригодится. Выбегая, он схватил всего восемь патронов — на большее, чтобы искать коробку, у него не было времени.
В конце дороги не было ни микроавтобуса, ни джипа. Не было их и на поляне.
Вересов ударил по тормозам. «Ауди» развернуло.
Несколько секунд тридцатисемилетний мужчина неподвижно сидел, ощущая, как ему сжимает горло от нехороших предчувствий. Он суматошно соображал, не напутал ли он чего.
Нет, если они решили идти к Котловану с самого начала, ближе, чем здесь, к нему не подъедешь. Они звонили на дачу от Котлована, значит, должны были оставить машины здесь.
Конечно, у них было время, чтобы вернуться — Вересов, расслабленный, раздетый до трусов, узнав ситуацию, слишком много суетился, прежде чем начал целенаправленно собираться — но что-то он этому не верил. В противном случае он должен был встретить их на проселочной дороге — к даче отсюда вел только один путь.
Куда же подевались джип и микроавтобус?
Внезапно его осенило.
Они свернули к Арсеньеву! В двух-трех километрах отсюда ему померещился далекий автомобильный гул, но он подумал, что ослышался: в тот момент все его внимание было направлено на Котлован. Возможно, останови он машину и исследуй землю на повороте к хутору, обнаружил бы свежие следы шин.
Следопыт из него никакой.
Мистический страх, связанный с необъяснимым исчезновением автомашин ушел, уступая место реалистичному страху за жизни ребят, бывших на его попечении. Видимых симптомов не было, тем не менее, Вересов что-то учуял — так слышишь запах гниения рыбы с виду вполне еще сносной.
Почему они повернули к хутору?
На поляне валялся пакет и несколько конфетных оберток. Вересов выбрался из «ауди». Он должен был поспешить к троне, ведущей к Арсеньеву, но что-то задерживало его. Лишь отойдя от машины на несколько метров, мужчина осознал, что сжимает в руке ружье.
Он остановился там, где предположительно они устроили недолгий привал. Трава примята, возле ближайшего дерева — куриная кость, два яблочных огрызка и банановая кожура. После они двинулись к Котловану. Если предположить, что он действительно слышал гул «чероки» и «фольксвагена», они должны были возвратиться к поляне очень быстро, чтобы через три сотни метров свернуть налево, прежде чем он приедет.