Богомол
Шрифт:
Маверик решила, что надо выглянуть в окошко, но не сделала этого. Она заставляла себя подняться с пола салона несколько минут, пока грохот выстрела буквально не подбросил ее.
Она увидела, как богомол завис над синим автомобилем, спикировал на ветровое стекло. И отскочил в сторону.
Второй выстрел.
Маверик осознала, что делает, лишь позже. В тот момент в голове была пустота. Время растянулось, текло медленно — медленно, как растаявшая смола по стволу дерева.
Богомол завис на машиной снова,
Путь оказался свободен — тварь сосредоточилась на определенной жертве. Это не могла длиться даже минуту, но какие-то секунды были.
Маверик буквально прыгнула на дверцу. Откатила ее и вывалилась наружу. Ее как будто что-то вытолкнуло, некий сгусток обезумевших инстинктов, обостренных, обнажившихся до предела.
Девушка бросилась к калитке. Та была закрыта, и секунду Анжела боролась с ней. Теперь она пожалела, что покинула микроавтобус. Пожалела, но было поздно.
Наконец калитка распахнулась.
Маверик побежала к веранде. Все звуки исчезли, кроме одного — ей казалось, позади нечто рассекает воздух. Она едва не споткнулась. Веранда была открыта. Девушка вбежала туда и схватилась за ручку двери, ведущей внутрь дома.
— За другими окнами надо смотреть, — бормотал Андрей Донской.
Никто как будто не слышал его — они смотрели на синюю «ауди», где находился Вересов, и тыльная сторона дома осталась без присмотра.
Когда богомол атаковал, они застыли, как изваяния, не в силах среагировать на происходящее, пока Ольга Сурта не выкрикнула:
— Анжела!
Они видели, как Маверик вбежала во двор и секунду спустя уже была на веранде.
Никто по-прежнему не двигался.
В дверь заколотили с обратной стороны.
— Откройте! — в голосе послышалось отчаяние.
— Крючок! — выпалила Ольга и бросилась к двери.
Ей пришлось оттолкнуть Грожина, стоявшего у нее на пути. Никто, кроме Донского, не пошевелился.
Анин не отводил взгляда от «ауди».
Ольга Сурта впустила Анжелу. Та растянулась на полу.
— Ружье! — выкрикнул Донской. — Почему она не взяла ружье?
Он взглянул в окно — ружье, принадлежавшее хозяину дома, находилось на том же месте — в нескольких метрах от крыльца. Донской бросился к двери.
— Не выходи! — завизжала Ольга.
Донской грубо отстранил ее, рука приподняла крючок.
— Стойте! — выкрикнул Сурта. — Богомол исчез. Его не видно.
Донской заколебался.
— Черт, — процедил он. — Ты уверен?
Короткая пауза.
— Да, — отозвался Сурта. — Нет его.
Донской отпустил крючок, отступил от двери. Ольга помогла Анжеле подняться. Ее била сильная дрожь. Девушку усадили на диван в соседней комнате рядом с кухней.
Донской и Грожин снова подошли к окнам фасада.
— Что с ним? — спросил Грожин после непродолжительной паузы.
Вересов оглядывался по сторонам, прилаживая руку ко лбу, щекам, подбородку. Один глаз у него был закрыт.
Анин мрачно пояснил:
— Его ранило осколками стекла. Когда он стрелял.
— Боже, — прошептала Ольга Сурта, подошедшая к ним сзади. — У него все лицо в крови.
Анин смотрел, не отводя взгляда, и чувствовал, как ему хочется дать волю слезам. У него дрожали руки и подбородок.
Вересов, которого он уважал, некий образец последовательности, рассудительности и самообладания, сейчас напоминал загнанного зверя, не знающего, с какой стороны его попытается ужалить змея. Лицо его было в мелких порезах — словно за одну ночь высыпали родимые пятна. Они кровоточили. Расстояние мешало рассмотреть выражение лица мужчины, но и без этого от прикрытого взгляда веяло жутью.
Он не выдержит так долго, подумал Анин. Если даже насекомое не атакует, Вересову придется быть в постоянном напряжении. В конце концов у богомола вряд ли окажется меньше терпения.
— Ребята, — прошептала Ольга Сурта. — Как ему помочь?
Донской глянул на нее.
— Как помочь ЕМУ? — переспросил он, на губах появилась презрительная ухмылка. — А кто поможет НАМ?
Ольга ответила ему таким же взглядом.
— Меня от тебя начинает тошнить.
Донской изменился в лице и растерялся, не зная, что сказать.
Анин набрал в легкие воздуха и закричал:
— Дима, уезжай! Быстрее уезжай!
Грожин отпрянул, закрывая уши руками.
— Прекрати! — Донской оттянул Анина, и крик захлебнулся. — Ты только привлекаешь эту тварь. Лучше следи за окном.
У Анина заблестели от слез глаза.
— Пусть уезжает, — твердил он.
— Ты за окном следи, говорю, раз у тебя оружие, — заметил Донской.
Олег Сурта произнес:
— Если Вересов сможет уйти, о нас узнают и придет помощь.
— Богомол вряд ли от него отстанет, — сказала Ольга.
— Тогда кто-нибудь из нас успел бы сесть в джип и попытаться вырваться отсюда.
Донской поджал губы.
— Ты даже не знаешь, где эта гадина: преследует «ауди» или затаилась здесь.
Сурта ничего не сказал, отведя взгляд — у него не было аргументов на то, чтобы возразить Донскому.
К ним подошла Анжела Маверик. Донской почувствовал движение сзади, обернулся и секунду-другую рассматривал девушку. Та еще только-только приходила в прежнее состояние: грудная клетка вздымалась, глаза, широко раскрытые, неуверенно следили за лицами одногруппников.
Донской произнес, обращаясь к Сурте:
— Хватит торчать всей кучей в одном месте. Тебе бы лучше занять позицию, чтобы ты видел входную дверь и окно кухни. Заодно сможешь контролировать заднее окно.