Бои без правил
Шрифт:
– И?..
– Он списался с неким Замиром. Договаривался о скорой встрече на известном месте. Встреча, как планирует Хантер, должна состояться в течение трех-четырех дней. Так они оговорили, во всяком случае.
– Что за место?
– Не ясно пока. Зато получен ответ: Замира больше нет, его делами занимается Бора. Но Бора ждет встречи. Место, думаю, то же. В каком-то смысле его реально вычислить.
– Место?
– Место. Сервер, который используют эти Замир и Бора, находится на Балканах. Конкретнее – где-то в Приштине, это Косово. Никаких мыслей?
Только теперь Виктора осенило.
– Оружие. Ему нужно оружие .
–
Часть четвертая. Балканский сюрприз. Край Косово и Метохия, апрель
Ты чего, цыган, смурной?
Божья коровка почему не с тобой?
Эх, за что такая жизнь?!
Ну-ка, девчонка, пойди расплатись!
1
– Ты здесь не был раньше, брат. И тебе не с чем сравнивать.
– А я, Ульбер, еще много где не был. – В тоне Хижняка звучало легкое раздражение, и он, не сдержавшись, съязвил: – Даже в вытрезвителе.
Американец вопросительно взглянул на Виктора, и тот, сообразив, что сморозил совершеннейшую глупость, даже не стал объяснять, что имел в виду и что вообще собирался сказать. Очень быстро понял: молотит языком, потому что впервые за свои без малого сорок лет оказался не просто за границей и в другой языковой среде, – объем информации, который приходилось пропускать через себя, был для него абсолютно непривычный.
Но отыграть назад Хижняк уже не мог и не хотел. Чтобы найти Антона Хантера здесь, в незнакомом и непонятном ему Косово, нужно было смирить гордыню, чуть попридержать лошадей, внимательно послушать человека, лучше знакомого с местными раскладами, и только потом бежать-стрелять.
Никогда не интересуясь политикой, более того, даже не собираясь вникать в сложное, недоступное его пониманию политическое устройство мира, с того момента, как согласился выйти на охоту за Хантером, он вдруг уяснил: нельзя пересечь границу очередного государства, не сделав поправку на политическую ситуацию внутри страны. А также на особенности международной политики в целом. Добираясь из Польши в Австрию, а затем из Вены до края Косово, пролетая, как сообщал из динамика командир корабля, над Венгрией, Румынией, Болгарией и Македонией, при этом огибая Сербию, он все это время прокручивал в голове последние события. Чтобы в конце концов убедиться: так или иначе он вступил в эту игру как раз из-за политики.
Это не нравилось Хижняку.
Но, похоже, все складывалось именно так. Сначала – непонятные реверансы между силовиками двух соседних государств. После – крепкая
Будь Виктор менее опытным человеком, эта ситуация нисколько не напрягала бы его – наоборот, все вокруг было новым и, надо признать, невероятно интересным, способным внести немалое разнообразие в жизнь даже видевшего смерть Хижняка. Однако что-то подсказывало ему: если не разобраться в положении вещей хотя бы поверхностно, на уровне «чайника», непременно грянет очередная подстава. Только теперь выбраться из водоворота станет сложнее – слишком уж бурный этот водоворот событий.
Наконец, его новый знакомый, Ульбер Микич, журналист, этнический албанец и вот уже десять лет как американский гражданин. Сам по себе он являлся для Виктора одним ходячим вопросом. В ожидании посадки на свой рейс в венском аэропорту Хижняк нашел там интернет-клуб и потратил час времени, роясь в сети с целью хоть что-то узнать о том, что его может ожидать в Косово.
И уяснил главное: Америка безоговорочно поддерживает самопровозглашенный суверенитет края, еще совсем недавно входившего в состав Сербии, его родина Украина старается по мере сил и возможностей не давать этому событию никаких официальных оценок, Россия считает действия косоваров ярким проявлением сепаратизма. То есть, казалось бы, американцы и россияне во всех касающихся Косово вопросах занимают кардинально противоположные позиции. Тем не менее Николай Логинов, офицер российских спецслужб, дает Виктору Хижняку, гражданину другой страны, контакт в столице края, Приштине, и этим контактом оказывается албанец, эмигрировавший, а по сути бежавший в США в разгар Балканской войны, натурализовавшийся там, получивший гражданство и теперь занимающийся тут, в Косово, сбором материала об албанской мафии.
– Здесь начали строить только несколько лет назад, – продолжал Ульбер, сразу же забыв о попытках своего нового знакомого поддержать разговор на одному лишь Виктору понятной и знакомой волне. – Аэропорт видел? Тот терминал, у которого я тебя подхватил?
– Терминал как терминал. – Хижняк пожал плечами, по-прежнему не совсем понимая контекст разговора, его больше занимала другая информация.
– Новый терминал, – уточнил Микич. – Рядом есть старый, а этот – новенький. И от него дорога до Приштины тоже новенькая, ровная и гладкая. Косово и до войны считался бедным краем, война совсем разорила, бюджет постоянно в дефиците. Но построен новенький терминал, приводятся в порядок основные магистрали, да и здесь, в городе, тоже очень много строят. Я был тут как журналист еще девять лет назад – совсем другая картина. Что, край стал богаче? Он поднялся на войне?
Хижняк, чувствуя, что любой ответ выставит его не в лучшем свете, благоразумно промолчал, отпив холодной колы прямо из бутылки.
– Евросоюз, – резюмировал Ульбер. – Оттуда идут деньги на развитие. И Америка тоже поддерживает здешнюю независимость, это значит – финансовые потоки. Дают – почему бы не строить?
– Что тебе не нравится? Новый асфальт?
– При чем здесь асфальт? Мне нравится асфальт. Только не в асфальте дело, брат. Просто пока здесь воевали, Америка и Европа признавали: Косово входит в Балканский коридор. Знаешь, что это такое?