Бои без правил
Шрифт:
– Читал. Контрабанда.
– Вообще-то, лет двадцать назад это начиналось и подавалось как крупный международный торговый путь. Но сам знаешь, как бывает… Торговать можно всем, что покупают. А оружие, наркотики и людей покупают очень активно. Рынок диктует, и все такое. Вижу, тебе это не слишком интересно, брат…
– Интересно, – вставил Хижняк, стараясь казаться вежливым и благодарным слушателем. – У меня времени не очень много. Ты лучше это… сбрось мне через Интернет, ну, ссылки на свои статьи. Вернусь – прочту.
– Мне нравится твой оптимизм, брат. Когда кто-то приезжает в Косово и начинает всерьез интересоваться албанской мафией, он не всегда уверен, что ему дадут вернуться.
– Ты пугаешь сейчас?
– Нет, не пугаю. Я много видел, брат, и многих видел, не смотри, что мне только тридцать… Ты не похож на того, кого можно запугать.
Над ними потускнела лампочка, чтобы через несколько минут снова ярко вспыхнуть, – так работал генератор, один из тех, что стояли в Приштине на улицах вдоль тротуаров, – электричеством люди обеспечивали себя сами. За короткое время Виктор уже успел к этому привыкнуть.
– Спасибо. – Хижняк ухмыльнулся. – Ладно, давай ближе к нашему делу.
– Я уже очень близко к нему, брат. – Ульбер снова сделал маленький глоток кофе. – Балканский коридор – это беспрерывная и бесперебойная доставка всего, что убивает, из Ближнего Востока через Афганистан в Европу и Америку. Когда администрация США вмешалась в ситуацию на Балканах, одной из причин такого вмешательства назвали борьбу с терроризмом и организованной преступностью, которые тормозят демократическое развитие новых независимых государств. Но когда то же Косово объявило суверенитет и добилось частичного признания, преступность никуда не исчезла. Ее прикрывали и прикрывают на высшем государственном уровне. Слыхал о Тачи? [8]
8
Хашим Тачи (1968 г.) – лидер Демократической партии Косово, первый глава правительства края после провозглашения независимости, в конце 2010 года досрочно отправленный в отставку после того, как представитель Совета Европы обнародовал информацию, согласно которой Тачи был причастен к организованным преступным группам, торговле оружием, наркотиками и даже человеческими органами. Информация была принята неоднозначно, сам Тачи ее категорически опроверг.
– Читал. Краем глаза.
– Что думаешь?
– Слушай, мне это не надо. Я вообще никому не доверяю, если этот кто-то сидит во власти. Там всегда выкручиваются, как жопу припечет.
– О’кей. Просто я хочу сказать, что теперь любая преступная группа, под чьим бы прикрытием она ни была, всегда находит железный аргумент: эти обвинения – провокации противников независимости, демократии, суверенитета, права нации на самоопределение и тому подобное. Меня обвиняли в том, что я – ксенофоб и ненавижу албанцев. Меня, Виктор, меня, этнического албанца, а я родился в Призрене! [9] Знаешь почему? Потому что я пишу об албанской мафии! То есть я считаю албанцев преступниками, мафиози и не скрываю своего отношения!
9
Призрен – второй по значению город Косово после Приштины, административный центр Призренского округа края Косово и Метохия.
Ульбер понемногу заводился. Хижняк обеспокоился, как бы на них не стали обращать внимания, – они сидели в открытом кафе, говорили по-английски, и Виктор уже ловил боковым зрением взгляды, которые бросали на них смуглые парни, обосновавшиеся за столиком в противоположном углу. Однако Микич быстро взял себя в руки, продолжил уже спокойнее:
– Мусульманские общины здесь прикрываются Кораном, получают деньги из неправительственных фондов. А их члены, организовав доставку живого товара морем и даже по воздуху, продают девушек из России, Украины и Польши в подпольные бордели Израиля, в гаремы нефтяных шейхов Ближнего Востока, даже преторианским алмазным королям в Африку. Для этого используют частные самолеты, и это только малая часть бизнеса, брат. Миротворцы тоже вошли в дело, и кража топлива со складов – еще цветочки. Я писал о том, как американские сержанты сгружают оружие со складов и даже обеспечивают прикрытие каравана под видом очередной миротворческой операции. Я о многом писал, брат, мою работу здесь уже начали поддерживать правозащитные организации…
– Я понял, что тебя прессуют, – вздохнул Виктор, смиряясь с тем, что собеседнику нужно выговориться.
– А я догадываюсь, что уже утомил тебя, – признался Ульбер. – Но ты мне очень помог, знаешь?
– Я? – Вот теперь Хижняк удивился.
– Ты сказал, что Замира больше нет.
– И что?
– А то, что меня самого очень интересует Замир. Я потратил много времени и денег, ища к нему подходы. Он как раз мог дать новую информацию о связях военных с мафией, мне нужна такая статья: шишки из армии уже готовят судебный иск, и Замир согласился слить своих партнеров.
– Для чего? Так делают, когда хотят соскочить…
– Ну, с Замиром все сложнее. Или проще, как посмотреть. Дело в том, что он давно хочет быть сам по себе. У него своя группа, небольшая, но крепкая и достаточно сильная.
Его амбиции не устраивают так называемых больших боссов, и, если Замир сливает мне военных, у этих боссов появляются проблемы куда серьезнее, чем какой-то, как у вас говорят, отморозок.
– Почему отморозок?
– Видишь ли, брат… Замир даже по меркам албанской мафии считается жестоким человеком. И то, что он собрался слить своих, вполне вписывается в его систему ценностей: раз свои мешают бизнесу, помеху нужно устранить. Говоришь, человек, которого ты ищешь, пытался связаться с Замиром?
– Да, только никак не соображу почему. Тот, кого я ищу, должен иметь массу возможностей купить оружие.
– Видишь ли, ты многого не знаешь… Замир может продать винтовку, а может отгрузить несколько контейнеров. Но в любом случае доставка товара к месту назначения – это его забота, это, если хочешь, входит в стоимость. Покупатель приезжает, встречается с Замиром, смотрит на товар, убеждается в его качестве, называет адрес – и все, он может спокойно направляться туда как законопослушный гражданин. Нет необходимости изобретать хитромудрые способы провоза оружия самому – для этого есть Замир с его идеями. Вот почему он на каком-то этапе решил работать только на себя.
– Грубо говоря, сам себе албанская мафия.
– Грубо, но правда, брат.
– И теперь Замира нет. Вместо него – какой-то Бора. Тебе это имя что-то говорит?
– Нет, – признался Микич. – Зато теперь я понимаю, почему ни Замир, ни его люди не дают о себе знать уже несколько дней. Я ведь тоже ограничен во времени.
Хижняк решил промолчать о том, что свой шанс отыскать Хантера здесь, в Косово, он вообще мог упустить. Из его переписки понятно: встреча с неким Борой должна состояться через три-четыре дня после того, как письмо отправлено. Если Виктор верно считает, сегодня – третий день, четвертый наступит завтра. Но встреча вполне могла состояться и сегодня, завтра Хантера уже не будет в Косово, и остается очень маленькая надежда с помощью опасных связей Ульбера попытаться выяснить, где киллер ждет свое оружие.
Правда, чем дальше, тем все менее перспективным и четким казался Хижняку этот след. Нет, надо возвращаться обратно, садиться на загривок Кирилла Дорохова, потенциальной жертвы, и караулить Хантера там, постаравшись вычислить место и время покушения. Да, при этом надо включать мозги, и не только свои. Зато результат будет наверняка, а здесь же, как справедливо заметил американский албанец, можно бестолково нарваться…
– Исходя из собственного опыта, скажи, что значит вот это самое: «Замира нет, вместо него Бора»? – спросил Виктор.