Болид над озером

Щербаков Владимир Иванович

— Зарид, Озирис, Тот, Мут… — продолжал Санин. — Имена древнеегипетских богов — это имена восточных атлантов. Зариду арабские источники приписывают строительство до-потопной пирамиды, в которой должны были быть сохранены такие достижения кроманьонских мастеров, как нержавеющая сталь («железо, которое не ржавеет»), гибкое стекло и т. д. Это не более чем одна из легенд о до-потопной цивилизации, однако трудно отрицать, что и в имени Озирис и в имени Зарид присутствует этрусский, а точнее, восточноатлантический, корень «зар», «жар». Озирис — озаренный. Действительно, в Древнем Египте он был богом зеленого царства, озаряемого лучами Солнца. Ра — это само Солнце. Корень «ра», «ро» — древнейший, мы слышим его и в слове «родство» и в

слове «красный». Ра боролся со змеем Апопом, врагом Солнца. Красный хвост этого змея, вполне возможно, символизирует магму, выплеснувшуюся вверх после того, как земную кору пробил гигантский метеорит. Упал он предположительно в Атлантический океан. Соединение воды и магмы породило камнепад, распыление огромного количества вещества в атмосфере, ливни и сели. Наступило время хаоса, отраженное в мифах многих народов. На бронзовом этрусском кораблике, найденном в городе Ветулонии, разместился целый зверинец. Здесь, если хочешь, каждой твари по паре. Это подобие Ноева ковчега. Добиблейские и догомеровские представления этрусков о катастрофе и потопе отразились в их искусстве. Это же естественно! А после катастрофы кончился ледниковый период. Европа освободилась ото льда. Ее стали заселять те же сыны леопарда, точнее, их потомки. Племена древнего Средиземноморья двинулись на север и северо-запад. Движение это, то ослабляясь, то вновь набирая силу, длилось тысячелетия. Современный этнос Европы с поправками, конечно, — это этнос древнего Средиземноморья!

Письмо Брайна Фосетта

Я успел ознакомить Санина с письмом, которое получил от младшего сына Фосетта. Он писал, что не может почти ничего добавить к тому, что уже опубликовал. Однако только недавно нам с Саниным стала ясна загадочная фраза в конце письма…

Вот содержание письма:

«У вождя племени калапало Изарари исторгнуто якобы признание. Вождь покаялся на смертном одре и заявил, что он, Изарари, убил дубиной Фосетта и двух его спутников. Он сказал, что трое белых пришли вместе с вождем чужого племени, и белый сын старика вступил в связь с одной из его, Изарари, жен». К письму была приложена выписка из публикации: «Фосетт попросил у Изарари носильщика и лодки для дальнейшего путешествия. Вождь племени отказал в его просьбе, ссылаясь на междуплеменные раздоры, и тогда белый якобы ударил Изарари по лицу! Вне себя от ярости вождь схватил боевую палицу и размозжил ему череп. Двое молодых белых бросились на вождя и в мгновение ока были уложены страшной палицей рядом со стариком.

У Изарари был сын Ярулла, которому едва исполнилось двадцать лет; товарищи звали его „караиба“. Цветом кожи он был светлее своих соплеменников, как если бы в его жилах текла кровь белого человека.

Коматси, который стал вождем после смерти Изарари, лишь после долгих уговоров согласился показать могилу убитого исследователя; его кости выкопали и передали на экспертизу. Трупы молодых спутников старика, сказал Коматси, были брошены в реку. Во всяком случае, найти их не удалось.

Группа экспертов Королевского антропологического института в Лондоне, исследовав кости, пришла к выводу, что это кости не моего отца. Кому они принадлежат, выяснить не удалось.

Одна из возможных причин, побудивших отца направиться в район обитания индейцев калапало, то есть пойти в направлении, прямо противоположном намеченному маршруту, могла быть следующей. Предположим, что, после того как они покинули Лагерь мертвой лошади, больная нога Рэли не только не зажила, но разболелась еще сильнее вследствие непрестанных укусов насекомых. После одной-двух недель пути животные вследствие отсутствия корма оказались не в состоянии двигаться дальше, и всем троим пришлось взвалить поклажу на собственные плечи и продолжать путь в сторону Шингу пешком.

Одним из притоков Шингу является Кулуэни, верховья которой расположены дальше на юг и ближе к Куябе, чем у какого-либо другого

притока. Если бы удалось подняться вверх по Кулуэни, была бы покрыта половина расстояния до границ цивилизованного мира; двоим путникам, обремененным больным товарищем, это было не под силу. Нести Рэли они не могли, поэтому плыть на лодке представлялось единственным выходом из положения. Если они предприняли это путешествие, то непременно у того места, где сливаются реки Кулуэни и Тангуру, должны были встретить индейцев калапало…

Другое возможное объяснение состоит в том, что они нашли нечто очень важное».

Нечто очень важное — это развалины того самого города. Таков наш — мой и Санина — вывод.

Ночной электропоезд

Утром я выписывал из нового журнала названия рыб, которые обитали близ берегов Атлантиды. Атлантические осетры с оливково-зелеными спинами… серебристые лососи, преодолевающие весной пороги рек… угри с желтоватыми боками… прозрачные зеленоватые корюшки… круглая масляная рыба с синей спиной… миноги, похожие на змей… скаты.

Атланты били этих рыб острогами, ловили на мелководьях сетями и просто руками, а если надо, ныряли на глубину до восьмидесяти метров.

Позже, вечером, я печатал копии фотоснимков, которые мне прислали. Две давние истории интересовали меня в связи с проблемой антиразума.

В пятьдесят девятом году в пустыне Гоби найден отпечаток ботинка. Возраст песчаника с этим отпечатком — миллионы лет. В Америке, в штате Невада, в слоях, относящихся к триасу, также есть отпечаток подошвы ботинка со следами стежков. Фото документально засвидетельствовало сей факт, но само по себе не помогало ответить на занимавший меня вопрос. Что это? Первая поступь разума на нашей планете или…

В полночь смутное предчувствие встревожило меня, но я не удосужился ему довериться… Я мог разыскать Санина дома или на улице, в библиотеке или в гостях, где угодно… мог!

Ночью его нашли на железнодорожной линии. Машинист электровоза сообщил на очередной станции, что видел человека, который стоял у рельс, даже пытался взобраться на насыпь, но не успел этого сделать — он упал как будто бы сам по себе, в пяти шагах от электровоза. Машинист был почти уверен, что поезд не задел неизвестного.

…Место мне хорошо знакомо: ветка Рижской железной дороги близ платформы «Гражданская»… Здесь еще зеленела кое-где трава, у насыпи тянулись ямы, кучи щебня, слева — глухой забор, справа — шпалы. Он лежал у самых шпал.

Я сам не раз возвращался этой дорогой из редакции журнала, где печатали иногда наши статьи об атлантах. Но что ему понадобилось там глухой октябрьской ночью? Этого никто не знал.

* * *

Непосредственной причиной смерти был разрыв сердца. Что там случилось? Думаю, мы никогда не узнаем правды. Санин буквально балансировал в последний год на грани жизни и смерти. Вспомнились мне опыты с египетским золотом, вспомнились и другие случаи, которые только теперь как бы приоткрыли завесу над тайной. Я вижу его поздней ночью так ясно, как будто это происходит наяву, а не в моем воображении. Он устал. Его преследуют неудачи, о которых, признаться, я и понятия не имел до поры до времени. Он, в сущности, одинок. Что ему померещилось? Зачем понадобилась ночная прогулка?

Пасмурная, октябрьская ночь, всюду слякоть, лужи, мокрые листья липнут к шпалам… Он точно испытывал судьбу в поздний час близ насыпи, как я испытывал ее месяц назад, когда Рута была в опасности.

* * *

Строчки некролога из журнала, где он печатал статьи и очерки об этрусках и латиноамериканских цивилизациях: «… Трагически погиб В. Санин, писатель-историк, автор книг „Сыны леопарда“, „Этрусская тетрадь“, „Восточная Атлантида“. В последние годы он изучал культуру майя и ацтеков…»