Большая игра
Шрифт:
Парень остановился и посмотрел на висящее над головой солнце, которое Координатор назвал Зара. Если опираться на то, что он знал, видел и слышал, то получалось, что время перевалило за полдень. Стоять нельзя, от голода и обезвоживания погибнешь. Необходимо продолжить движение, но для этого придется сделать некоторые приготовления.
В дороге Лыков обнаружил сухой и похожий на веревку ползучий вьюн и надергал несколько метров этого растения. Сейчас он снял робу, скинул остатки тапочек и принялся мастерить себе временную одежду. Оставшись в одних трусах и порванных носках, первым делом он сел на одежду, разобрал на части обувь и в итоге получил две подошвы и четырнадцать кусков пластика. Некоторые из кусочков имели острые края и,
Таким образом, изрядно помучавшись, Лыков был готов к продолжению пути, и вскоре, нелепая на фоне степи фигурка в оранжевой одежде, осторожно ступая на самодельные сандалии, продолжила свой путь.
Шел Радивой долго, до самого вечера, до тех пор, пока в подступающей темноте он не упал на землю. От голода сводило желудок, но это было терпимо, и парень знал, что пару–тройку дней он в состоянии продержаться. Хуже другое, воды как не было, так и нет, и если в ближайшее время он не обнаружит спасительную влагу, то не сможет идти, замрет на месте и, скорее всего, умрет.
Полежав некоторое время на высохшей от зноя траве, он снова встал и, превозмогая свою слабость, двинулся дальше. Сколько он прошел, Радивой уже не считал. Просто, тупо переставлял ноги и мечтал хотя бы об одном глотке воды. Он падал и вставал, шел, и снова падал, и вот, после одного из таких падений, когда, немного отдышавшись, он готовился продолжить свой путь, рядом с его головой что–то зашуршало. Парень замер без движения, и в бледном свете одной из двух местных лук, увидел рядом с собой небольшого зверька, который вылез из под земли, где у него была норка.
Не думая ни о чем, работая только на инстинктах и мобилизовав все свои оставшиеся силы, Лыков ударил похожего на толстого суслика зверька кулаком. Попал. Непуганое животное погибло сразу же, а Радивой сделал то, что был должен сделать. Схватил зверька, попытался разделать его и употребить в сыром виде в пищу. Однако местный суслик был падальщиком и так вонял, что парень не смог пересилить себе. Его вырвало желчью. Он отбросил полукилограммовую тушку зверька в сторону, снова, в который уже раз, встал и, ориентируясь по луне, пошел.
Воин решил не сдаваться и бороться до конца. Брел, брел и, в конце концов, его старания были вознаграждены. В обманчивых рассветных сумерках, он сначала услышал шум воды, и повеяло холодком, а затем, парень оступился и кубарем покатился по глинистому обрыву.
Он рухнул в холодную воду. От такой резкой встряски Радивой быстро пришел в себя, выбрался на берег и уже здесь, встав на колени, подобно дикому зверю, смог напиться чистой водицы.
Утром он огляделся. Небольшой, метра три в ширину глубокий ручей. Над ним пологий и покрытый свежим зеленым кустарником обрыв, а он сам сидит на берегу ручья и в чистой воде, медленно текущей к более крупному водоему, отражается его совершенно счастливое лицо. Вокруг по прежнему была степь, лесов или гор в пределах видимости не наблюдалось, и он, решил переждать жару, а уже вечером продолжить свое путешествие.
Сон его был тревожным, к недалекому водопою спешили местные травоядные, а где есть они, там наверняка имеются и хищники, это закон природы. И поэтому, чуть только заслышав шум, он сразу же просыпался, поднимался на обрыв, и рассматривал местных животных, напоминающих ему антилоп, но только с одним раздвоенным рогом на голове. Хищников не было, нападать на него никто не пытался и, прожив до вечера, он снова пошел.
Рассуждения его были просты и незатейливы. Вода — источник жизни. Факт. Ручей впадает в реку или озеро, а возле каждого серьезного водного пространства имеются люди. Кроме того, игрокам
Шлеп–шлеп. Топ–топ. Ноги Радивоя шли сами собой, а он всматривался в ночную тьму, которая жила своей жизнью. Мимо него бежали травоядные «антилопы». Пару раз на пределе видимости мелькали быстрые тени, а над головой носились неведомые ночные птицы. Хищников не было, но вместо спокойствия, в сердце парня вонзалась дополнительная беспокоящая заноза. Не может быть так, что есть мясо, а его некому есть. Наверняка, плотоядный охотник имеется, но он не может его разглядеть, и это паршиво.
И еще одна ночь прошла, и наступило утро третьего дня Игры. Пейзаж изменился, сухая трава сменилась сочной зеленью по колено, животных стало меньше, а птиц больше. К этому времени парень уже был изрядно истощен, хотел есть, но, не имея даже элементарной дубины, об охоте на животный мир Бореи пока не думал, хотя варианты поставить силки на птиц, сплетенные из все тех же самых вьюнов, в голове вертелись. И так он брел до тех пор, пока не вышел на тропинку пересекавшую ручей, вдоль которого он передвигался. Неширокая тропа, вне всякого сомнения, была натоптана людьми. На грунте были видны четкие следы сапог.
Радость и надежда охватили Радивоя, но сразу же он подумал о том, как его встретят местные жители. Действительно, выглядел он совсем непрезентабельно: грязный, голодный, полуголый дикарь в обрывках одежды. Такой человек, для другого человека, в любом феодальном обществе, в девяносто девяти случаях из ста, потенциальная жертва и раб.
Лыков решил быть осторожным и, свернув от ручья, направился вдоль тропинки. Соблюдая элементарные правила предосторожности, прячась в зарослях травы, а затем и кустарника, через пару часов он вышел к большой роще. Высокие деревья стояли неровными скоплениями посреди степного простора, и сразу несколько тропинок исчезали под зеленой кроной деревьев. Действуя все так же, то есть, не высовываясь на открытое пространство, парень вошел в рощу, и принюхался. В воздухе витали запахи гари, причем не дыма костров или печей, а острая смесь из сгоревшего дерева, железа, копоти, сажи, костей и мусора.
«Это недобрый запах, — решил Радивой, — запах беды, а значит, надо быть готовым к неприятностям. По–хорошему, следовало бы обойти это место, но птицы на ветках щебечут спокойно, криков не слышно, да и дыма нет, а есть только его последствия, смешавшиеся с запахами рощи».
Он снова двинулся вперед, перемещаясь, где ползком, где на карачках, а где–то пригнувшись, и вскоре, достиг своего первого поселения на планете Борея. Сквозь заросли колючего кустарника, полукругом окружавшего поляну метров четыреста в диаметре, он разглядел сожженные развалины нескольких деревянных домов и поваленный частокол из тесаных и заостренных бревен.
Вокруг не было ни души и, некоторое время понаблюдав за этим местом, с опаской, готовый в любой момент спрятаться в роще, Радивой вышел к пепелищу.
Бывший лейтенант не знал, кто и чем жил здесь раньше, не было указателей или объявлений на столбах, вроде тех, что он мог видеть на картинках о старой Земле. Однако же, голова человеку дадена не только для того, чтобы шапку носить и, осмотревшись, Лыков решил, что до пожара в поселке жило две или три семьи, в общей численности человек в тридцать. Они обитали в двух больших вытянутых домах, а остальные постройки использовали под хозяйственные нужды. С противоположной, от той, откуда он пришел, стороны поселка, шла широкая грунтовая дорога, на ней отпечатались следы пяти–шести пар колес и многочисленные человеческие. В просветах между деревьями были видны клочки перепаханной земли и что–то вроде огородов, а в пыли, присыпанные сажей, лежали корнеплоды картофеля, несколько горстей зерна и неизвестные ярко–алые фрукты.