Большая игра
Шрифт:
– Я же сказал! Они украли скот в селении Бадари, – высокомерно сказал Саамон. – И не тебе Мош, мешать мне! Или ты хочешь закон преступить?! Уйди с дороги и не мешай наказывать рабов!
Их было всего восемь. Кучка египтян, против огромной толпы народа Израилева, но с презрением смотрели они на нас.
– Мы не в пределах фараоновых! И не властен ты, наказывать народ мой! – возопил Моисей.
– Прочь с пути моего! Я покараю грабителей, и никто не силах помешать мне! – надменно воскликнул Саамон.
Воины
–Мы покажем вам грязные рабы, кто хозяин на земле этой! – поддержал своего начальника один из них.
И были это последние слова в жизни этого воина. Корей с силой швырнул в него камень, охнув египтянин, схватился за голову. Я в тот же миг, подняв с земли камень, вскочил на колесницу, и силой ударил возницу. Хрустнул его затылок, и повалился он на землю, а я камнем бил по голове второго, того что ранил Корей. Крики сотен глоток раздались в пустыне, сильная боль вспыхнула в голове моей, а свет померк у меня в глазах.
Очнулся я от воды, которая лилась на меня сверху. Я открыл рот, стал глотать её. Тьфу! Солёная! Посмотрел вверх: Корей лил на меня воду из кувшина, в котором раньше была сикера.
– Вставай, – улыбнулся он. – Обопрись на меня, и пойдём в лагерь. Тебе в лицо попал камень из пращи. Я думал, ты убит, но нет, зашевелился!
Голова моя гудела и раскалывалась. Что бы она ни развалилась на части, как разбитая тыква, я держал её руками.
– А где египтяне? – спросил я, ощупывая разбухший нос.
– Убили всех, – весело ответил Корей. – Моисей приказал тела их и колесницы утопить в Камышовом море. Лошадей увели в лагерь. Там сейчас пир будет!
Корей повёл меня обратно в наш стан. Я без сил улегся на подстилку из камышей, которую соорудил для меня друг. Как плохо мне! Лишь когда наступил вечер, и принёс с собой прохладу, я заснул.
Проснулся от криков.
«Египтяне! – со страхом подумалось мне, – Начнётся побоище!»
Впрочем, испугался я зря. Войска фараонова по близости не было. Шумели возле шатра Моисея. Кряхтя, я встал, и направился туда. Толпа окружила месшиаха и Аарона. Люди кричали:
– Моисей! Зачем ты завёл нас в эту пустыню! Что бы мы погибали здесь!
– Безумные! – орал Аарон, потрясая посохом. – Моисей вывел нас из Египта от погибели!
–Стоило нас везти в пустыню на мучения, если ждёт нас голодная смерть?! – орал потрясая руками одноглазый Исаак – Гробов и в Египте достаточно. Мы могли бы и там умереть.
Моисей поднял руку, требуя тишины. Когда, наконец, все угомонились, заговорил. Речь его была невнятна, да и говорил он тихо, не разобрать слов и в двух шагах от него. За всё время, что живёт Моисей среди народа Израильева, так и не овладел он языком этого народа, не поймешь, что и сказать хотел. Аарон объявлял волю месшиаха.
– Слушайте люди! – кричал Аарон. – Вечером
Долго ещё толпа обсуждала сказанное месшиахом, но всё же разошлись. Когда не стало никого, направился я к шатру Моисея. У входа сидел на камне Элксай и писал что-то на глиняной табличке. Я заглянул ему через плечо. Сам не знаю, зачем я это сделал, ведь тайна письма неведома мне, но брат сам удовлетворил моё любопытство.
– Послушай Иексей, как красиво написал я о стычке с египтянами: «И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и левые стороны. И погнались Египтяне, и вошли они в середину моря. Все кони фараона, колесницы его и всадники его.
И вода возвратилась и покрыла колесницы его и всадников всего войска фараонова вошедших за ним в море. Не осталось ни одного из них».
– Откуда ты взял всё это?! – изумился я. – Не было тут ни фараона, ни войска его. Египтян то было всего восемь человек. Правда, здесь только то, что они на дне моря.
– Ты глуп Иексей, – рассмеялся Элксай. – Мы все умрём, и кости наши истлеют. Ничего не останется, а история эта будет жить всегда, и написал её я. Правда, об этом тоже никто не будет помнить.
– История что написана тобой на глиняной табличке, тоже рассыплется, – не унимался я.
– Прав был Хоремхеб, – усмехнулся Элксай. – Ты всего лишь руки, а им незачем знать планы головы. Руки должны выполнять волю головы своей. Никогда не понять тебе замыслов великих!
Ответить я не успел, Элксая позвал в шатёр Моисей.
– Возьми с собой людей, сколько нужно, – велел брату месшиах (со своими верными слугами он говорил на языке египтян), – идите в крепость Чилу. Там заготовлено для нас мясо и хлеб.
Конечно, Элксай взял с собой меня и Корея. Куда ж он без нас?! Теперь тащимся мы, по каменистой пустыни выполняя волю Моисея. Пророк наш всеведущ и мудр, он пообещал народу своему накормить всех, и потому мы верные слуги месшиаха, идём к крепости Чилу, где ждёт нас провизия. Будет у народа Израильева и хлеб и мясо!
У жёлтых валунов, что лежали около тропинки, по которой шли мы, росли какие-то кусты. На листочках кустов этих, белый налёт. Я провёл пальцем по листку, и он был белым.
– Что это такое? – спросил я Элксая.
– Это куст тамариска, – пояснил брат, – а налёт на листьях называется – манна. Говорят, она падает с неба на кусты тамариска.
Я лизнул манну.
– Сладко, – сообщил я, причмокивая.
– Молодец Иексей! – рассмеялся Элксай. – Расскажу историю, о том, как Моисей накормил народ свой манной небесной.
Удар камня, что выпущен был из пращи, давал о себе знать, голова моя кружилась, правый глаз совсем заплыл, я едва держался на ногах.