Большая книга гаданий
Шрифт:
В 70-х гг. XIX ст. учение Галля неожиданно получило продолжение. Итальянский судебный врач Чезаре Ломбрезо почерпнул из него, что в мозге человека есть участки, из которых исходят побуждения к убийству, краже и другим преступлениям. Итальянец провел наблюдения над 3839 людьми, совершившими разные преступления, исследовал 383 черепа казненных преступников. И в капитальном труде «Человек преступный», опубликованном в 1876–1881 гг., утверждал, что по внешнему виду конституции преступники имели отклонения от нормы, что у них появлялись рудиментарные признаки, свойственные первобытному человеку. Рудементами он назвал скошенность лба с выдающимися лобными буграми, неспособность краснеть, способность переносить боль. «Убийцы большей частью брахицефалы,
Нарушителей закона он разделил на преступников «случайных», преступников «по страсти» и «врожденных». Отстаивая эту классификацию, пренебрегая другими причинами и, прежде всего, социальными корнями преступности. Естественно, Ломбрезо считал целесообразным для врожденных преступников во всех случаях применение смертной казни.
Учение Ломбрезо было отвергнуто всеми, а само имя итальянского судебного врача стало нарицательным. Никаких особенностей в строении лица и головы преступников на самом деле обнаружено не было.
И все же отмахиваться от «открытия» итальянца до конца как будто нельзя. В выражении лиц самых жестоких в истории человечества тиранов и диктаторов можно найти общие черты. В портретах Нерона, Тамерлана, Ивана Грозного, Гитлера, Берии, Гиммлера есть что-то общее.
Несколько позже в Париже вышел трактат Дюшена с красноречивым, хотя и длинноватым названием «Механизм человеческой физиономии, или электрофизиологический анализ выражения страстей». В этом труде излагались опыты искусственного создания психических состояний путем соответствующей мимики. А в конце XIX в. Т. Пидерит внес свою лепту в изучение связи внешнего и внутреннего в человеке. Пидерит выдал труд «Мимика и физиогномика», в котором предпринял попытку доказать устойчивость физиономических показателей характера.
Россия также не осталась в стороне от нового направления изучения человека. Горячим сторонником физиогномики был проф. И.А. Сикорский, написавший в 1861 г. книгу «Всеобщая психология с физиогномикой», в которой дал подробное изложение физиогномики, широко используя при этом литературные примеры и репродукции картин.
Надо отметить, что в Европе в конце XVIII – начале XIX в. физиогномика пользовалась большой популярностью. Объясняется это просто: физиогномика импонировала тем, что на место принятых в психологии того времени словесных субъективных описаний психических состояний и черт личности были поставлены объективные данные, т. е. внешний облик человека, который служит значительно более точным показателем характера.
Любопытно, что уже тогда в физиогномике просматривалась тенденция объяснить психическое и внутреннее физическим и внешним. В книгах того времени на эту тему было много иллюстраций внешнего выражения психических состояний и черт характера человека.
Позже, после периода широкого признания, физиогномика перешла в разряд забытых наук. В России она подверглась разоблачению как лженаука, отрицательное отношение к ней выразили Радищев, Чернышевский, Новиков. И в самом деле, претензия физиогномики решить все загадки познания характера человека одним махом не оправдалась. Как видим, люди часто пускались из одной крайности в другую. Критика физиогномики не значит, что весь конкретный материал, собранный и изученный физиогномистами, не заслуживает никакого внимания. Как говорят сегодня, надо разделить котлеты и мухи. Порочна попытка механистически определять характер слишком широко, односторонне и часто произвольно, пользуясь исключительно физиономическими показателями.
Сегодня можно считать признанным и бесспорным существенное значение черт лица вместе с выразительной мимикой при определении характера. У некоторых людей черты лица и мимика очень выразительны. Особенно большую роль играют глаза. Они могут быть широко раскрытыми, как бы удивленными, или, наоборот, опущенными, словно недоверчиво присматривающимися, с блестящим или с тусклым взором, неподвижные и подвижные, «бегающие», веселые и грустные и т. п. Не так уж редко выражение глаз может служить верным показателем характера.
Характерные особенности лица используются для розыска преступников. Вспомним сцену в корчме из драмы А. С. Пушкина «Борис Годунов», дающую великолепную иллюстрацию к словесному портрету:
«Первый пристав: – Алеха! При тебе ли царский указ?
Второй пристав: – При мне!.. (Читает). А ростом он мал, грудь широкая, одна рука короче другой, глаза голубые, волосы рыжие, на щеке бородавка, на лбу другая. Да это (Григорию), уж не ты ли?..»
В XIX в. во многих тюрьмах мира проводилось такое мероприятие. Во внутреннем дворе за высокими стенами охранники водили узников по кругу, лица узников были обращены внутрь круга, где на стульях сидели господа, закрыв лицо шляпами и воротниками. Это были сыщики. Эта карусель заключенных устраивалась, чтобы сыщики запоминали их лица и могли распознать преступника на воле. Вспомним мистера Пиквика у Диккенса, который попал в долговую тюрьму и был предупрежден, что с него «снимут портрет». Тюремщики должны знать всех арестованных в лицо, поэтому изучают анфас и профиль новичка, чтобы хорошо запомнить.
Из детективов мы знаем, что сейчас широко используется перечень вопросов, на основе которых составляется словесный портрет человека. В этот портрет входят данные не только о росте, лице и манере одеваться, но и о возрасте, телосложении, ширине плеч, типе шеи. В словесном портрете могут детализироваться отдельные части лица – брови, глаза, губы, рот, нос и др. Детализация потрясающая. Так, ушную раковину может характеризовать более полусотни признаков. Такая система сложна, и криминалисты обычно руководствуются 5-10 признаками. Подробно описываются так называемые особые приметы: шрамы, коронки на зубах, родимые пятна, татуировки.
Параллельно совершенствуются и другие способы распознавания – графический и фотореконструкции лица. При графической реконструкции художник на основании рассказов людей, видевших этого человека, составляет его портрет. Дело это нелегкое, и нередко такая попытка оказывается безуспешной.
Использование в целях опознания фотографии имеет свою историю. Впервые этот метод был применен в лаборатории Пьера Шабо – ассистента известного французского криминалиста Локара. Суть метода в следующем. Свидетели, рассказывая о чертах лица разыскиваемого, выбирают из пачки предлагаемых фотографий те, на которых отдельные черты лица имеют что-то общее с чертами лица преступника. Так, на одной фотографии может оказаться похожий лоб, на другой – нос или уши. Из серии отобранных таким способом фотографий криминалисты составляют комбинированный портрет.
Надо отдать должное врачам, они по самой природе своей профессии склонны к физиогномистике. Например, по свидетельству Конан-Дойля, прототипом Шерлока Холмса был доктор Джозеф Белл, работавший главным хирургом Королевской лечебницы в Эдинбурге. Джозеф Белл отличался редкой наблюдательностью, он мог по одному лишь внешнему виду больного, его одежде, жестам, выражению лица определить, что это за человек. Он проводил осмотр пациента в присутствии студентов и комментировал:
«Перед нами рыбак, господа! Это можно сразу заметить, если учесть, что даже в столь жаркий день наш пациент носит высокие сапоги. Загар на его лице говорит о том, что это сухопутный, прибрежный моряк, а не моряк дальнего плавания, открывающий новые земли. Загар этот явно возник в одном климате, местный загар, так сказать. За щекой у него жевательный табак, и он управляется с ним весьма уверенно. Свод всех этих умозаключений позволяет считать, что человек этот – рыбак. Да и, наконец, специфический запах позволяет судить о его занятии с особой определенностью».