Большая книга ужасов – 57 (сборник)
Шрифт:
— Он не хочет меня видеть, — растерянно прошептала Елена. — Он смотрел прямо на меня и сделал вид, будто не заметил. Я, только я, во всем виновата! Уйдем отсюда.
— Нет, так нельзя. Надо разобраться, в чем дело, а не прятаться в кусты. В одном я уверена — нам не в чем себя винить. Мы сделали все, что могли. Вперед, Сестра, не трусь.
Господарю подвели коня, он собрался было вскочить в седло, но замер, увидев нас.
— Елена… — В его глазах вспыхнула радость, а потом лицо вновь стало непроницаемым и надменным.
— Влад…
— Мне показалось, ты была в толпе, но в последнее время я не слишком хорошо вижу. Думал, ошибся.
Он повел Елену в замок, не обратив на меня никакого внимания. Это было не слишком приятно, но я решила не обижаться и скоротать время, гуляя по городу. Встретиться с Сестрой и поговорить мне удалось только поздно вечером. Гостеприимный хозяин отвел нам великолепные покои в своем замке, но эта роскошная обстановка только раздражала меня. Возможно, причина была в ином — прежде, разговаривая со мной, Сестра никогда не отводила взгляда, а сейчас ее словно подменили.
— Я остаюсь здесь, Адриана, — после долгого молчания сказала она.
— Но… — От неожиданности я едва не потеряла дар речи. — Что ты говоришь?! Каждую жизнь мы приходим на развалины Сармизегетузы для того, чтобы вступить в главную битву со злом, в этом наше предназначенье! Мы — Сестры-охотницы, и наш долг защищать людей, а не…
— Я знаю, в чем состоит наш долг, Меда. — Сестра называла меня моим первым именем, только когда говорила о самом важном. — Ты верно сказала, мы должны защищать людей. Владу не на кого положиться, его окружают враги. Бояре его ненавидят. Даже личная стража у него не из местных — это люди молдавского господаря Штефана. Влад болен, столько лет тюрьмы ни для кого даром не проходят, но он не сдается, хочет все начать сначала. Сейчас каждый человек на счету. Я прежде всего воин, и он всегда может рассчитывать на мой клинок.
— Значит, я одна пойду на главную битву, Роместа?
— Значит, одна.
Я ничего не ответила — рухнула на кровать и лежала неподвижно, пытаясь сдержать катившиеся по щекам слезы. Ясно было одно: в этой жизни мы с Сестрой больше никогда не встретимся, даже если мне удастся уцелеть в главной битве.
Утро было туманное и холодное. Чуть свет я спустилась в конюшню, начала седлать коня. В душе не осталось никаких чувств, руки уверенно затягивали подпругу, слезы давно иссякли. За спиной раздались чьи-то шаги…
— Я пойду с тобой, Меда. Одна ты не справишься. У Охотницы не может быть ни счастья, ни привязанностей, ни любви. Долг выше чувств. На моем месте Влад поступил бы так же.
Мы покинули Тырговиште. Сестра уверенно ехала вперед, так ни разу и не оглянувшись.
Елена и я победили в главном сражении нашей жизни, а вскоре пришло известие о том, что Дракула убит заговорщиками. Это был единственный раз, когда я видела, как плачет Елена. Потом она сказала: «У меня не было выбора. Я сделала то, что должна была сделать». На самом деле она так и не смогла простить себя, и эта боль возвращалась к ней в каждом новом воплощении.
Валерии в номере не было. Это обрадовало — для принятия важного решения мне требовалось хотя бы несколько минут тишины. Я до сих пор не знала, как мне быть дальше — бросить все и идти с Ниной или продолжать поездку, как обычная законопослушная туристка? Пренебречь долгом и «закосить» от главной битвы было нельзя, но сама мысль о «самоволке» повергала в шок. Может быть, если составить толковое послание, последствия этой авантюры окажутся не столь трагическими и к моему поступку отнесутся с большим пониманием? Идея мне понравилась,
Я присела на подоконник, попыталась сосредоточиться, но, сколько ни грызла авторучку, не смогла придумать ничего толкового. Смятые черновики падали на пол, а время выбора неумолимо приближалось.
В дверь постучали. Негромкий звук подействовал на меня, как удар тока. Наверное, кто-то из ребят пришел поторопить меня или нетерпеливая Нина решила не спускать с меня глаз. Что ж… Возможно, это сама судьба — я пойду за тем, кто ждет меня за дверью. Так легче, пусть окончательное решение останется за кем-то другим.
Стук повторился. Я медленно пересекла номер, неуверенной, чуть дрожащей рукой повернула ключ, открыла дверь, еще не зная, кого увижу на пороге…
Часть вторая. Главная битва
Дакия, 103 год н. э
Вода горной реки была обжигающе холодна, она блестела на солнце тысячами бликов, и хотелось не отрываясь смотреть на этот сияющий ковер. Я сложила отжатое белье в корзину и собралась было идти домой, но тут тень подошедшего сзади человека погасила солнечные блики. Мне стало страшно — по городу ползли слухи о черных призраках, убивавших бессмертные души, а еще о том, что наш царь Децебал говорил об этом с верховными жрецами и те напророчили много бед и несчастий. Люди волновались, многие старались отсидеться по домам, но это не помогало — для страшных теней не существовало преград.
— Как дела, Меда?
Услышав знакомый голос, я обернулась:
— Ты испугал меня, Алученте.
— А я думал, такую храбрую девушку ничто не испугает.
— Храбрую?
— Ведь ты же решилась прийти сюда одна, да еще в полдень. Обычно беда случается, когда солнце висит высоко над горизонтом.
Солнечные лучи делали волосы Алученте золотыми, а его улыбка в один миг рассеяла все страхи. Мы жили по соседству, и, сколько я себя помню, Алученте называли моим женихом. Это было здорово, девушки всегда стремятся поскорее выйти замуж, и я не была исключением. Мне вообще везло в жизни, например, не надо было беспокоиться о приданом, ведь все называли меня красавицей. По закону даков за красивых девушек выкуп платили женихи, а дурнушкам самим следовало собирать приданое. Подумав о своей внешности, я невольно посмотрела в воду, но не увидела отражения — только сверкающие кусочки солнца. Алученте сел на большой, нагретый солнцем камень.
— О чем ты думаешь, Меда?
— Так… — Краска залила мое лицо, выдавая мысли о скорой свадьбе. — В общем-то, ни о чем. Как ты думаешь, откуда взялись эти страшные призраки?
— Понятия не имею. Раньше никто о них не слышал. Но жрецы говорят, что знают, как избавиться от этой напасти. Они выберут достойных и волею Залмоксиса сделают их Охотницами, истребляющими эти порождения тьмы. Странно, но воевать с призраками могут только девушки. Мне этого не понять. Разве женщины способны соперничать с мужчинами в таком важном деле?