Большая книга ужасов – 61 (сборник)
Шрифт:
Таежный охотник вздыбил шерсть на холке и повернулся к врагу.
Просвет в тучах на этот раз был особенно ясный, без дымки, за окном звезды россыпью, луна прожектором. Скелет бодро вскочил и от избытка силы закрутил саблей восьмерку.
– Ры! – прокомментировал Гражданин Собакин тоном артиста, который двадцать лет играет бесконечно надоевшую роль пса и даже не делает вид, что старается.
Скелет шагнул к нам.
Собакин ужом скользнул мимо и повторил охотничий прием, от которого у меня, помнится, долго болел копчик.
Раз! – пес вцепился в подол кольчуги.
Два! –
Толкать его в грудь Гражданин Собакин поостерегся, опасаясь получить саблей. Но мне и так хватило времени, чтобы добраться до иконы…
Ну, вот, опять. Ссутулил плечи, повесил пустую голову и стал уходить, царапая паркет волочащейся саблей. Обидели деточку, не позволили себя зарубить…
Гражданин Собакин обогнал его в два прыжка и преградил путь. Я бежал следом, схватив икону.
С двух сторон мы загнали врага в дверной проем. Гражданин Собакин вертелся под ногами, кусая древние кости, я просто стоял, высоко подняв Иоанна Сочавского. Скелет отворачивался от святого лика и даже не пытался рубануть наседавшего Собакина.
Пожалуй, так мы продержим его до утра, а там вернется тетя Света и всех разгонит… Я уже прикидывал, какие последуют выводы и дисциплинарные взыскания. Нормальный директор без десантной подготовки вообще наградил бы нас с Собакиным за победу над скелетом. От тети наград не дождешься, но, может, хоть не накажет меня за порубленные рамки…
Размечтался!.. Скелет без замаха ударил саблей Собакина, тот успел отскочить, и на дверной коробке из дубового бруса появилась зарубка. Вот это удар! Как будто не легким клинком, а топором лесоруба! А если бы попал в Собакина? Представить страшно… Да тьфу на него, морду костяную! К брату я его не подпущу, а на выход – пускай проваливает, лишь бы Собакина не убил.
Я попытался отозвать пса, но тот не слышал. Таежный охотник вошел в боевой раж. Он был одновременно везде и нигде. Вопьется в костяную ногу, рванет; в голову ему сразу летит клинок, но проваливается в пустоту, а пес уже рвет другую ногу!
Был бы скелет живым человеком, уже валялся бы, истекая кровью. А так великолепная атака превратилась в танец с саблями. Пес не успевал перегрызть кость, скелет не успевал его зарубить. Оба красиво наскакивают, финтят, уворачиваются, а результата никакого. Результат будет, когда Собакин ошибется, а ошибется он обязательно. Живой же. И я хочу, чтобы он жил и дальше.
– Назад! – заорал я, наступая на скелет с иконой. – Собакин, фу! Брось каку!
Пес отскочил, огрызнулся на мелькнувший мимо клинок и, уже не торопясь, отошел в сторону.
Тут и луна спряталась. Скелет еще дергался, но с каждым движением тормозил все заметнее… Застыл. Батарейка кончилась.
«Чего ждем?» – обернулся ко мне Гражданин Собакин и первым пошел обнюхивать противника.
Я отложил Иоанна Сочавского на пол, в дверной проем, чтобы в случае чего не пропустить к Жеке скелета. Обхватил его сзади под мышками и поволок. Косточки вихляли и постукивали, чувствовалось, что их держит один резиновый клей. Хрупкий, черт! Сломаю ведь, тетка мне голову оторвет и нипочем не поверит, что я за ним полночи гонялся по музею!
Сабля в руке скелета опасно болталась у моей ноги, подошвы с хрустом давили осколки стекол и гипса от рамок.
Вот и гроб! Поблескивает в лунном свете. Сейчас ляжем, накроемся крышкой и бай-бай!
Косточки скелета перестали болтаться у меня в руках, их опять скрепляла неведомая темная сила. Взметнулась ржавая сабля, я отскочил рыбкой, поехал по полу, полосуя ладони осколками стекла. Скелет не устоял – рухнул на спину и сразу начал подниматься. А у меня, как в прошлый раз, нога поскользнулась на стекляхе. Иоанн остался охранять дорогу к Жеке, Собакин отстал – ему с босыми лапами трудно идти среди осколков.
Повторялась моя первая схватка со скелетом. Вот и он подходит, выписывает восьмерки саблей, а я копошусь на полу, все руки изрезал. В прошлый раз я удрал в кабинет купца под защиту иконы, но сейчас Иоанн у дальней двери, не успею!
Перескочив через меня, метнулась серая молния. Гражданин Собакин целил в шею. Воин подставил клинок, принимая летящего в прыжке пса на острие. Я зажмурился. Гад, гад! Молотком буду дробить кости твои гнилые, в пыль смелю, сожгу в печи, а золу брошу в болото!
Кости застучали по полу, звякнула кольчуга, с лязгом откатился шлем… А это когти клацают, я же собачник и с закрытыми глазами слышу, что пес бодро скачет на всех четырех. Посмотрел – так и есть, все, как я представлял: скелет валяется, Собакин с подскока бьет его передними лапами в грудь, не давая подняться… Он же прямо на саблю летел брюхом! Как сумел извернуться?!
Размышлять было некогда. Я встал и пошел помогать.
Мы еще повоевали. До скелета дошло, что с двоими ему не справиться, и он рванул на прорыв через кабинет купца. Подбегал к окнам, тыкался в стекло костяными пальцами и застывал, подняв к луне безглазое лицо.
Пока воин махал саблей, он казался не глупее нас с Гражданином Собакиным. Ведь несколько раз подлавливал, чуть не убил – значит, соображает. А тут стало ясно, что в пустом черепе не больше соображения, чем в программе, написанной еще при жизни древнего кочевника. Не видел он оконного стекла – всё, программа зависла. Будет снова и снова тыкаться в пустую на вид раму.
Но дрался он будь здоров, не подпускал нас к себе.
Вернуться за иконой я не успевал – скелет раньше добрался бы до первого этажа, а там удрал бы на улицу, и гоняйся за ним по городу. Мы укротили его, набросив покрывало с Глафириной кровати. Полностью скелет не отключился, но если навалиться обоим сверху, становился вполне себе тихим. Вонял только. В паузах, когда луна пряталась, я понемногу подтаскивал его назад к гробу.
Я не чувствовал времени. Тащил, давил, иногда, если луна открывалась надолго, задремывал от усталости, лежа на вяло копошащихся костях. Гражданин Собакин так и вовсе бесстыдно храпел, проваливаясь в сон при каждом удобном случае. Но спал таежный охотник чутко. Когда скелет попытался высвободить руку, пес ответил быстрым и безжалостным укусом. Рука моментально вдернулась под покрывало. Мне даже послышалось, что скелет ойкнул, хотя этого быть не могло.
А потом прочный костяк под нами вдруг опасно затрещал и стал прогибаться. Гражданин Собакин встал и ушел.