Большая встряска [Подвиги комиссара Фухе]
Шрифт:
– Н-немного, - честно признался Фухе, - если буквы печатные…
– Ну так читай, - распорядился Конг, показывая инспектору фабричное клеймо, - здесь как раз печатные.
– "Завод Ольшовского", - с трудом разобрал Фухе, - «Быгдощь»… Господи! Ну конечно! Они же в польское были переодеты! Как же я сразу-то не сообразил… Ведь хотел проверить, хотел…
Бедный Фердинанд чуть не плакал, сообразив, что все его подвиги пропали впустую.
– В польское? Ну-ка, объясни!– потребовал Конг.
Фухе, как мог, изложил все им виденное.
– Н-да, -
– Господин Конг, - решился спросить Фухе, - почему вы меня все время поплавком называете?
– Тебе что, так интересно?
– Обидно!
– Ха! Ему обидно! Оружие казенное терять - не обидно! Мировую войну начинать - не обидно!
– Так войну - это же не я! Это Скорфани!
– А ты сможешь это доказать? Сапоги - и те польские! А что, если этот Скорфани заявит, что наша великая, хотя и нейтральная держава помогала полякам при нападении на Гляйвиц? А?!
– Господин Конг… - произнес Фухе самым безнадежным тоном. Крыть было нечем.
– То-то, - наставительно заметил Конг.– Наломал дров, шкет, так лучше молчи. А насчет поплавка - тут дело такое: наш генштаб узнал, что Скорфани, гостивший у нас - немецкий террорист. Естественно, возникло опасение, что гансы готовят против нас войну. Решили это проверить, для чего и задумали операцию «Поплавок». Знаешь, когда рыбу ловят, поплавок дергается и показывает клев. Так и ты - тебя приставили к Скорфани, выдумав про него невесть что, а я должен был следить за тобой. Нас интересовала реакция Скорфани - что бы он сделал с тобой: убил бы, превратил бы в мишень в своем тире или просто накостылял бы по шее. Уразумел?
– Значит, он не крал этих сапог?– ужаснулся Фухе.
– А я почем знаю?– удивился Конг.– Может, и вправду спер их по пьяному делу. Сапоги - это только предлог, разве неясно, олух?
– Ну уж нет!– заявил Фухе.– Если он их все-таки украл, мой долг вернуть их на родину!
– Идиот! Началась мировая война! Ты понимаешь хоть, что это такое? Пусть гансы напали не на нас, а на поляков, но в любой момент они могут повернуть и против нашей великой, хотя и нейтральной державы! Надо немедленно отправляться домой и доложить все по порядку!
– Вот вы и докладывайте, - решил Фухе, - а я поеду сапоги искать. У меня приказ!
– Фу!– Конг громко выдохнул воздух, готовясь что-то гаркнуть, как вдруг из глубины подвала показалась невысокая ковыляющая фигура в угловато сидящем теннисном костюме.
– Ваше превосходительство!– оборвав разговор с Фухе, отрапортовал Конг, обращаясь к фигуре.– Разрешите…
– Вольно, хе-хе, вольно, - произнес его превосходительство.– Что, молодые люди, лаетесь, хе-хе, решить никак не можете, кто из вас войну мировую, хе-хе, затеял?
– Это не я, - поспешил наябедничать Конг, - это все он!
– Знаю, капитан, хе-хе, осведомлен в полной мере. Так это, стало быть, и есть наш, хе-хе, молодой герой? Чем это вы молодцов-то из «Вюртемберга» перебили? Чернильницей?
– Никак нет!– отчеканил Фухе.– Я их пресс-папье!
– Лихо, хе-хе, лихо! Учитесь, капитан, этот молодой человек не теряется даже в самых, хе-хе, мерзопакостных ситуациях. Н-да, ну что ж, операция «Поплавок» завершилась - Германия оставила пока в покое нашу, хе-хе, великую, хотя и нейтральную державу. Пора и ноги, хе-хе, делать!
– Господин Кальдер!– продолжал ябедничать Конг.– Этот болван не хочет возвращаться! Он желает забрать у Скорфани сапоги!
– У меня приказ!– угрюмо, но твердо повторил инспектор.
– А что?– задумался Кальдер.– Приказ, хе-хе, дело святое… За Скорфани, стало быть, охоту решили устроить? Славно, хе-хе, славно! И где же вы его искать думаете?
– Найду!– еще более угрюмо заявил Фухе.
– Вот они, хе-хе, кадры нашей поголовной полиции! Чистые, хе-хе, бульдоги! Дай им волю - весь мир арестуют! Ну да ладно, молодой человек, хотя вы и затеяли, хе-хе, дело, достойное желтого дома, но я уж вам помогу! Ищите своего Скорфани вместе с сапогами во Франции, там теперь он будет, хе-хе, безобразничать!
– Спасибо, ваше превосходительство!– отчеканил Фухе, затем отодвинул засов, вышел из подвала и двинулся в сторону аэродрома.
10. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА"Боинг" как следует качнуло на воздушной яме. Толчок прервал затейливую нить воспоминаний.
– Да-а, - сладко вздохнул Кальдер, - славно, хе-хе, погуляли! Молодое дело было, веселое!
– А сколько сейчас времени?– как бы между прочим спросил Фухе. Вопрос этот разом развеял хорошее настроение.
– Осталось полчаса, - каменным голосом ответил Конг, затем подозвал стюардессу и о чем-то шепотом спросил у нее. Она столь же тихо ответила.
– Н-да, - заметил Конг.– Не успеваем! Перед Парижем облачность, приходится обходить!
– Взлетим, значит?– захихикал Кальдер.– С небес прямо, хе-хе, в небеса! Без пересадочки! Славно, хе-хе, славно!
– А все из-за тебя, ублюдок, - мрачно заявил Конг, обращаясь к Фухе.– Заладил: летим, летим! Долетались!
– Да, - огрызнулся Фухе.– Лучше надо было кадры воспитывать! А то - "три часа в запасе"! Считать не умеют, сразу видно, у кого учились!
– Ах ты грамотей!– задохнулся от возмущения Конг.– А кто вместо подписи в ведомости на получение жалования все годы три креста ставил?
– Как же, - с ледяным спокойствием парировал Фухе.– А кто, фотографируясь с Жоржем Сименоном, делал вид, что читает газету, но держал ее вверх ногами?
– Да?– ахнул Конг.– А кто…
– Будет вам, будет, - прервал разошедшихся детективов Кальдер.– О душе бы, хе-хе, подумали! Скоро и ответ держать!
Самолет внезапно тряхнуло, и он стал быстро снижаться. Конг посмотрел в иллюминатор.
– Ага!– произнес он.– Идем на вынужденную! Будем садиться на шоссе.