Большая жемчужина
Шрифт:
Да, в этом весь секрет. Прилипалы и не думают гнаться за пароходом. Зачем? Куда проще ездить на нём пассажирами.
Так хитрые рыбы и делают. У них даже постоянные плацкартные места есть — днища судов. Там они себя ствуют отлично. Почти как в каюте первого класса.
Это потому, что у них плавник на спине особенный, к чему пристанет — не оторвёшь.
Вот прилипалы и пользуются им. Пристанут намертво к пароходному днищу и катаются сколько хотят, питаются из кухни первого класса.
Ну, а как же прилипала поступает, если на её пути долгое время ни
Да, тогда она поступает по-другому. Встретится в море с огромной касаткой — к касатке прилипнет; встретится с акулой — к акуле. Ей всё равно кто. Ей главное — не самой плыть, не самой корм добывать. Работать она не любит.
«НЕТ», — ОТВЕЧАЕТ ОХОТНИК
Прилипалы хитры, а люди хитрей. Хотя эти рыбы и не слишком трудолюбивы, океанийцы сумели приспособить их для охоты на черепах. Они научились отличать хорошую рыбу-добытчицу от плохой, умелую — от неумелой, быструю — от медлительной, хваткую — от нехваткой.
Поэтому-то земляки Нкуэнга хвалили Большую Жемчужину. Она считалась рыбой-чемпионом. Ни у кого такой не было. Люди часто заводили с охотником один и тот же разговор.
— Нкуэнг, — вдруг начинал кто-нибудь из соседей, — давай поменяемся. Я дам тебе за Большую Жемчужину свинью с двумя поросятами.
— Нет, — отвечал Нкуэнг.
Другой предлагал:
— Я взберусь на двадцать пальм, срежу с двадцати пальм все до единого кокосовые орехи и принесу их в твой дом. За это ты мне дашь свою Большую Жемчужину. Хорошо?
— Нет, — отвечал Нкуэнг.
Третий хотел дать за Большую Жемчужину новую крепкую долблёную лодку. Очень хорошую. Не у многих была такая. Её сделал лучший мастер на острове.
Но и третьему Нкуэнг сказал «нет».
А однажды приплыл издалека человек и показал Нкуэнгу жемчужину, которую достал со дна моря, — крупную, круглую, как луна в полнолунье, и, как луна, излучавшую серебристый свет.
Вот тебе большую жемчужину за твою Большую Жемчужину, — сказал человек, приплывший издалека.
Если ты принесёшь пригоршню их, всё равно не отдам прилипалу, — ответил Нкуэнг, еле взглянув на драгоценную находку.
Он не хотел расставаться с рыбой-добытчицей и был прав. Большая Жемчужина ловила для него черепах. Она была в его доме кормилицей.
РАННЕЕ-РАННЕЕ УТРО
Как же Нкуэнг охотился со своей Большой Жемчужиной?
Вот послушайте.
Раннее-раннее утро. Громадное багровое солнце встает над океаном. Вода кажется розовой, пальмы на фоне воды — будто вырезанными из коричневого и зелёного картона, а две лодки на белом песке — совсем чёрными.
Лодки лежат по-разному. Одна целиком вытащена на сушу и опрокинута вверх дном, другая, притопленная, уткнулась носом в берег,
В ней-то и живёт Большая Жемчужина. С первыми лучами солнца рыба, как всегда, в нетерпении. Её горб-плавник поднимается над водой то с одного борта полузатопленной лодки, то с другого. Где Нкуэнг? Где её хозяин? Ведь рассвет уже наступил. А с рассветом он всегда появляется, и вместе с ним в воде появляются банановые гусеницы. Вкусные! Вкуснее их нет ничего на свете.
Прилипала изогнулась, ударила хвостом так, что брызги полетели, метнулась от одной стороны лодки к другой. Безобразие! Сколько можно ждать? Почему нет ryсениц?
ЯМС — ПОЛЕЗНОЕ РАСТЕНИЕ
Большая Жемчужина сердилась зря. Нкуэнг пришел вовремя. Он не торопясь приблизился к садку, довольно улыбнулся, когда увидел, как нетерпеливо стала кружить рыба при его появлении, снял мешочек, висевший через плечо, и, доставая оттуда корм, стал пригоршнями бросать его в тёмную воду.
Прилипала жадно схватила еду, потом выпустила, потом снова схватила. Обман! Это вовсе не гусеницы.
Да, в мешочке были распаренные клубни ямса. Нкуэнг знал, что Большая Жемчужина не очень любит их, но знал также и то, что одних гусениц ей давать нельзя. Питаясь только ими, рыба станет вялой, сонной, ленивой. Ямс — полезное растение, пусть ест. А гусеницы от неё не уйдут. Нечего ей жадничать.
Прилипале пришлось подчиниться. Ямс был съеден без остатка. В конце концов, это не такая уж плохая вещь. Да и гусеницы, надо думать, появятся. Так ведь каждый день бывает: сначала — ямс, или рис, или ещё что-нибудь в том же роде, потом — гусеницы.
На этот раз тоже всё было как всегда. Только прилипала покончила с ямсом, как в воде оказалась банановая гусеница. Прилипала кинулась, схватила. И тут же перед глазами мелькнула вторая. Да какая большая! А за ней ещё. Вот это дело! Он всё-таки молодец, её хозяин, знает, чем угодить. Она для него тоже постарается.
МИНДАНАЕЦ, ШХУНА И МЕДНЫЙ ТАЗ
Солнце тем временем честно выполняло свои обязанности. Минуту назад только макушка его выглядывала из моря, а тут поднялось по пояс и засверкало, как медный таз.
Такой таз Нкуэнг видел недавно на шхуне торговца с Минданао. Судно бросило якорь возле островка, и купец позволил всем, кто хотел, подняться на палубу, полюбоваться товарами.
Чего-чего у него только не было! Блестящие бусы, зеркальца, трубки, рыболовные крючки, ножи большие и ножи маленькие, табак, чтобы курить, и табак, чтобы жевать; тёмные сладкие, завёрнутые в серебряные бумажки, тающие во рту комочки, которые называются конфетами, и тоже сладкие белые, как ядро кокосового ореха, квадратики, которые называются сахаром.