Больше чем люди
Шрифт:
– Почему?
Он подумал и наконец ответил:
– Наверно, потому, что образ жизни людей не имел для меня смысла. А в лесу я рос, как хотел.
– Как это?
– спросила я, преодолевая огромное расстояние, которое постоянно то возрастало, то убывало между нами.
– Это то, что я и хотел узнать из твоих книг.
– Ты мне никогда не говорил. Он вторично сказал:
– Ты учишься, но не думаешь. Существует нечто.., ну, личность. Сделана из отдельных частей, но это одна личность. У нее есть руки, ноги, рот, который может говорить,
– Ты сошел с ума.
– Нет, - ответил он, не обижаясь и совершенно уверенно.
– У меня уже есть части, подобные рукам. Я могу переместить их куда угодно, и они делают все, что я хочу, хотя они еще слишком молоды, чтобы принести много добра. Есть часть, которая говорит. Говорит очень хорошо.
– Не думаю, чтобы ты хорошо говорил, - сказала я. Не выношу не правильный английский. Он удивился.
– Я говорю не о себе! Она там, с остальными.
– Она?
– Та, что говорит. Теперь мне нужна часть, которая думает, которая может взять все что угодно, сложить одно с другим и получить верный ответ. И когда все части будут вместе и привыкнут действовать сообща, я буду тем новым типом существа, о котором говорил тебе. Понятно? Только.., хотел бы я, чтобы у него была голова получше.
У меня самой голова закружилась.
– Что заставляет тебя это делать? Он серьезно обдумал вопрос.
– А что заставляет тебя выращивать волосы под мышками?
– спросил он. Такие вещи не планируют. Они просто происходят.
– А что.., что происходит, когда ты смотришь мне в глаза?
– Тебе нужно название? У меня его нет. Не знаю. Знаю, что могу любого заставить делать, что мне нужно. Ну, например, заставить тебя забыть обо мне.
Я сдавленно ответила:
– Я не хочу забывать о тебе.
– Забудешь.
– Не знаю, что он хотел этим сказать: что заставит меня забыть или я сама этого захочу.
– Ты меня ненавидишь, но потом, спустя много времени, будешь мне благодарна. Может, когда-нибудь сумеешь сделать что-то для меня. И так будешь благодарна, что обрадуешься такой возможности. Но ты забудешь, забудешь все, кроме какого-то.., ну, чувства. И может, моего имени.
Не знаю, что заставило меня это сделать, но я жалобно спросила:
– И никто не узнает о тебе и обо мне?
– Никто не сможет узнать, - ответил он.
– Если.., не появится у существа новая голова, как я или лучше.
– И он встал.
– О, подожди, подожди!
– воскликнула я. Он не должен уходить, еще не должен. Этот высокий грязный человек-зверь чем-то околдовал меня.
– Ты не дал мне другого...
– О, - сказал он.
– Да, это.
Он сделал стремительное движение. Какое-то давление, натяжение.., разрыв. С ужасной болью и торжеством, подавляющим боль, это было сделано.
***
Я вынырнул на двух разных уровнях. Мне одиннадцать лет, и я задыхаюсь от потрясения, от невероятной боли перемещения в другое эго. И:
Мне пятнадцать, я лежу на кушетке, а Стерн тянет:
***
...спокойно,
Я сел и свесил ноги на пол.
– Все в порядке.
Стерн посмотрел на меня чуть раздраженно.
– Должно получиться, - сказал он, - но только если ты будешь помогать. Просто лежи...
– Получилось, - ответил я.
– Что?
– Все. От "а" до "я".
– Я щелкнул пальцами.
– Вот так.
Он пристально посмотрел на меня.
– О чем ты?
– Все было во мне, как вы и сказали. В библиотеке. Когда мне было одиннадцать. Когда она сказала "Бэби три года". Это высвободило что-то, что бурлило во мне три года, и все это вырвалось наружу И я получил страшный удар Просто ребенок, без предупреждения, без защиты. Это была такая ., боль Я никогда такой не испытывал - Продолжай, - сказал Стерн.
– В сущности все. Не то, что во мне. То, что со мной было. Я словно побывал в ней. Узнал все, что произошло с ней за четыре месяца. Абсолютно все. Она знала Лоуна.
– Ты хочешь сказать, множество эпизодов?
– Да.
– Ты пережил их все сразу? В долю секунды?
– Верно. Послушайте, на эту долю секунды я стал ею, понятно? Я был ею, всем, что она делала, что думала, слышала и чувствовала. Все, все, и в правильном порядке, если бы мне понадобилось. И все, и любая часть. Если я должен рассказать, что ел на ланч, нужно ли заодно рассказывать все, что произошло со мной с рождения? Нет. Говорю вам, я стал ею, и отныне могу вспомнить все, что помнила она. И все это в одно мгновение.
– Гештальт, - прошептал он.
– Ага!
– сказал я и задумался. Подумал об этом и еще о множестве вещей. Но потом отложил на время и спросил:
– А почему я не знал этого раньше?
– У тебя эти воспоминания были заблокированы Я возбужденно ответил.
– Не понимаю почему, совсем не понимаю.
– Просто естественное отвращение, - предположил он - Как ты считаешь? Ты не хотел становиться женщиной, даже на мгновение.
– Вы мне с самого начала говорили, что у меня таких проблем нет.
– Ну, а это как тебе? Ты ведь сказал, что ощутил боль Ну ты не хотел возвращаться к этому, чтобы боль не повторилась.
– Дайте мне подумать, дайте подумать. Да, да, отчасти это так это вхождение в чужое сознание. Она раскрылась передо мной, потому что я напомнил ей о Лоуне. Я вошел. Но я не был готов. Я никогда этого не делал Ну, может немного, преодолевая сопротивление. Но тут я вошел свободно, и это было для меня слишком. Я испугался и продолжал пугаться годы. А оно лежало во мне, свернувшись, закрытое. Я рос, сила моего мозга тоже росла, а я по-прежнему боялся ею воспользоваться. И чем становился старше, тем глубже ощущал, что мисс Кью должна быть убита, прежде чем убьет меня то, чем я становлюсь. Боже!
– воскликнул я - Вы знаете, кто я?