Больше, чем жизнь
Шрифт:
Он уходил отсюда, как после разговора со священником. Мужчина не верил в Бога. Не мог простить того, что Всевышний отобрал у него самого дорогого человека. Зато он верил в то, что люди не умирают, они незримо присутствуют рядом и ведут нас по жизни. Олег приезжал на могилу к маме, чтобы она подсказала ему правильный путь. И, кажется, он его нашел.
Забыть невозможно. Впервые в своей жизни Олег Кондрашов столкнулся с человеком, который что-то затронул в его душе. То, чего он раньше никогда не знал. Или знал когда-то, но уже забыл. Посещение могилы матери навело его на мысль, что мама со Светой в очень многом похожи. Обе связали свою жизнь с медициной. У обеих брак оказался несчастливым. И если маму ему не вернуть, то обрести Свету он может. Только надо ли это делать? Куцый тоже отчасти прав. Если Кондр ее хочет, это еще не значит, что она тут же ответит взаимностью. Зачем она ему? Он не знал. Не понимал. Лишь чувствовал, что она должна оказаться с ним, а он – с ней. Поэтому он сказал ей, что приедет. Может, не ехать? Никогда больше не видеть? Оставить у себя лишь несколько фрагментов воспоминаний, как фотографий, вытаскивать их иногда, любоваться и снова прятать, чтобы никто не видел. Но этого мало. Неимоверно мало.
***
Утром понедельника Кондрашов вернулся в Петербург. Таксист вез Олега по Орджоникидзе. Радио вещало о том, что на улицы вышли четыреста единиц техники для уборки снега. Кондрашов был удивлен. Наверно, где-то на севере города и есть снег, но не здесь. Вгляделся в чуть припорошенные крыши автомобилей и остатки травы, которые смогли удержать на себе крошки снежной массы.
Город только-только просыпался, люди бледными тенями передвигались в машинах и пешком мимо друг друга. Мимо. Кондр, сидящий на заднем сидении, чуть приподнял голову, чтобы получше разглядеть знаменитый пешеходный переход в виде круга. Он высился над проезжей частью, будто создавая рукотворный железный нимб. Внизу ехали машины, а наверху шли люди, которым нужно было оказаться на другой стороне дороги. Для этого им приходилось делать полукруг. Почему строители не сделали обычный переход? Прямой и понятный? Нормальному человеку не придет в голову - ходить по кругу над проезжей частью, почти постоянно забитой машинами. Только Олегу. Сейчас. Ему почему-то захотелось выйти из такси и подняться на этот переход. Походить по нему, рассматривая проезжающие внизу автомобили, проходя мимо других людей в одну сторону, а потом в другую. Как будто этот круг мог стать отправной точкой для его перехода на "другую сторону жизни". Перейти и знать, что обратного пути нет. Есть только один выбор. Ходить по замкнутому кругу или шагнуть по лестнице вниз. Навсегда оставляя позади прошлую жизнь.
Приехав домой, Олег обнаружил следы пребывания Лехи – незаправленную постель, грязное полотенце на полу в ванной. Вздохнул. Ему бы «мамочку», а он все продолжает «скакать» по непонятным субъектам. Впрочем, соринку в чужом глазу увидеть всегда легче, чем бревно в своем.
Перед работой заехал в клинику, где ему сделали рентген. Кости были целы. Врач посоветовал упражнения, все наглядно показал и рассказал. Кондрашов решил, что и сам в состоянии делать их дома. И все же это была возможность, чтобы увидеть Гладких. А от возможностей мужчина не привык отказываться никогда.
Рабочий день был в разгаре, когда раздался телефонный звонок.
– Да, Леха, ты уже соскучился?
– Ее ищут, Кондр, – без приветствий начал друг.
– Кого? – не понял мужчина.
– Светлану. Я утром пришел на работу и увидел ее фото на стене. Ее ищут родители и коллеги. Даже предлагают материальное вознаграждение.
– Ты хочешь сказать, что кто-то ее найдет?
– По-моему, ты уже нашел, – ответил Куцый.
– Ты предлагаешь украсть ее и привезти родителям? Ты же понимаешь, что это нереально. Меня быстрее пристрелят. Тот же Толик. Или сам Мурат. Да и ты не полезешь туда с оружием. Нас на вокзале нашли, помнишь?
Лехе явно не по нраву была горькая правда.
– Такое не забудешь. Тогда что ты предлагаешь делать? Ее ведь спасать надо. Понимаешь? Еще некоторое время пройдет, и от нее ничего не останется. Только тень. И даже, если получится как-то украсть ее, то нам же житья не дадут. Найдут, где бы мы ни были. Пристрелят, как собак, и поминай, как звали.
– Ладно я, Куцый. С ума схожу. Но тебе-то это зачем?
Лешка замолчал. Обдумывал ответ.
– Мне и Марго хотелось бы вытащить оттуда. Надоело все. Лучше ее не найду.
Олег был удивлен, не знал, что ответить.
– Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Что-нибудь.
» Глава 9
<a data-url="http://www.youtube.com/watch?v=RhQX2-pyH2Y">Видео</a>
Эти новости здесь никогда не закончатся.
Твои повести нет да напишутся.
Струны рвутся клочьями,
Стихи творятся странными
Накануне сезона цунами.
И этот город останется
Также загадочно любим.
В нем пропадают
Такие девчонки.
И нам оставаться
Ночевать в нем одним.
Мумий Тролль - Такие девчонки
Тимур ругался сквозь зубы. Тихо. Шепотом. Даже не шепотом, а шипением. Потому что не мог кричать. И даже говорить не мог. «Шею сдавило колючей проволокой, резало острыми краями». Он направился в кабинет, где работала Света, никуда не сворачивая. Зашел, не постучав. В это время здесь был Мурат, на очередном сеансе массажа.
– Что тебе надо? – Судя по голосу, шеф не был доволен таким вторжением.
Маркелов спрятал подальше злость на шефа и произнес:
– Я заболел. Вчера пришлось за одной твоей «заблудшей овечкой» побегать. Забыл, что отправлял меня?
– О делах не здесь. – Шейх бросил взгляд на косметолога, которая остановила процедуру и стояла, ожидая дальнейших действий мужчин. – Поговорим об этом потом. Иди в свою комнату и лечись. И только попробуй мне кого-нибудь заразить.
– Я за лекарствами и пришел. К кому, как не к доктору, мне было пойти? – Тимур все больше злился. Говорить было больно, но приходилось.
– Светочка, у тебя есть что-нибудь от ангины? – Шейхметдинов был недоволен тем, что его сеанс остановлен из-за подчиненного. За это время он привык к тому, что каждый день проводит час под умелыми руками Гладких и не хотел, чтобы она отрывалась, но прогнать своего помощника не мог.
– Мне нужно его осмотреть.