Болтливый мертвец
Шрифт:
— Зачем же тогда он вообще приехал? — изумился дедушка Тухта. — Оставил бы все как есть…
— Мой друг приехал сюда потому, что знает: нельзя нарушать волю покойного, — авторитетно объяснил я. — Мертвые, видите ли, страдают, когда живые не выполняют их последнее желание. А мой друг — очень великодушный человек.
— Да, мне тоже так показалось, — взгляд старика потеплел. — Он мог бы куда строже обойтись с дурачком Йохтумаппом, который вырастил в ваших спальнях ядовитые кустарники горной опеххи.
— Вот как они называются, эти кустики… Никогда бы не подумал, что они опасны: такие красивые
— Красивое часто бывает опасным, мальчик, — снисходительно заметил мой гость. — Но будь добр, доведи свое объяснение до конца. Я по-прежнему не понимаю, зачем вы все-таки приехали?
— Да тут и понимать нечего, — я чувствовал, что скоро начну сердиться. — Мой друг не хочет возиться с вашим грешным фамильным замком. И ему вовсе не хочется выгонять всех вас на улицу. Между прочим, на его месте я бы уже давно рассердился на ваше семейство: сначала все эти наваждения, которые подстерегали нас на дороге, потом ядовитые кусты в спальне, потом камень над входом, да еще и котел с ядом на завтрак. Наследство наследством, но свинство это все, вот что я вам скажу!.. При этом ему не хочется нарушать волю покойного. А призрак вашего брата ясно дал понять, что будет вполне доволен, если мой друг, сэр Лонли-Локли, передаст право распоряжаться хозяйством его младшему сыну Урмаго. Но Урмаго сначала нужно разыскать. Именно этим мы и собираемся заняться. Чем скорее мы найдем вашу непутевую пропажу, тем лучше. Нас, между прочим, на службе ждут не дождутся. Теперь вам все ясно?
— Теперь ясно, — согласился старик. — Что ж, все не так плохо: Урмаго, конечно, оболтус, как вся молодежь, но с ним вполне можно договориться. Из дома он никого гнать не станет, разве что своего братца Пуреха, но тут я ему и сам помогу, если понадобится! Этот болван вечно залезает в мою лабораторию, переворачивает там все вверх дном, да еще и выпивает все, что под руку попадется… Да, вот оно как!.. Еще мой дед любил говаривать, что все к лучшему, а он был мудрым человеком! — оптимистически заключил Тухта и снова принялся набивать трубку.
— Может, оно и к лучшему, — осторожно заметил я. — Да вот только Урмаго мы пока не разыскали. А если мы его не найдем…
— Да, я уже понял, что без этого юного бездельника Урмаго наши дела плохи, — кивнул старик, любуясь неспешными метаморфозами дымных колец. — Но он найдется, не сомневайся! Парень и раньше любил загулять. Один раз его почти полгода дома не было, а потом оказалось, что у него просто девчонка завелась — аж где-то на границе. Так, пока они не разругались, он о доме и не вспоминал.
Я невольно проникся симпатией и сочувствием к загулявшему Урмаго: когда-то и у моих родственников были аналогичные проблемы со мной, любимым, — до тех пор, пока у меня не хватило пороху окончательно покинуть ареал их обитания…
— Дело в том, что мы не можем ждать полгода, — наконец сказал я. — Для нас и дюжина дней — непозволительная роскошь. Мы можем посвятить розыскам от силы два-три дня. И если Урмаго не найдется… Честно говоря, я не знаю, что именно собирается в этом случае предпринять мой друг. Но подозреваю, что вам его решение не понравится. Уж простите мою откровенность, но до сих пор никто из вашей семьи не позаботился о том, чтобы вызвать у нас дружеские чувства! Ну вот разве что вы сами…
— Эх! — вздохнул дедушка Тухта. — Не хотелось бы мне с вами враждовать. Я вообще не люблю ни с кем ссориться: в жизни и без того есть чем заняться…
— А кто сказал, что с нами нужно враждовать? Пользы от этого никакой. Что от вас требуется, так это помочь нам найти Урмаго.
— Почем я знаю, куда он подевался, этот непутевый? — проворчал старик. — И все-то у него не как у людей: нашел когда запропаститься, ничего не скажешь! А семья без него теперь по миру пойдет…
— Ну, предположим, вы не знаете, где он, — согласился я. — Но кто-то из вашей семьи, возможно, знает. Вы бы поговорили со своими родственниками. Объясните им, что, как только объявится Урмаго, проблема с наследством разрешится к всеобщему удовольствию…
— Ну, не скажи! Маркуло будет очень недоволен, если Урмаго станет хозяином в этом доме.
— Могу себе представить. Но по крайней мере, родной брат вряд ли выпрет его из дома!
— Все может быть. Хотя ты прав, выгнать-то, конечно, не выгонит. Все-таки родная кровь! И вообще, лучше иметь дело со своими, чем с чужаками.
— Ну вот, и я о том же! Поэтому поговорите со своими родственниками. Если кто-то что-то знает, пусть лучше расскажут. В противном случае…
Я замялся, потом решил, что немного попугать Кутыков не помешает, и зловещим шепотом добавил:
— Есть много способов развязывать языки, можете мне поверить! У меня, например, даже мертвецы разговаривают, если очень припечет. Просто мой друг не хочет обижать родню своей жены… Вернее, до сегодняшнего утра не хотел. Все-таки ваши домочадцы здорово его достали!
— Да, уж что-что, а это они могут! — ворчливо согласился старик. — Ладно, — пообещал он, — я передам им твои слова. В конце концов, это в моих же интересах. Не те мои годы, чтобы скитаться по соседям в поисках ночлега. Да и лабораторию жалко: столько лет я ее обустраивал, не бросать же теперь…
— А что за лаборатория? — полюбопытствовал я. — То и дело о ней слышу…
— Я занимаюсь алхимией, — важно сообщил дедушка Тухта. — Ты небось, как все ваши, думаешь, что мы тут в подметки не годимся угуландским знахарям — да часто так оно и есть, если не кривить душой… Но я-то учился искусству алхимии у одного из ваших беглых Магистров! Он целых семнадцать лет снимал у нас дальнюю пристройку, пока не решил вернуться в Ехо. И вот что я тебе скажу: он, конечно, показал мне много такого, о чем я не знал прежде, но и у меня нашлось чем удивить этого угуландского гордеца! Иногда мне удается совершать самые настоящие чудеса, которые даже не снились хваленым колдунам из столицы Соединенного Королевства, вроде тебя… Ты заметил у нас во дворе говорящую собаку? Моя работа!
— Дримарондо трудно не заметить, — улыбнулся я. — Кстати, он мне жаловался, что его здесь плохо кормят. Что ж вы так, а?
— Да, Маркуло скуповат. У него это называется «быть хорошим хозяином». Я сам иногда подкармливаю Дримарондо, но не так часто, как следует, наверное… Маркуло, чтоб ему пусто было, поднимает шум всякий раз, когда видит, что я беру с обеденного стола еду для собаки. А я очень уж не люблю ссориться!
— Я и сам не люблю ссориться, но такого пса грех голодом морить. Да и вообще всякого…