Борден 2
Шрифт:
— Да, — ответил Гектор. — Как ты хотел бы сделать это? Нож?
Человек захныкал.
— Молоток и гвозди?
Губы мужчины затряслись.
— Здесь со мной несколько ребят, которым в этом нет равных и у которых охуенный арсенал методов пыток. Они заставят любого мудака визжать, как порнозвезду.
Борден вздохнул. Ему не хотелось этим заниматься. Он хотел бы быть в постели со своей женщиной, обнимать ее и шептать на ухо разные пошлости. Пытки — это совсем не похоже на быстрое чистое убийство. Пытки — это грязная работа, которая обычно разрушала его
Он полез в карман джинсов и достал кастет. Этот малыш искупался в море крови.
— Настало время вспомнить старое, а? — пробормотал он. Хотя его энтузиазм словно умер. Такой вид расправы ничего более чем просто способ отвести душу, и единственная вещь, дающая ему шанс найти человека, приславшего то сообщение.
— Откровенно говоря, мне бы хотелось побыстрее закончить это. Я займусь этим сам, а это значит, что мне нужно остаться с ним наедине.
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Только твои люди.
Без лишних вопросов Гектор кивнул. Он повернулся к своим людям и приказал своим братьям выйти вон. Когда склад совершенно опустел, Гектор встал рядом, наблюдая, как Борден подошел к стулу и снял повязку с ничтожества, сидящего там. Воспаленные опухшие глаза мужчины распахнулись и быстро заморгали. Он взглянул на Бордена, и его рот исказился от ужаса.
— Тебя зовут Бык, не так ли? — сказал Борден голосом, лишенным эмоций, глядя на мужчину сверху-вниз. — Тебе известно, кто я?
Мужчина не ответил. Он едва ли мог смотреть в глаза Бордену. Манжеты наручников, которыми он был прикован к стулу, задрожали, и он захныкал, увидев, что Борден надевает кастет. Борден брезгливо посмотрел вниз на трусы мужчины, на которых между ногами расплывалось свежее мокрое пятно, увеличивающееся с каждой секундой. Резкий запах ударил ему в ноздри, и он на мгновение отпрянул.
— Он обоссался, — отозвался Гектор, когда струя мочи потекла вдоль ноги мужчины. — Парни сказали, что он обоссался уже четыре раза.
— Ты, вроде как, сам напросился, Бык? Я бы предпочел разобраться в этом дерьме как можно быстрее.
— Я-я не знаю, почему я здесь, — вскрикнул Бык.
— Не лги.
— Я ничего не сделал, мистер Борден.
— Не лги. — Борден повторил это медленно, с нарастающим гневом. — И не смей, блядь, думать, что, обоссав свои трусы и расплакавшись, как маленький пиздюк, ты сможешь отвлечь меня от того, кто ты есть и что сделал. Людям свойственно болтать, Бык. Они поведали много всего, и все в один голос говорили о тебе и о том, сколько ты наплел про меня.
— Это неправда! Клянусь.
Тот час же Борден замахнулся ему в лицо и одним точным ударом рассек его губы в кровь. За долю секунды лицо мужчины покрылось кровью, и он взвыл от боли.
Склонившись над ним, Борден крепко схватил его за окровавленный подбородок и рявкнул:
— Повторяю! Не смей, блядь, мне врать. За каждую ложь я собираюсь отрезать по куску от твоего тела. Либо ты расколешься прямо сейчас и скажешь мне все то, что знаешь, либо я буду вырезать из тебя каждое слово, пока ты не превратишься просто в лужу крови и груду костей. Понял?
Но
Такой допрос пойдет ему на пользу.
Борден покачал головой и снова замахнулся.
Мужчина удивил Бордена. Он был сильнее, чем казался на первый взгляд. Хотя и рыдал, как маленькая девчонка, но боль переносил удивительно стойко. Борден понимал, что происходило. Бык надеялся, что если будет врать, заливаясь слезами, они поверят ему. Снова и снова он отрицал то, что говорил о Бордене. Он убеждал, что понятия не имел, кто хочет смерти Бордена. У него и в мыслях не было никакого заговора против него. Он просто невинный человек, над которым несправедливо издеваются.
Чем больше Борден слушал, тем злее становился. Он устал играть мягко. Ошибочно понадеявшись на то, что этого человека можно легко расколоть, в итоге он понял, что Бык требовал большей работы. И Борден сорвался. Потерял контроль. Он перестал себя сдерживать во время ударов. Он взорвался.
В какой-то момент приблизился Гектор, стараясь не соприкасаться с Борденом, находящемся на взводе и задыхающимся от бешенства.
— Он не сможет говорить, если ты сломаешь ему челюсть, Борден.
— Мне похуй на все, что он скажет, — ответил Борден. — Я готовлю ему долгую и мучительную смерть.
— Нет, — прохрипел Бык. Его лицо распухло до неузнаваемости. Глаза практически не открывались, но из них продолжали капать слезы. Он взмолился, захлебываясь соплями: — Не убивайте меня. Не убивайте…
— Тогда, блядь, говори, или я выбью к хренам твои гребаные глаза.
Опять злость.
Опять кровь.
Опять удары.
Глазное яблоко вылетело из глазницы, и Бык наконец-то сломался.
— Терри Маллиган! — завизжал он от боли, неудержимо рыдая. — Его зовут Терри Маллиган.
— Кто он? — потребовал Борден, вытираясь от крови старой тряпкой, которую бросил ему Гектор.
— Ему нужен ты!
— Зачем?
Бык захрипел, пытаясь глотнуть воздуха:
— И-из-за того, что ты сделал.
Борден отшвырнул тряпку и схватил его за низ подбородка, заставляя смотреть вверх.
— Блядь, договаривай до конца. Что я сделал?
— Ты убил его сыновей.
— Я убил до хрена людей. Конкретнее.
— Братья, которых ты убил… за убийство девушки.
Борден застыл. Он спился взглядом в этого червя, но не обнаружил ничего, кроме подтверждения правдивости этих слов.
— За ним есть люди? — вмешался Гектор. — Какая сила стоит за ним? Давай, Бык, не заставляй нас всю ночь дожидаться.
Глядя на них единственным опухшим глазом — второй был выбит и залит кровью — он задрожал сильнее и прохрипел:
— Он дьявол. Отсидел в тюрьме пятнадцать лет. Недавно, месяцев пять назад, вышел. Когда-то он был хозяином этих улиц и хочет вернуть их себе. Он на дне, мужик. Глубоко на дне. Ты не сможешь найти его. Он кукловод, дергающий за веревочки. И он хочет вернуть себе Нью-Рэйвен и убить тебя.