Босиком по Нью-Йорку
Шрифт:
Вам нужен металлический лифчик? Цветная татуировка на макушке или под мышкой? Полиэтиленовые плавки? Пять сережек в ободе одного уха и три на кончике языка? Или в более пикантном месте? Никаких проблем, правда, будет немножко больно. Только не нервничайте. Лучше зайдите в парикмахерскую «Небесные существа», и через полчаса, после вылитых Вам на голову двух банок красной и одной зеленой краски, Вы станете красавцем, мать родная не узнает, что, кстати сказать, будет лучше для нее же самой.
Улица Святого Марка сегодня считается самой сумасшедшей в Нью-Йорке. Столь любимое американцами слово «крейзи» (crazy – псих) наиболее точно отражает
Собственно, идея андеграунда, контркультуры и протеста не нова. Корнями эта идея уходит в свою национальную традицию и имеет свою национальную физиономию. В крупных городах местом тусовки юных бунтарей чаще всего становится определенная улица. В Нью-Йорке – это улица Святого Марка. Здесь бунтуют панки.
Против кого бунтуют? Как ни парадоксально, в большинстве своем они –дети обеспеченных родителей. Окончив школу, из чувства юношеского протеста или просто за компанию не пожелали дальше ни учиться, ни работать. Сбежали из дома, не забыв, кстати, прихватить родительские деньги. Пробили на лице пару-тройку дырок для сережек, перекрасили волосы, напялили на себя тряпье, и улица Святого Марка приняла их как родных. Они не хотят быть такими, как все. Они всем недовольны и потому желают выглядеть отбросами общества.
Живут «коммунами», снимая одну квартирку, а то и комнату на несколько человек. Иногда, когда еще тепло, ночуют на скамейках в Томпкинс парке, хлебают суп из передвижных бесплатных кухонь для бездомных, курят марихуану, дуреют в ночных клубах, короче, «тусуются». На лицо ужасные, но незлые внутри, они живут в своем собственном мире и не любят, когда их трогают посторонние.
Здесь в магазинах оригинальная бижутерия сережек-черепов, кулонов-скелетов и свечей в виде вампиров. Здесь Амур по сходной цене продает для извращенцев наручники, плетки и нижнее белье из проволоки. Жизнь превратилась в театр, синтезировав психологию первобытных племен и броскую эстетику американского шоу-бизнеса. Здесь богиня – Мадонна.
На вопрос «Почему ваш магазин назван «Религиозный секс»?», Давид Игвин, бывший гитарист панк-рок-группы и нынешний владелец магазина, пояснил, что долго кряхтел над названием, пока не решил соединить две несоединимые вещи: секс и религию. «Смысла в названии, в принципе, нет, зато, согласитесь, звучит». Последний писк моды – облегающий пластиковый комбинезон с капроновыми вставками на боках. Все из пластика: корсеты, брюки, лифчики. По словам Давида, пластик сейчас – самый модный материал, и первой эту моду выразила Мадонна, выступив на концерте в пластиковом корсете и нижнем белье. До этого, ну какой, извините, псих в тридцатиградусную жару запакует себя в полиэтиленовый кулек? Теперь же, хотя в нем, как в бане, зато – как Мадонна.
Свою необычную продукцию владелец «Религиозного секса» заказывает у дизайнеров, шьется она небольшими партиями в ателье Нью-Йорка и Калифорнии. Что сейчас в моде? Все очень длинное или очень короткое. Главное – чтобы ОЧЕНЬ, ведь основная задача – поразить, ошарашить любой ценой. И потому сегодня – пластик, завтра, допустим, стекло, послезавтра – листовое железо...
Владелец соседнего магазина под названием «Шваль» Луи Феррара в прошлом – модельер одежды. Он обожает кожу. Черные кожаные ремни, куртки, сапоги-чулки до бедер, несмотря на лето, в большом ходу. А самый шик – это кожаный ремень на шею и кожаный с заклепками корсет. Законодатель этих нарядов – тоже Мадонна. «Конечно, мой магазин не для бабушек, – говорит Луи. – Но ведь Нью-Йорк – это сумасшедший поезд, здесь особый крэйзи-стиль. А что, извините, неужели в России нет крэйзи-молодежи, которая хочет самовыразиться?»
Потребность самовыражения, очевидно, завершила процесс превращения человекоподобной обезьяны в питекантропа. Перестав быть пассивным объектом природы, человек сам превратился в творца. Восторженного дикаря переполняло творчество и, еще не зная иных средств самовыражения, дикарь начал размалевывать свое тело, зашифровывая в изображениях свою агрессивность, страхи, сексуальные наклонности. Ученые давно доказали, что наколки и серьги на теле современного homosapien – это архаичные пережитки еще тех, первобытных времен.
ххх
Над магазинчиком «Дикие свиньи», на втором этаже, – обитая жестью дверь. За нею, в небольшой ярко освещенной комнате, три шамана-художника, окуная электроиглы в чернила, делают клиентам татуировки. На топчанах, стиснув зубы от боли, лежат две абсолютно раздетые девушки и один парень. На стенах висят образцы: витиеватые узоры, змейки, бабочки – выбирай, чего душа желает, и ложись. Самая дешевая наколка стоит здесь семьдесят долларов.
Джон Хинклей, с вытатуированной на горле огромной разноцветной бабочкой, в этом бизнесе уже более пяти лет. Он не профессиональный художник, а самоучка. Джон уверен, что татуировка – это средство проявить свою индивидуальность, и потому она будет существовать вечно. По его наблюдениям, женщины теперь гораздо чаще мужчин ложатся под иглу татуировщика. Места на теле выбираются согласно желанию обратить на себя внимание противоположного пола. Мужчины предпочитают спину и предплечья, женщины – грудь, бедра и лодыжки. Женщинам, кстати, больнее, но они знают, во имя чего терпят боль.
– Городские власти требуют от нас соблюдения всех средств предосторожности против заражения СПИДом и другими вирусами. За нарушение штрафуют, – жалуется Джон. – Для каждого клиента нужно использовать новую иглу и новую баночку чернил.
Вытатуировать Ленина, Сталина или Путина Джону пока никто не заказывал. Но если принести с собой фотокарточку, то из уважения к русским он перебьет хоть спереди, хоть сзади, будут как живые.
Кстати, о политике. Самые ядовитые, политически похабные надписи и изображения на футболках впервые появляются здесь, на прилавках магазинов, а потом расходятся по всему городу. Скажем, чего стоит мэр Блумберг с торчащей из задницы сигарой (ответ на борьбу мэра с курением).
Постоянство этой улицы поражает. За последние пятнадцать лет облик района East Village менялся не раз. Выходцев из стран Восточной Европы потеснили латиноамериканцы, с недавних пор здесь стали селиться азиаты. Словом, на East Village, как и везде в Нью-Йорке, все течет, все меняется. Только улица Святого Марка остается в своем первозданном виде.
Завершить оформление тела можно в салоне «Андромеда». Это – ювелирная мастерская тела. Мастер по имени Филипп, с серьгами в бровях, ноздрях, губах, подбородке, горле (дальше футболка), пробив дырку, вставляет очередному клиенту серьгу. Запретных мест нет. Отдельный кабинет и строгая конфиденциальность. На прилавках колоссальный выбор серебряных колечек. Рядом, словно экспонируя товар и работу мастера, стоят две девушки, на чьих лицах свободного от колец места практически нет.