Босс на блюдечке
Шрифт:
— Далеко же вы забрались, — обращается он к Екатерине Валерьевне, не обращая на меня внимания, — я едва вас нашел. Не знал, что тут есть пруд.
— Я тоже не знала об этом до сегодняшнего дня, — говорит Екатерина Валерьевна, — пока мне не показала его Ксения.
— Ксения? — переспрашивает Демьян и снимает очки. — Ты виделась с Ксенией?
Екатерина Валерьевна с улыбкой кивает сыну на меня. Демьян, наконец, переводит на меня взгляд — а затем его глаза потрясенно расширяются.
— Ты? Я… Тебя даже не узнал. Ты выглядишь… необычно.
— Ты тоже, — я пытаюсь скрыть неловкость и несколько нервно провожу рукой по волосам: пристальный взгляд Демьяна… смущает.
— Что ж! — Екатерина Валерьевна хлопает в ладони, прерывая возникшее молчание, и мы с Демьяном синхронно вздрагиваем от неожиданности. — Я тут вспомнила, что обещала Ирине помочь выбрать платье на свадьбу ее подруги, и если я не хочу, чтобы она попрекала меня тем, что я не держу свое слово, мне следует отправиться к ней прямо сейчас. Надеюсь, вы на меня не в обиде. Не провожай меня, дорогой, у выхода в парк меня ждет водитель. Ксения, была безумно рада с тобой увидеться, я замечательно провела время. Передавай привет Эмилии, милая.
Она целует меня в щеку, улыбается сыну и уходит, оставив нас с ним одних. Между нами мгновенно воцаряется неловкое молчание.
— Слушай… — одновременно начинаем мы и, обменявшись взглядами, смеемся.
48
— Давай вернемся к тому, что было, — говорит Демьян, — я скучаю по тем временем, когда мог общаться с тобой как с живым человеком, а не с роботом.
— Взаимно, — отвечаю я, — и… насчет Адама. Прости, мне действительно не следовало так о нем говорить.
— Боюсь, что и я был несколько резок. Я знаю, что Адам бывает порой чересчур… твердолоб и подозрителен, но у него есть причины так поступать. Несколько лет назад его предал человек, в котором он был уверен как в самом себе — и с тех пор он изменился. Я не могу рассказать тебе подробности, просто хочу, чтобы ты знала — дело не в недоверии лично к тебе, он не доверяет всему миру в целом.
— Я не знала, — хмурюсь я. Конечно, это не никоим образом не отменяет моего к Адаму отношения, но теперь я хотя бы знаю, откуда растут ноги у его паранойи.
— Значит, разногласия забыты? — уточняет босс.
И я с улыбкой киваю.
Тут он отступает на шаг назад и вновь окидывает меня взглядом с головы до ног:
— Признавайся, в каких кустах прячется тот несчастный тинейджер, которого ты ограбила?
— В тех же, где прячется бедняжка-модель, с которого ты содрал вещи, — привычно парирую я, — тебе абсолютно не идет этот стиль. Выглядишь как распоследний альфонс, живущий за счет богатеньких старушек.
— Уж кто бы говорил…
Это был потрясающий день. Обмениваясь беззлобными колкостями, мы обходим пруд, затем гуляем под сенью деревьев, прячась от полуденного зноя, едим мороженое и пьем лимонад, неспешно гуляем по парку, а вечером ужинаем в том самом ресторанчике, где обедали с Екатериной Валерьевной. Когда мои ноги уже гудят от усталости, Демьян провожает меня до дома:
— Давай выберемся завтра за город, — предлагает он, — на пикник. Возьмем с собой плед, корзинку с едой, поиграем в теннис.
— Попутно отмахиваясь от комаров и мошек, — морщусь я, — нет уж, дудки.
— Хорошо, — легко отступается он от своего плана, — тогда куда бы ты хотела?
— Есть одно местечко… Но готова биться об заклад, тебе не понравится.
— Да брось, — самодовольно ухмыляется он, — я бывал на северном полюсе и жарился в Сахаре, после этого мне все по плечу. Говори.
— Парк развлечений, — озвучиваю я свою давнюю мечту и с удовольствием констатирую, как брови моего шефа ползут вверх.
— Парк развлечений? — недоверчиво переспрашивает он. — Там, где детвора, сахарная вата, стрелялки и шарики с водой?
— Ага. Что, слабо?
— А вот и нет. Готов поспорить, что стреляю я лучше тебя.
— Это мы еще посмотрим, — я легкомысленно показываю ему язык и заскакиваю за дверь нашей квартиры, оставив Демьяна за порогом.
Пребывая в самом приподнятом настроении духа, я снимаю кеды и прохожу в зал, где, обложившись книгами, уже сидит сестра. При моем появлении она отрывается от чтения и ласково меня приветствует:
— Привет, ты со свидания?
— С чего ты взяла? — удивляюсь я.
— Ты выглядишь такой… счастливой. И влюбленной.
— Что за чушь? — фыркаю я. — Я просто только что… Мммм, неважно. Ты ужинала?
— Значит, мне показалось. Жаль. Я нечасто видела тебя такой окрыленной. Да, я уже поела. Суп в холодильнике, разогрей.
— Я не голодна, только устала. Пожалуй, лягу сегодня спать пораньше.
— Ладно, я еще почитаю. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Однако когда, приняв душ, я ложусь в постель, уснуть мне удается не сразу. В голове так и крутится нелепое предположение Эмилии о том, что я влюбилась. Даже сама мысль об этом вызывает у меня смех. Я? Влюбилась? В Демьяна? Своего босса, которого уже вижу женатым на собственной сестре? Что за чушь! Мы просто… приятели. Возможно, даже друзья — но уж точно не возлюбленные. Это ж надо было такое придумать: я и Демьян! Мы ведь как небо и земля, абсолютно разные, просто люди с противоположных полюсов, какая между нами может быть любовь?
49
Я фыркаю и переворачиваюсь на другой бок.
Да, мы хорошо проводим с ним время. Да, мне с ним комфортно. Да, я наслаждаюсь его обществом — но он хороший собеседник, босс и человек. Глупо это отрицать. Но о любви к нему и речи не идет, это же просто нонсенс! Демьян — это как… вдохновение. Глядя на него, я безумно радуюсь тому, что существуют такие мужчины как он. На фоне окружающих Стасенек, Звягинцевых, Бессоновых и Адамов Демьян как опьяняющий глоток свежего воздуха, такой чистый, свежий, необходимый. За последнее время он лучшее, что случалось в моей жизни, и…
И мне не нравится ход моих мыслей. Я хмурюсь и мотаю головой. Так, я слишком много о нем рассуждаю, необходимо переключиться на что-то другое, к примеру, на какие именно аттракционы я хотела бы завтра сходить. Определенно стоит заскочить в виртуальную реальность, я столько о ней слышала. И покататься на картах. А еще…
Я засыпаю, но сплю беспокойно. Всю ночь мне снится, что меня качает на гигантских качелях туда-сюда, я пытаюсь ухватиться покрепче за поручни, но они меня абсолютно не держат, и на очередном подъеме я просто вываливаюсь из качелей и падаю, падаю, падаю вниз, но вместо того, чтобы разбиться, обнаруживаю себя в чьих-то объятиях.