Боя часов я так и не услышал
Шрифт:
Странно, почему я оказался на чердаке, а не проснулся в своей комнате? Конечно, подниматься на чердак никто не запрещал, но спать здесь – очень скверная идея. Теперь я точно заболею, а Мама наверняка будет ругаться, если узнает об этом. Но Мама не узнает. Она тоже пропала. Несколько дней назад. Так же, как и другие. Рано-рано утром, на рассвете, а может быть, задолго до него. Я искал ее всю неделю. До самой ночи. Но так и не нашел.
Я не нашел никого из своих родных. Дом пуст. Здесь остались только я, да Адри.
Да еще то чудовище в Подвале, о котором говорили родители.
Словом, все началось с того, что кто-то пропал. Боя часов
2
Пятая чашка кофе, за последние пятнадцать минут, была явно лишней, но он терпеливо выпил все, до последней капли. Стоит продолжать в том же духе, если хочешь заработать тремор, сонливость, мигрень и эту очаровательную боль в груди, но сейчас Рейнхольду было на это глубоко наплевать. Все, что угодно, чтобы только не прикасаться к стопке свежих газет на краю стола, которую ему доставили прямиком в кабинет этим утром. Последнее время Рейнхольд старался избегать любых источников информации, будь это телевидение, журналы или интернет-СМИ, и полторы недели ему, и правда, везло. Теперь же газеты глумливо лежали на столе, прямо перед его глазами: хочешь-не хочешь, а изучать их придется.
Рейнхольд поморщился, бросил в чашку три ложки сахара, рассеянно потянулся к кофейнику, едва не смахнув его со стола. Еще немного кофе, чтобы потянуть время и сосредоточиться на предстоящей работе – на этот раз только несколько глотков, ибо ароматного напитка осталось на донышке. Рейнхольд с отвращением размешал приторную жидкость, проглотил ее и со звоном отставил чашку на край. Так или иначе, но с кофе, наверное, пора завязывать. Пальцы, которыми он вынимал сигарету из пачки, ощутимо дрожали, и он долго не мог справиться с кремниевой зажигалкой. Серые клубы дыма медленно поплыли к потолку, чтобы остаться там гротескными выцветшими узорами.
Рейнхольд взглянул на часы, пока тянулся за первой хрустящей газетой. Начало девятого. Сегодня ему удалось поспать не больше трех часов, но теперь это изменится. Отныне, ему придется спать еще меньше, и все ночи проводить здесь. Как это было в самом начале, когда здание клиники только начали возводить в этом дрянном городишке. Правда, тогда ситуация была немного другой, и он ухватился за приглашение на работу сразу же. Если бы только он понимал заранее, чем все закончится, то…
Впрочем, какая теперь разница. Сколько не изводи себя мыслями на этот счет, лучше точно не станет. Рейнхольд поперхнулся дымом, откашлялся и прочистил горло. Утренняя газета пахла свежими чернилами, банковскими аферами, лживыми новостями, обещаниями политиков и кровью. Маленькая записка, выведенная уверенной рукой, тоже не внушала оптимизма «Шестая страница» – значилось на ней коротко и лаконично.
Рейнхольд стряхнул наваждение, открыл разворот и приблизил к глазам.
Заголовок он увидел сразу же.
«Небо против нас: в 2021 году в Германии произошло уже семь крупных авиакатастроф»
Рейнхольд поерзал на кресле, свыкаясь с этой мыслью. Ну, конечно же. Будь иначе, его бы не выдернули в Клинику с самого утра. Значит, ситуация продолжает ухудшаться, а ведь когда-то он наивно полагал, что сможет все исправить. Да уж, глупое убеждение.
«Крушение турбовинтового самолета D-215 в Германии стало седьмой немецкой авиакатастрофой с начала года, в которой погибли пять и более человек. Еще две катастрофы – Gp -333 под Берлином и VR -045 под Лейпцигом, тоже можно отнести к разряду крупных, учитывая довольно большие размеры разбившихся самолетов с экипажем на борту.
Четыре авиакатастрофы произошли с коммерческими воздушными судами – 23 апреля под Берлином упал Gp – 330, авиакомпании «Небо для всех», где погибло 26 человек. Через четыре недели, отказали двигатели самолета VR -045, когда тот заходил на посадку.
Сегодня утром, 13 декабря, служебный самолет, принадлежавшей авиакомпании «Вперед и вверх», занимающейся перевозкой пациентов известной в Германии международной клиники «Torwart» потерпел крушение над городом Х., в семь двадцать шесть утра. По предварительным данным, причиной аварии стали…»
Рейнхольд поморщился, прочел статью с самого начала, затянулся сигаретой и откинулся на спинку мягкого кресла. «Torwart», она же «Хранитель» давно перестала выполнять работу всемогущего ангела, спасавшего чужие жизни. Не зря персонал начал называть клинику «Toten Bauerhof» или «фермой трупов». Очень поэтичное имечко, весьма подходящее громадной новостройке на берегу реки, если, как следует, копнуть историю этого места.
Рейнхольд с отвращением затушил сигарету в переполненной пепельнице, и щелчком отправил окурок в мусорку. Как обычно – мимо. Ничего страшного. Ферма хорошо следит за порядком, и совсем скоро сюда постучится кто-то из обслуживающего персонала, чтобы навести ослепительный, желанный, как визит в хоспис, нервирующий порядок.
Рейнхольд закусил губу и заставил себя сосредоточиться на газетной статье.
«Жертвами авиакатастрофы стали 37 человек. Жандармерия, в данный момент, уже приступила к расследованию, и на месте аварии работают специалисты. Наше издание приносит искренние соболезнования семьям погибших. Хочется заметить, что…»
Он медленно свернул газету трубочкой и сунул в мусорное ведро. Очень увлекательно. Дальше будет еще лучше. Рейнхольд задержал руку над новым выпуском, где виднелась очередная крохотная записка, приклеенная к обложке журнала. «Третья страница. Восьмой абзац» – предупреждала она его. Рука человека, написавшего данное напутствие, даже не дрожала. Рейнхольд послушно добрался до разворота, выхватывая взглядом скучные статистические строчки. Настолько сухие, что ими можно было вытирать разлитую по полу ртуть.
«Как извещает источник, на месте аварии погибло 14 человек, еще пятеро находятся в реанимации. Медики описывают их состояние, как критическое. По последним данным, фургон, перевозивший заключенных для окружной тюрьмы слетел с моста межу А, и Х. Среди пострадавших такие скандально известные личности, как Е.Эрен и Ш.Физер, известные как братья-палачи, которые должны были предстать перед судом в конце этой недели за тройное убийство. Полиция выясняет, что стало причиной катастрофы. Автокомпания «Ремер» отказывается комментировать ситуацию, опровергая заводской брак…»
И снова авария. На этот раз – автомобильная. Рейнхольд с отвращением посмотрел на искореженные куски металла, изображенные на снимке. За годы работы он должен был уже привыкнуть к виду разрушения и распада, но все равно это наводило на него гнетущее впечатление. Хранителю повезло, что не все его сотрудники такие мягкосердечные, иначе большинство «ферм» уже давно бы снесли с лица планеты за ненадобностью.
Рейнхольд прикинул в уме цифры, приведенные в статьях. Четырнадцать, да еще тридцать семь – уже около полусотни. Если судить по еще трем изданиям, лежащим аккуратной стопкой на столе, наберется еще столько же, если не больше. Сколько требовалось добровольцев, чтобы снова отправиться в РИО? Сто двенадцать? Или он что-то путает?