Бойня (Они называют меня наемником - 2)
Шрифт:
– Так у тебя есть план, амиго?
– улыбнулся Коммачо.
– Увы, нет. Я ведь не книжный герой. А не дать ли нам объявление в шпионской газете или журнале - "Требуются героические личности со своими собственными планами и глушителями для пистолетов"?
– Ты совсем ненормальный, Хэнк.
Вы хорошо разбираетесь в людях, - рассмеялся капитан.
– Но, говоря серьезно, самое главное для нас - это не дать распространиться беспорядкам любой ценой. Черт с ними, пусть они сожгут свои трущобы дотла, завтра мы объявим по радио, что застроим район новыми
– Да, я согласен, - вздохнул генерал, - но в таком случае, что произойдет следующей ночью?
Фрост пристально посмотрел на горящие дома и шеренги вооруженных солдат, стоящих на расстоянии ста ярдов от их машины.
– Если бы у вас было еще тысяч пятнадцать-двадцать хорошо вооруженных людей, можно было бы совершить рейд в джунгли и навсегда покончить с террористами, засевшими там. Устроить показательные суды над главарями, выслать из страны всю мелкую сволочь, а потом уже утихомиривать студентов. Да они бы и сами притихли, если бы красные террористы не пичкали их враньем о президенте. Если бы весь народ узнал правду о личных качествах президента, то люди бы упали на колени и возблагодарили Бога за то, что он им послал такого руководителя. А сейчас их кормят только коммунистической пропагандой. Увы, v вас нет ни обученной армии, ни вооружения.
– Ты хочешь сказать, что положение безнадежно?
– Да, хотя я не собираюсь сдаваться. Будет лучше, если вы посоветуете Агилару-Гарсиа уехать из страны. Однако, вряд ли он послушается.
– Это точно, - согласился Коммачо уставшим голосом, став похожим не на генерала, а на обычного толстяка, загнанного судьбой в угол.
– Я понимаю, что вы правы, но ему я этого никогда не скажу. Не имею права. На каком же этапе истории мы проиграли?
– Историк из меня никудышный, - проговорил Хэнк, прикуривая, - но проиграли вы, наверное, потому, что всему миру наплевать на то, что творится у вас в стране. Именно поэтому и мы, наемники, не остаемся без работы.
– А скажи мне честно, амиго, ты сам бы уехал из своей страны?
– прямо спросил его Коммачо.
– Если бы ты был на его месте.
– Я бы вывез жену и ребенка, а сам бы дрался до последнего, - капитан взглянул на полыхающий в ночи пожар и на деревья, превратившиеся в гигантские факелы. В воздухе слышались пронзительные крики.
Глава девятая
Грудь Марины напряглась под прикосновением рук Хэнка, когда он склонился над ней, целуя в шею и чувствуя запах духов, исходящий от нежной кожи девушки и запах дыма - от своего собственного тела. Он поднял голову и взглянул в окно, полуприкрытое тяжелыми шторами - в отдалении было заметно зарево. Как убедить себя, что это не свет горящих домов, а сияние восходящей луны, что выстрелы и крики - обычные ночные звуки?
– О чем ты беспокоишься, дорогой?
– донесся до Фроста шепот Марины.
– Скажи мне честно, как долго, по-твоему, продержится у власти отец? оперся он на локоть.
– Если честно, то его правлению скоро придет конец. Так что давай не тратить драгоценные минуты.
Хэнк обнял ее и прильнул к влажным горячим губам... Его разбудил
– Спи, - шепнул он ей, - это за мной. Он бесшумно спрыгнул с кровати и без одежды, но с пистолетом в руке, приблизился к запертой двери.
– Кто там?
– Это я, Нифкавиц. Выходи, срочное дело.
– Сейчас, подожди.
Капитан вернулся к постели и стал рыться в куче одежды, разбросанной по полу. Стараясь выпутать лифчик из своей рубашки, он заметил, что девушка проснулась.
– Спи, спи, не волнуйся.
– А в чем дело, Хэнк?
– Это один из моих людей. Я сказал ему на всякий случай, где меня искать, если произойдет какое-нибудь ЧП.
– Понятно. Что-нибудь случилось?
– Если бы я знал.
Фрост натянул рубашку и набросил наплечную кобуру.
– Не знаю, вернусь ли к тебе этой ночью. Если нет, давай увидимся рано утром на кухне и позавтракаем вместе, пока никого там не будет. Как будто случайно встретимся, договорились?
– Хорошо.
Капитан застегнул брюки, склонился над кроватью и крепко поцеловал девушку. Он уже быстро шагал к двери, на ходу набрасывая пиджак, когда услышал ее голос:
– Хэнк!
– Да, - остановился он.
– Не знаю, люблю ли я тебя, но ты мне очень, очень нужен. Не подставляй голову под пули. Он улыбнулся и достал сигарету.
– Спасибо, что напомнила, девочка, я сейчас запишу это в списке самых неотложных дел - не подставлять голову под пули.
Капитан открыл дверь и вышел в коридор. Нифкавиц смотрел на него, ухмыляясь.
– Если вякнешь хоть слово об этом, - кивнул Фрост на дверь спальни Марины, - я отобью тебе полголовы. Ты ведь знаешь, я слов на ветер не бросаю.
Тот слегка кивнул и начал объяснять.
– Тебя вызывают по срочному делу.
– Какое срочное дело может быть, - Хэнк взглянул на часы, - в три часа ночи?
Нифкавиц посмотрел по сторонам.
– С тобой хотят поговорить в посольстве. Государственный департамент...
Капитан пожал плечами и поспешил за ним к заднему выходу из дворца. Там их уже ждала машина.
– Давай, садись, - кивнул на нее Нифкавиц.
– Теперь мне понятно, почему в нашем правительстве нет порядка. Назначать встречу в три часа!
Фрост обошел машину кругом и, убедившись, что на заднем сиденье никого нет, сел впереди. Он никому не доверял из своих, а сейчас уже точно знал, что Нифкавиц - подсадная утка.
– Куда мы едем?
– спросил он.
– В посольство, я же уже сказал.
– Ах да, я забыл.
Улицы в этой части города, более спокойной, были пустынны, за исключением изредка встречающихся патрулей. Однако с президентскими номерами они могли не бояться комендантского часа, и их никто не остановил.