Бойня (Они называют меня наемником - 2)
Шрифт:
Хэнк кивнул, сел за руль и открыл правую дверь, в которую неуклюже протиснулся его подчиненный.
– Какого черта ты меня ударил?
– спросил он, когда машина проехала ворота, где их пропустил угрюмый часовой.
– А сколько здесь, в посольстве, охранников?
– поинтересовался капитан.
– Всего лишь два. Посол не хочет привлекать внимание большим количеством часовых.
– Почему я тебя ударил, - вспомнил о его вопросе Хэнк, - видишь ли, родители мало занимались моим воспитанием в детстве - отец служил в армии, матери тоже рядом не было из-за развода,
– Да ты просто чокнутый...
Фрост закурил и посоветовал сквозь облако сигаретного дыма:
– Называй это как хочешь, только не забывай о моем обещании.
Решив рискнуть, он резко переменил тему разговора и прямо спросил:
– Сколько ты уже работаешь по контракту? Если парень работает на ЦРУ, то он должен разоблачить подвох и понять, что капитану можно раскрыться. Если же он не является человеком Компании, то подумает, что его спрашивают о работе на государственный департамент.
– А как ты?..
– Ты сам только что признался в этом, - отрезал Хэнк.
– А теперь давай, говори как на исповеди, что там затевает этот посол с замашками Наполеона?
– Мне запрещено давать тебе какую-либо информацию до утра.
– Ну так считай, что утро уже наступило.
– Ладно уж. Компания и госдеп снова погрызлись. Департамент хочет бросить президента волкам на растерзание, а ЦРУ - нет, потому что Агилар-Гарсиа остался верен нам. Мы хотим, чтобы ты вывез его отсюда, даже если он не захочет этого сделать.
– А кто-нибудь интересовался его мнением или моим по этому поводу? Когда вы только перестанете видеть в людях маленькие винтики. Значит, я чокнутый? Знаешь, что я сделаю? Я действительно вывезу президента с семьей из страны, но не потому что меня кто-то об этом просит, а потому что так решил я сам. И если этот придурок-посол попробует только подставить меня, я вышибу из него мозги. Теперь мне придется работать и на Штаты, и на президента Монте-Асуль. Я выполню оба задания - выручу Агилара-Гарсиа, хочет он этого или нет, и эвакуирую посольство. У меня к тебе еще один вопрос - кто в нашем отряде работает на ЦРУ, а кто - на госдеп?
– Сам не знаю. По-моему есть еще один из Компании, так мне сказали на инструктаже, и три подсадки из департамента. Но кто есть кто - без понятия.
Фрост подъехал к воротам президентского дворца, которые стали автоматически открываться.
– Мне совсем не хочется, чтобы здесь пролилось много крови. Дай Бог, Чтобы все вышли из этой переделки целыми и невредимыми. Но мне плевать на приказы я должен сначала выполнить свой долг.
Он снова нажал на педаль, и машина въехала на внутреннюю территорию. Неужели на сегодня все и можно уже не играть роль крутого парня? Хэнк устал и очень хотел спать. Остановившись у парадного входа, он усилием воли отогнал от себя дремоту, не забывая о Нифкавице, сидящем рядом. Полагаться оставалось
Глава десятая
Фрост принял душ, побрился и присел на краешек кровати перед дальней дорогой. "Если мне придется снова увидеть президентский дворец, - подумал он, - то на нем, наверное, будет висеть портрет Фиделя Кастро и станет он называться каким-нибудь домом культуры трудящихся". Капитан понимал, что проиграл эту партию - если удастся найти благополучный выход из сложившейся ситуации, то все заслуги присвоит себе госдеп, а если погибнет какое-либо важное официальное лицо, то в этом обвинят Фроста и приготовят для него намыленную веревку.
Он задумчиво посмотрел на свое отражение в высоком зеркале. Защитная форма, высокие ботинки, оружие - вот он и вернулся к тому, с чего начинал. Хэнк поднялся, проверил браунинг в кобуре, нож на поясе и, подхватив рюкзак, дорожную сумку и винтовку, покинул комнату.
Агилар-Гарсиа подумает, что его предали. Что поделаешь, если предательство - единственный способ, чтобы сохранить жизнь президента, которую тот хочет принести в жертву, то пусть будет так.
Капитан зашел в комнату охраны, где его ждали все двенадцать подчиненных, никому из которых он не доверял. Он остановился у двери и, не обращая внимания на то, что его могут услышать в коридоре, громко приказал:
– Три человека - займите места у спальни президента и не выпускайте его. Следите также, чтобы и его жена не выходила из своей комнаты.
– Я не хочу вмешиваться в твои личные дела, - послышался голос Нифкавица, - но как насчет девочки?
Хэнк взглянул на него и улыбнулся.
– Она ждет меня внизу, я ее заберу и тоже приведу наверх. Потом они оденутся, и мы их доставим в посольство. Так, кажется ничего не забыл.
Он кивнул и спустился на первый этаж, где оставил все свои вещи, кроме винтовки. Он зашагал через холл, направляясь на кухню. Когда старая повариха увидела Фроста с винтовкой в руке, она уронила кувшинчик с молоком и вскрикнула от неожиданности. На кухне его уже ждала Марина.
Она удивленно приподнялась из-за стола, не ожидая увидеть Фроста в такой экипировке.
– Мама, принесите мне кофе, - повернулся он к негритянке, переступил через лужу молока на полу и, положив винтовку на стул, сел напротив Марины.
– В чем дело - неужели мой отец посылает тебя в джунгли воевать с террористами?
– Нет, дорогая, - ответил Хэнк и закурил.
– Почему же ты так одет? И винтовка...
– Я должен вывезти тебя, твою мачеху и отца из страны вместе с сотрудниками посольства США.
– Да ты что, Хэнк? Ты же сам отлично знаешь, что мой отец никуда не уедет.
– Знаю, - вздохнул капитан и печально опустил голову.
– Да, он не согласится покинуть страну добровольно и если мы останемся живы, то, наверное, возненавидит меня. Но я не могу его бросить здесь умирать, не хочу, чтобы он стал жертвой - и точка. Прошу, хоть ты мне не доставляй неприятностей.
Марина поднялась, намереваясь уходить. Фрост посмотрел на нее и добавил:
– И не теряйся из виду, чтобы я тебя не искал.